Не так давно в ряде СМИ появилась информация, где рассказывается, что Узбекистан заметно опередил Казахстан в международном рейтинге Global Firepower, который оценивает военную мощь государств по всему миру.
Узбекистан заметно улучшил свои позиции в международном рейтинге вооруженных сил в 2021 году, заняв 51-ю строчку и оставаясь сильнейшей в Центральной Азии. Примечательно, что Казахстан отстал от Узбекистана в данном рейтинге на 11 позиций, разместившись на 62-м месте. В 2017 году казахстанская армия занимала в рейтинге Global Firepower 53-е место.
Среди государств бывшего СССР Узбекистан расположился на четвертой позиции, пропустив вперед армию Беларуси (50-е место). По военной мощи узбекскую армию опережают также Россия (2-е место) и Украина (25-я строчка). Лидерами рейтинга являются США, Россия и Китай.
Глобальный индекс военной мощи составляется с учетом порядка 50 факторов: это число лиц, пригодных к военной службе, объем государственных затрат на армию, мощность военно-воздушных, морских сил и многих других критериев.
Ранее в своей оборонной доктрине в 2017 году Ташкент заявлял о стремлении укреплять вооруженные силы исключительно для защиты своих границ от внешних и транснациональных угроз. В последние годы средние расходы на содержание вооруженных сил не превышали 4-5 процентов ВВП. Точную информацию о расходах на оборонную сферу в 2021 году власти Узбекистана не раскрывают.
В связи с этим корреспондент медиа-портала Caravan.kz поговорил с политологами из двух государств и задал им следующие вопросы:
1. Чем обусловливается такой резкий подъем Узбекистана, судя по публикациям в СМИ?
2. Насколько актуальна информация о позициях двух стран в рейтинге военной мощи, учитывая, что страны находятся примерно на одном уровне развития?
3. Опираясь на эти тенденции, можно ли сказать, что Казахстан сильно отстает в темпах развития государства и заодно военной мощи от своего соседа или же на самом деле разница не столь велика, как утверждается?
4. Может ли такая ситуация спровоцировать конкуренцию или борьбу за первенство среди государств в Центральной Азии, поскольку СМИ регулярно нам пишут, что Казахстан является центральным государством в этом регионе?
Рустам БУРНАШЕВ, политолог, профессор Казахстанско-Немецкого университета
1. Как минимум последние десять лет Узбекистан в целом имеет более высокие темпы экономического роста. Однако Казахстан остается самой крупной экономикой Центральной Азии, показатели которой существенно превосходят обобщенные показатели Узбекистана. Такое положение дел было еще в рамках Советского Союза, сохранилось до настоящего времени и будет иметь силу в достаточно отдаленном будущем.
Экономические и социальные успехи соседних стран должны вызывать у Казахстана не беспокойство, а, напротив, чувство удовлетворения: богатые и успешные страны-соседи, как правило, создают существенно меньше проблем, чем страны, находящиеся в кризисе. Более того, высокие темпы развития Узбекистана при выстроенных механизмах сотрудничества создают для Казахстана и его населения не риски, а возможности.
2. Когда мы обсуждаем тот или иной индекс или рейтинг, нужно иметь в виду, что приводимые в них данные всегда носят условный характер, который определяется как теоретико-методологической позицией разработчиков, так и методами сбора и обработки данных. Так, упоминаемый рейтинг военной силы (Military Strength Ranking) учитывает около 50 показателей, например, такие как человеческие ресурсы (в том числе мобилизационный потенциал), по которым Узбекистан намного превосходит Казахстан, притом что, например, численность собственно Вооруженных сил Казахстана, согласно этому же рейтингу, более чем в два раза превосходит численность Вооруженных сил Узбекистана.
При этом рейтинг не учитывает такого важного показателя, как «сила» или «слабость» государства и общества: насколько население готово с оружием в руках защищать свою действующую государственность, идентифицирует ли население себя с государством, консолидировано ли население как гражданская общность. А это очень важный мобилизационный момент.
Есть и еще один аспект – сила, в том числе военная, понятие относительное, а не абсолютное: к каким конфликтам готовятся вооруженные силы тех или иных стран, в решении каких военных задач они сильны? Иными словами, вопрос сравнения военной мощи двух стран, а не ее отдельных составляющих, имеет смысл только в двух аспектах. Во-первых, если эти две страны готовятся к войне или военному конфликту друг с другом (имеют серьезные конфликтные точки). Во-вторых, если они совместно решают какие-то военные задачи и стоит вопрос, чьи подразделения эти задачи решат более эффективно. Для Узбекистана и Казахстана ни один из этих случаев не применим, поэтому сравнение их абстрактного военного потенциала просто бессмысленно.
3. С моей точки зрения, как я это уже обосновал выше, бессмысленно сравнивать страны, в том числе Узбекистан и Казахстан, по таким крайне абстрактным параметрам, как «темпы развития государства» и «военная мощь». Попытки такого сравнения не дают никаких реальных знаний, более того, они запутывают реальное положение дел и ведут к нагнетанию бессмысленной конкуренции (причем непонятно, по какому вопросу) и, в пределе, враждебности.
4. Отвечая на данный вопрос, я вновь хочу подчеркнуть бессмысленность и вредность использования в данном случае абстрактных категорий, таких как «конкуренция», «первенство» или «центральное государство». О какой конкуренции идет речь, о конкуренции в отношении чего? Без такого уточнения оценивать взаимоотношения двух стран просто нереально. Да, страны могут конкурировать по каким-то отдельным вопросам, например, за человеческие ресурсы. При этом они имеют прекрасные возможности в налаживании сотрудничества, например, по использованию и управлению водными ресурсами или опять-таки в сфере формирования человеческого капитала.
О каком «первенстве» или «центральности» идет речь? Что это «первенство» может дать Узбекистану или Казахстану? По сути, только удовлетворение амбиций первых лиц государства. Узбекистан практически официально заявил, что подобных амбиций у него нет, его установка – «создание вокруг Узбекистана пояса безопасности, стабильности и добрососедства» и «превращение Центральной Азии в регион сотрудничества и возможностей».
Бахром Раджабов, политэкономист, PhD
1. Узбекистан действительно переживает период реформ. У страны впереди ещё более сложный этап реформ. Вероятно, поэтому страна и все, что в ней происходит, на слуху. Действительно, до пандемии ВБ прогнозировал в Узбекистане рост наиболее высокими темпами среди стран ЦА и Восточной Европы (5,7-6,0 процента). Однако по уровню ВВП Узбекистан позади Казахстана. Что касается военной мощи, узбекская армия и ранее была самой мощной в регионе. По крайней мере, самой многочисленной.
2. По этому показателю у меня нет достоверной оценки. Узбекская армия имела военный потенциал и ранее выше соседей. Он был усилен позже в связи с выводом американских войск из Афганистана. Военная техника была оставлена в Узбекистане.
3. В плане экономики по показателю все наоборот пока что. С началом реформ в Узбекистане стали нарастать разговоры о «проснувшемся тигре» и так далее. Потенциал для лидерства есть, если реформы будут последовательными и доведены до конца.
4. В Узбекистане никто не говорит о лидерстве. Идёт речь о сотрудничестве в регионе. На это направлены усилия Узбекистана. В Казахстане я слышал из самых высоких аналитических кругов, что в Узбекистане якобы только и думают о лидерстве в регионе. На практике для этого нет оснований. Даже если применить теории МО и провести простой анализ, станет ясно, что это беспочвенные доводы. Регион необходимо объединять, хотя здоровая конкуренция, на мой взгляд, также не есть плохо.
Равшан НАЗАРОВ, кандидат философских наук, доцент Ташкентского филиала РЭУ им. Г.В. Плеханова
В сравнении с предыдущими спикерами г-н НАЗАРОВ в подробностях объяснил, какие изменения и политические инициативы способствовали укреплению военной мощи Узбекистана за годы независимости и можно ли на практике оценивать его превосходство по сравнению с Вооруженными силами Казахстана.
2. Современное состояние военной мощи Узбекистана обусловлено рядом факторов:
— Узбекистан долгие годы был центром Туркестанского военного округа (штаб которого находился в Ташкенте, основные части – также на территории Узбекистана). Афганская война 1979-1989 годов привела к очень серьёзному укреплению военной мощи ТуркВО, которому подчинялись 40-я армия и другие части и соединения, базировавшиеся в Афганистане. При выводе войск из Афганистана в 1988-1989 годах значительная часть боевой техники осталась на территории Узбекистана. На территории ТуркВО в 1989-1991 годах было размещено много боевой техники, выведенной из стран Восточной Европы.
— Узбекистан полностью обеспечивает себя военными кадрами высокой квалификации. В Узбекистане с советских времен располагались три крупных военных училища – Ташкентское общевойсковое, Чирчикское танковое, Самаркандское военно-автомобильное, не считая других учебных заведений — Высшей школы МВД (ныне Академия МВД), курсов КГБ (ныне Институт СГБ), пожарно-технического училища (ныне Институт пожарной безопасности МЧС). В настоящее время к ранее существовавшим военно-учебным заведениям добавились также Военная академия, Военно-медицинская академия, Военно-авиационное училище, Военный институт информационно-коммуникационных технологий и связи, Военно-технический институт Национальной гвардии, сержантские школы, военно-академические лицеи «Школы Темура» (аналог суворовских училищ и кадетских корпусов) и др.;
— Узбекистан активно сотрудничает с Россией в военно-технической сфере. Велись поставки БТР-80, вертолетов Ми-8, минометов, гранатометов, снайперского оружия, поставлялись крупные партии боеприпасов и взрывчатых веществ. 29 ноября 2016 года подписан Договор о развитии военно-технического сотрудничества, в апреле 2017 года его ратифицировали. В августе 2017 года делегация Узбекистана посетила Иркутский авиазавод. Была подана заявка на Су-30СМ со средствами наземного обеспечения полетов и авиасредства поражения, обучение летного и инженерно-технического составов, поставку тренажерных комплексов. Обсуждались поставки трассового радиолокационного комплекса 12А6 «Сопка-2» (приобретено девять комплектов), мастерской техобслуживания к ЗРК «Печора-2М» и ряда радиолокационных станций («Противник-ГЕ», «Гамма-ДЕ», «Подлет-Е», 31 комплект «Фара-ВР») и систем связи различного назначения. В рамках выданного в 2017 году Узбекистану кредита реализовывалась поставка партии вертолетов Ми-35М. Концерн ВКО «Алмаз-Антей» в 2018 году согласовал с Узбекистаном проект контракта на модернизацию четырех РЛС П-37 и вручил предложения по модернизации дополнительно семи РЛС П-37 до уровня 12А6 «Сопка-2». Обсуждался проект модернизации состоящих на вооружении Узбекистана РЛС П-37 до уровня 12А6 «Сопка-2». К июню 2019 года в силу вступили 12 контрактов о поставках и модернизации техники;
— приняты и реализуются серьёзные документы в военной сфере:
а) программа мер по реализации задач дальнейшего реформирования и развития Вооруженных сил (2017 год),
б) законы «Об Оборонной доктрине Республики Узбекистан» (2018 г.), «О Службе государственной безопасности Республики Узбекистан» (2018 г.), «О Национальной гвардии Республики Узбекистан» (2020 г.),
в) постановления Президента «О дополнительных мерах по повышению боевого потенциала Военно-воздушных сил Республики Узбекистан» (2018 г.), «О коренном совершенствовании системы повышения духовно-просветительского уровня военнослужащих Вооруженных сил Республики Узбекистан» (2018 г.), «О дополнительных мерах по социальной поддержке военнослужащих Вооруженных сил Республики Узбекистан и членов их семей»» (2018 г.), «О дополнительных мерах по совершенствованию системы военно-патриотического воспитания юношей и подготовки кадрового резерва для Вооруженных сил Республики Узбекистан и государственной службы» (2019 г.), «О мерах по организации качественно новой системы подготовки кадров в области военной медицины» (2020 г.), «О мерах по дальнейшему совершенствованию порядка призыва граждан Республики Узбекистан на военную службу» (2020 г.), «О дополнительных мерах по совершенствованию деятельности учебных центров Национальной гвардии Республики Узбекистан» (2021 г.),
г) постановления кабмина «О дополнительных мерах по социальной поддержке военнослужащих министерства обороны Республики Узбекистан» (2018 г.), «О мерах по организации деятельности специализированных классов по военно-патриотическому направлению в общеобразовательных средних и специализированных школах» (2020 г.) и др.,
д) положения «Об учебных подразделениях военной подготовки высших образовательных учреждений Республики Узбекистан» (2017 г.), «О лицензировании видов деятельности в сфере разработки, производства, ремонта и реализации вооружения и боеприпасов к нему, защитных средств, военной техники, запасных частей, комплектующих элементов и приборов к ним, если они не используются в других отраслях, а также специальных материалов и специального оборудования для их производства и деятельности в сфере ликвидации (уничтожения, утилизации, захоронения) и переработки высвобождаемых военно-технических средств» (2018 г.), «О порядке формирования и использования средств Фонда развития оборонно-промышленного комплекса» (2018 г.),
е) концепция воспитания молодежи в военно-патриотическом духе (2018 г.);
— Узбекистан обладает очень большим потенциальным призывным контингентом ввиду своих социально-демографических особенностей, что позволяет отбирать более качественный призывной состав. При этом постоянно растет доля контрактников (военных профессионалов).
3. Вряд ли можно сказать, что Казахстан так уж сильно отстает в своем военно-техническом развитии от Узбекистана, что обусловлено целым рядом факторов:
а) некоторые рода войск и сил развиты в Казахстане сильнее, чем в Узбекистане;
б) ввиду большей протяженности границ в Казахстане больше численность и укомплектованность пограничных войск;
в) наличие у Казахстана выхода к Каспийскому морю обусловливает существование Военно-морских сил, это Каспийская флотилия (семь кораблей), береговая артиллерия, бригада морской пехоты, Актауский военно-морской институт;
г) Казахстан является членом ОДКБ и более тесно сотрудничает с Россией в военной сфере;
д) в Казахстане создана специальная бригада миротворческих операций. Согласно Военной доктрине Казахстана (2007 год), миротворческая деятельность рассматривается как «важнейшая составная часть политики по укреплению коллективной и национальной безопасности… один из основных инструментов раннего обнаружения и своевременного предотвращения политическими средствами назревающих военно-политических кризисов и военных конфликтов».
Так что утверждать, что Казахстан так уж сильно отстает от Узбекистана в военной сфере, нет серьёзных оснований. Более правильным будет сказать, что есть определенные паритеты между двумя армиями, с небольшими приоритетами в ту или иную сторону.