Прямой ущерб экономике страны в результате беспорядков по Казахстану составил более 94 миллиардов тенге. Только по предварительным данным. В том числе 92 миллиарда – это ущерб, причиненный алматинскому бизнесу. Есть все основания думать, что сумма потерь вырастет еще в полтора-два раза. Президент Казахстана Касым-Жомарт ТОКАЕВ обещал, что страна возместит предпринимателям их ущерб. Но способно ли правительство найти нужные деньги? Государство несет убытки наравне со всеми: были захвачены и сожжены резиденция президента в Алматы, акиматы городов, здания, принадлежащие полиции и КНБ. На их восстановление тоже понадобятся деньги. Где их взять?
– Сейчас у государства почти нет свободных денег, которые оно могло бы потратить на восстановление экономики, – считает финансовый эксперт Расул РЫСМАМБЕТОВ.
У государства есть 4 источника: налоги, сэкономленные средства прошлых лет, деньги Национального фонда и резерв правительства.
Налогов у нас не хватает, поэтому этот источник отпадает. Бюджет Казахстана и так сверстан с дефицитом, даже с учетом трансферта из Нацфонда.
Резерв правительства на 2022 год составляет 104 млрд тенге. Видимо, эти деньги пойдут на восстановление пострадавших госучреждений и потерянного имущества: машин, оргтехники и тому подобное. А также на восстановление поврежденной инфраструктуры. Нельзя забывать, что Алматы – крупнейший донор бюджета. Такие вливания позволят сохранить этот поток налогов.
Сэкономленных денег тоже не так много. Здесь надо считать по каждому ведомству и статье расходов. Конечно, 100 процентов государство не сможет компенсировать. Возместят какую-то часть. Остальное все-таки помогут налогами. Остается Национальный фонд.
– В этом году трансферт планировали в районе 2,5 трлн тенге. Все эти деньги уже распределены по программам. Но есть одна лазейка. Может произойти снижение размера ВВП. В основном за счет сокращения инвестиций и государственных расходов, – считает эксперт. – Последние 4 года объем инвестиций в казахстанскую экономику падает, поэтому правительство было вынуждено увеличивать расходы бюджета. Если сейчас правительство откажется от ненужных расходов, не на структурные изменения, а на празднования и непонятные пафосные мероприятия, то государственные расходы обязательно сократятся. Это скажется и на размере ВВП. Если принять, что размер фонда не может снижаться ниже 30 процентов от ВВП, то появляется виртуальный излишек, который можно использовать.
Но расслабляться не стоит. Общество очень болезненно реагирует на использование денег Нацфонда. Поэтому надо искать новые источники пополнения.
– У государства есть инструмент, который позволяет обратить на возмещение пострадавшим от беспорядков собственность тех, кто создавал группировки, участвовавшие в этих событиях, и самих участников, – рассказал в интервью ''КАРАВАНУ'' адвокат городской коллегии адвокатов Алматы Максим САВИЧ. – Это фонд компенсации потерпевшим, созданный в 2018 году. Но пока он не работает.
Глава Казахстана квалифицировал события 2–9 января как террористическое нападение на страну. Также, видимо, будут классифицированы обвинения в отношении задержанных. Эти действия описаны в шести статьях Уголовного кодекса РК – от 255 до 260. Все они являются особо тяжкими, и по ним, кроме лишения свободы, введены дополнительные наказания: лишение гражданства и конфискация имущества.
– Фонд реализует принцип солидарной ответственности лиц, совершивших преступление, по компенсации ущерба потерпевшим, – рассказывает юрист. – После вынесения приговора суд определяет сумму взыскания с преступника. Эти средства уходят в фонд. Там уже должны были накопиться какие-то средства. Вопрос в том, сколько там денег. Пока непонятно, как этот фонд работает. В моей практике не было случаев, когда потерпевший получал компенсацию оттуда. Но теоретически механизм существует. И по идее из этого фонда государство должно закрывать ущерб. И для всех, кого осудят, помимо прямого основного ущерба, суд в приговоре укажет определенную сумму, которая должна будет взыскана в пользу этого фонда.
Плюс существует такое понятие, как гражданский иск в уголовном процессе. Это обычное исковое заявление, которое рассматривается в уголовном процессе ради экономии времени. Разбил витрину – изволь возместить. Но так как ты участвовал в террористическом действии, у тебя еще и имущество конфискуют. У некоторых задержанных лиц есть активы в Казахстане, включая доли в коммерческих банках, операторах связи, других коммерческих предприятиях. Скорее всего, следствие уже арестовало счета, движимое и недвижимое имущество подозреваемых.
У фонда компенсации потерпевшим есть еще один минус. Согласно закону, на компенсацию могут претендовать только 4 категории граждан: несовершеннолетние жертвы сексуального насилия, жертвы торговли людьми или пыток, лица, которым в результате преступления нанесен тяжкий вред здоровью или зараженным вирусом ВИЧ. Бизнес сюда не вошел. Но юриста это не смущает.
– Если он не работает, то внесут изменения. Не в Конституцию же изменения вносить, – уверен Максим Савич. – И государство получит возможность реально помочь бизнесу.
Использовать Фонд компенсации особенно важно, так как судебные процессы по январским событиям будут продвигаться очень тяжело и долго. По самым скромным подсчетам, год уйдет на досудебное разбирательство, еще год – на сами суды. Потом еще срок на вступление приговора в силу, обжалование, затем фактическое исполнение по исполнительным листам. Но это имущество надо превратить в деньги, то есть реализовать. Это еще время.
– Здесь уже тысячи задержанных. Большая часть из них, конечно, пройдет по краже чужого имущества. Тем не менее, масштаб дела очень большой, – рассуждает Максим Савич. – А бизнес ждать не может. Ему нужны деньги хотя бы на оборотку. Поэтому государство понесет сейчас какие-то расходы, а потом будет забирать собственность у тех, кто всё это учинил.
Тут очень важно, как будут действовать власти. Активы подозреваемых – это работающие предприятия. Нельзя навредить процессу работы этих компаний, чтобы не пострадали и рядовые сотрудники: специалисты, менеджеры, кассиры. Чтобы они не остались без заработной платы и пенсионных отчислений.
– Сейчас это работающий бизнес. Государство может вмешаться в его работу, буквально как слон в посудной лавке. Наставить блокировки и аресты – это может помешать нормальному функционированию бизнеса, – уверен юрист. – Когда было дело по БТА банку, суд арестовал самолет Аблязова в аэропорту Алматы. Его отогнали в уголок аэродрома и оставили. А когда начался суд, провели экспертизу, и оказалось, что самолет уже непригоден к эксплуатации. Он должен летать. Но он простоял полгода на земле, ни разу не поднялся, поэтому ему нужно уже такое ТО, которое может по цене превысить стоимость самого самолета. Это уже неликвид. Своими действиями суд ухудшил состояние актива. Даже не действием, а бездействием.
АЛМАТЫ