Экономисты подсчитывали, что немецкая промышленность может дать одному жителю ботинки только раз в 12 лет. Костюм – раз в 50 лет. Никто не ввозил в страну ни одежду, ни продовольствие. Платить немцам было нечем. Будущее для Германии было беспросветным.
В сентябре 1945 года американцы в своей зоне оккупации назначили министром экономики малоизвестного экономиста – Людвига Эрхарда.
Во время войны он руководил исследовательским центром при имперской группе промышленности. Но это смущало мало, потому как человек показал себя хорошо. Его назначили начальником отдела по вопросам денег и кредита при экономическом совете Бизонии – совместной зоны оккупации США и Великобритании. В 1948 году – директором экономического управления Бизонии.
Уже в 1946 году Эрхард настаивал на проведении реформ. Но тогда никто не хотел восстанавливать Германию. В 1948 году Вашингтон принял программу Маршалла – проект массированной помощи странам, пострадавшим в ходе войны. Для США было целью восстановление платежеспособности Европы как потребителя американских товаров. На Германию пролился золотой дождь – 1,3 миллиарда долларов. Это были деньги, на которые можно было что-то сделать.
Эрхард выступил со стройной теорией социальной рыночной экономики. Ученый говорил, что надо восстановить естественные отношения между трудом и его оплатой. Нужно постоянно повышать покупательную способность населения. Производство и жизненный уровень людей он ставил в зависимость от следующих факторов:
– производство не может развиваться, не имея широкой базы для сбыта;
– увеличение покупательной способности населения стимулирует производство и повышение производительности труда. Чем выше жизненный уровень граждан, тем лучше условия для развития экономики;
– всё должно регулироваться только рыночными рычагами.
Летом 1948 года в трех западных оккупационных зонах Германии началась денежная реформа: рейхсмарки отменили, ввели дойчемарки. 20 июня каждый немец получил по 40 марок. Потом еще по 20. Половина денег и сбережений обменивалась 1 к 10, вторая половина, позднее – в соотношении 1 к 20. Реформа была грабительской, но она сократила денежную массу и укротила гиперинфляцию.
Одновременно был принят пакет законов, разработанных департаментом Эрхарда.
Цены объявили свободными. Государство теряло все рычаги давления на частные предприятия. На рынке устанавливалась чистая конкуренция.
Чтобы крупный бизнес не стал где-либо монополией, Бонн определил четкое антитрестовое законодательство. Государство брало под защиту незащищенных членов общества.
У реформатора был только один шанс. Поэтому он жестко следовал своему плану и требовал его исполнения от правительства. Социал-демократы обвиняли Людвига Эрхарда в людоедстве и создании ада для простых людей. В ноябре они провели общенациональную забастовку с одним требованием – убрать его!
Через год Германию трудно было узнать. Если весной 1948 года люди искали еду, то весной 1949 года они искали, как заработать деньги, на которые можно купить еду.
Через 10 лет немецкие социал-демократы приняли Годесбергскую программу, в которой сняли требование огосударствления и фактически поддержали политику социальной рыночной экономики. Причиной стало экономическое чудо. Экономика ФРГ выросла в 3 раза. Никто не голодал. Миллионы семей переселились в новые дома и квартиры. По дорогам страны бегали 8 миллионов новых автомобилей…
Казахстан объявил себя страной с рыночной экономикой. Но правительство и акиматы сохранили у себя все рычаги влияния на предприятия в части ценообразования.
Например, есть список из 35 социально значимых продуктов питания. И цены в этой корзине не должны скакать вслед за инфляцией. Но они упорно растут. Почему? Никто не знает. Чиновники обвиняют производителей и торговцев, те – чиновников.
С другой стороны, есть такой продукт, как яблоки. За 3 последних года цена на них в рознице почти не изменилась. Срабатывает простой принцип рыночной экономики: объем производства яблок каждый год увеличивается, и это сдерживает рост. А в перспективе они могут даже подешеветь. Параллельно садоводы помогли государству выявить каналы контрабанды яблок из Польши и Китая, показали, где есть лжеэкспорт из Узбекистана.
Благо, что яблоки не являются социально значимым продуктом. Иначе масса проектов по выращиванию фруктовых садов просто не выжила бы. Тогда ее зарегулировали бы всякими административными способами. В ответ на такую “заботу” со стороны родного государства предприниматели просто сворачивают свою работу, сокращают объем производства.
Вмешательство в ценообразование ни к чему хорошему не приводит. Вынужденно продавая товар ниже себестоимости, человек либо откажется от такого бизнеса, либо обанкротится, экономически не вытянув навязанную цену.