В селе в Казахстане проживает чуть меньше половины всего населения страны – это больше 8 миллионов человек. При этом доля сельского хозяйства в экономике страны составляет всего 5 процентов. Понятно, что при таком раскладе мы обречены есть импортные продукты питания.
Заведомо проигравшие
– В Казахстане работает более 200 тысяч сельскохозяйственных предприятий. И более 190 тысяч – это мелкие фермерские хозяйства, которые не способны прокормить страну, – считает Абиль Сагиндыков. – Беды крестьян – высокая себестоимость продукции, отсутствие эффективной системы сбыта, недостаток сельхозтехники и оборудования, недостаток распространения финансового лизинга. Низкий уровень страхования неурожаев и скота. И самое главное – недостаток знаний в сфере управления сельскохозяйственного производства.
Но почему европейский фермер получает минимум 6 тысяч литров молока с каждой коровы, а его коллега у нас в стране – в два-три раза меньше? У него – корма лучше, зима теплее плюс субсидии государства. Все правильно, но, кроме всего прочего, европейский фермер живет, как мы считаем, на всем готовом: в строго определенное время к нему приедет цистерна, заберет надоенное молоко. Поставщик привезет корма, раз в неделю придет ветеринар и осмотрит стадо. Эти услуги – не бесплатные, но и не такие дорогие, если сравнивать с расценками в Казахстане, так как они предоставлены кооперативом, в котором обязательно участвует фермер. Такие же условия созданы для хозяйств, которые выращивают скот, сеют пшеницу или выращивают фрукты. Их обслуживают свои кооперативы, освобождая фермеров от сопутствующих проблем, обеспечивают научную поддержку, регулярно обучают новым приемам ведения хозяйства…
В Казахстане – все наоборот. Получить кредит в банке – пиши сам, вырастить урожай – сам, собрать – сам, продать продукцию – снова сам. В итоге основным делом фермер занимается очень мало, он вынужденно продает свою продукцию по дешевке местным откупщикам, покупает необходимые материалы – втридорога. Успешные же сельхозкооперативы в Казахстане можно пересчитать на пальцах. Почему так произошло?
Все та же колхозная обертка
– Сама идея кооперативов в Казахстане была дискредитирована, – продолжает Сагиндыков. – Закон “О производственном кооперативе” приняли в 1995 году. Этот закон не смог обеспечить прозрачность работы предприятия, у его членов не было свободы выбора, они не могли свободно из него выйти и получить обратно свой пай. Мы снова получили колхозноподобную систему в новой обертке. Кто возглавил наши первые кооперативы? Прежние руководители колхозов и совхозов. Пользуясь дырами в законе в свою пользу, они подминали все под себя. Это, конечно, не понравилось другим членам кооперативов, они стали массово выходить из них. Но механизм получения своей доли в законе не прописан. Поэтому под давлением руководителей фермер обычно соглашался взять долю не в виде трактора или земельного участка, а зерном, сахаром или обещаниями уплаты долга после получения нового урожая.
Но все крупные предприятия страдают от своей однобокости – они все ориентированы на выпуск одной определенной продукции – мяса, молока, пшеницы. И именно они становятся главными потребителями субсидий из бюджета. Что же происходит с сельхозрабочими или как развивается село в целом – это их уже не волнует.
Формально в Казахстане есть институты государственной поддержки. При министерстве сельского хозяйства есть холдинг “КазАгро”, призванный заниматься финансированием села. Но как любой крупный госорган, “КазАгро” предпочитает работать с крупными предприятиями. Функции по субсидированию, рефинансированию и оздоровлению села по идее призваны выполнять также социально-предпринимательские корпорации (СПК). Но им тоже невыгодно работать с мелкими хозяйствами. СПК предпочитают строить перерабатывающее предприятие, отрыть карьер, создать завод.
НПО заменит власть?
Выход Абиль Сагиндыков видит только в кооперации, когда мелкие производители превращаются в более крупные, но не теряют своей независимости:
– Главная проблема – это непонимание самими фермерами преимуществ кооперации. Они привыкли, что всякое объединение грозит потерей независимости и собственности. Чтобы перебороть недоверие крестьян, нужно будет потратить много усилий и времени, чтобы объяснить фермерам их же выгоды.
Однако и в этом может появиться проблема, считает глава ассоциации. Первый вопрос: кто возьмется за объединение крестьян? Если для этого снова будет создано некое государственное предприятие, то будет примерно так же, как и при всех госинициативах: деньги идут, люди работают, акиматы довольны, результатов – почти нет:
– Эту работу должны проводить НПО – неправительственные организации. Они могут быть созданы с нашим участием или нет, но мы хорошо знаем, что такую работу на уровне села лучше всего доверить местным активистам. С них нужно начинать обучение, им больше доверяют местные жители.
Абиль Сагиндыков уверен, что НПО смогут работать на этом поле более эффективно и, главное, дешевле, чем государственные предприятия.