Такую ситуацию можно наблюдать в сборной Казахстана по тяжелой атлетике, где копившиеся годами обиды выплеснулись на поверхность. Катализатором этого послужил грандиозный допинговый скандал, случившийся в прошлом году и разом перечеркнувший все многолетние успехи отечественной штанги.
С 1994 года нашу тяжелую атлетику держал в ежовых рукавицах Алексей Ни. При нем через сборную прошло огромное количество спортсменов и далеко не всем удавалось оставаться в обойме несколько лет. В какой-то момент команда – и тренеры, и их подопечные – уперлась в потолок. Требовался человек извне, который взглянул бы на ее перспективы под другим углом, внеся в работу свежие идеи. Таким человеком стал известный тренер Энвер Туркелери.
Федерацию тяжелой атлетики Казахстана не смутил тянувшийся за ним допинговый шлейф: во время его работы в сборной Болгарии команду в полном составе сняли с Олимпиады в Сеуле, а один из самых известных воспитанников Туркелери, трехкратный олимпийский чемпион Халил Мутлу, был дисквалифицирован после обнаружения в его организме нандролона.
Едва Энвер переехал в Казахстан из Стамбула, как теперь уже команда Турции была отстранена от всех международных соревнований за отказ ряда штангистов пройти допинг-контроль.
С образованием нового тренерского альянса результаты наших тяжелоатлетов стали расти как на дрожжах. Если на чемпионате мира 2007 года в активе сборной Казахстана было всего две серебряные медали, то в 2009-м – сразу четыре золота. Триумфом для нашей команды завершилась и Олимпиада в Лондоне, которая в итоге стала самой черной страницей в истории отечественного спорта. После допингового скандала Туркелери тихо вернулся в Турцию, а Ни формально покинул пост главного тренера сборной, официально уйдя в тень нового наставника Юрия Мельникова. Дело с положительными допинг-пробами республиканская федерация благополучно замяла, не найдя (или не искав) виновных. Федерация тяжелой атлетики Казахстана не нашла виновных в грандиозном допинговом скандале
Разногласия же в сборной начались еще до Лондона. Икона отечественной штанги Илья Ильин решил тренироваться отдельно от команды. Ни тогда занял жесткую позицию. “Ильин считает, что может готовиться сам, – объяснил тогда мне при встрече свое мнение Алексей Геннадьевич. – Сейчас вокруг него крутятся люди, далекие от штанги и попавшие в наш вид спорта случайно, но считающие себя великими тренерами. Им хочется власти, денег, которые они планируют заработать на Ильине. Илья же два года практически ничего не делал. До Олимпиады еще можно успеть наверстать упущенное, но только при условии тяжелой работы. Поэтому мы жестко подошли к Ильину, и он не выдержал”.
Вслед за Ильиным на вольные хлеба ушли Владимир Седов, Сергей Истомин, Владимир Кузнецов. По словам Ни, “они не тянут нагрузок Туркелери и считают, что из-за перенапряжения могут получить травму”.
Исход ряда штангистов, которые начали тренироваться в “команде Ильина”, стал, по всей видимости, подрывать авторитет Ни. Но только до прошлогоднего скандала. После него сборная освободилась от Ержаса Болтаева, Батырбека Оздоева, личного наставника Ильина Тойшана Бектемирова, а Ни остался.
Национальная команда продолжает жить своей жизнью, которую легкой никак не назовешь. 30 сентября в Бухаресте исполком Международной федерации тяжелой атлетики будет решать, стоит ли допускать страны, чьи штангисты вляпались в допинговую лужу, к ноябрьскому чемпионату мира в Хьюстоне? Среди возможных спортивных жертв фигурирует и Казахстан. Есть ли жизнь после допинга?
Сюрпризом для нашей федерации стало и появление в стране группы перспективных российских штангистов. Надежда Лихачева, Мария Андреева, Лариса Кобелева и Денис Кехтер вместе со своим тренером Назипом Шигаповым уже несколько месяцев живут в Текелях под боком у национальной сборной, не скрывая желания принять казахстанское гражданство. Паспорт новой страны – это возможность быстрее попасть в сборную, даже если “между федерацией и указанными спортсменами не велись какие-либо переговоры”. Ведь ничто не мешает объяснить приезд россиян инициативой областных федераций, как это было в свое время с китайцами Арли Чонтеем и Фархадом Харки.