Мавзолей Абат-Байтак: реставрировать нельзя консервировать

Для начала немного истории. Архитектурный памятник периода Золотой Орды Абат-Байтак расположен чуть южнее поселка Талдысай Кобдинского района Актюбинской области.
Кобдинская земля вообще славится своими батырами. Взять хотя бы батыра Кобланды, останки которого не так давно погребли на его исторической Родине, в поселке Жиренкопа. Кстати, и легендарная Герой Советского Союза Алия Молдагулова также родом из Кобды. Но вернемся все же к мавзолею.
Существует несколько легенд, связанных с его названием. Самой распространенной является та, что здесь захоронен сын известного казахского философа-утописта Асана-кайгы — батыр Абат. По той же легенде, он защищал родные земли от набегов калмыков, и сумел в честной борьбе одолеть калмыцкого хана. В результате Абат смог вернуть своим сородичам часть захваченных во время набегов калмыками земель. Говорят еще, что после сражения с Абат-батыром калмыки больше не решались нападать на казахов.
В той же легенде говорится, что после смерти батыра на месте его гибели мавзолей население возвело всего за три дня. Поэтому к названию «Абат» добавилось и «Байтак», что означает «всенародный»
Так это было на самом деле или нет, доказать равно, как и поверить сложно. Ученые опровергают эту версию. Может быть потому, что на восстановление мавзолея современным реставраторам понадобилось не три дня, а почти три года…
Казахстанские ученые утверждают, что мавзолея, подобного Абат-Байтак, в нашей стране нет. Похожий по архитектуре мавзолей Кесене есть только в Челябинской области.
Самые первые упоминания ученых о мавзолее относятся к 18 веку и принадлежат подпоручику и инженеру Ригельману. Об этом указывает в своих трудах известный историк П.И. Рычков. В их материалах мавзолей именуется «Байтан». А более полно описали памятник члены Оренбургской ученой архивной комиссии Я.Я.Полферови французский ученый Жозеф Кастанье.
Потом о памятнике забыли надолго. И считалось, что он давно разрушен и потерян для научных исследований. И только чуть меньше 30-ти лет назад, в начале 80-ых годов, экспедиция Министерства культуры РК под руководством археолога Серика Ажигали практически заново открыла памятник.
Споры и начались с тех пор. Потому что изучение памятника показало, что он сильно разрушен. Абат-Байтак внесли в реестр как портально-купольный «шатровый» мавзолей с двойным покрытием. В этом его покрытии заключалась вся первоначальная красота и необычность. Сам он был построен из сырцового кирпича, а облицован жженным.
— Изначально, естественно, этот памятник, по крайней мере барабан, был глазурирован плиткой. Даже не плиткой, это одна из сторон торцовая кирпича была с глазурью голубой, темно-синей. Издалека, видимо, когда этот памятник был построен, производил великолепное впечатление, — делится своими мыслями этнограф института истории и этнологии им. Ч.Ч.Валиханова Рахим Бекназаров.
Честно признаюсь, что почему-то теперь он такого впечатления не производит. Есть в нем какое-то величие, как в любом историческом памятнике. Но, на мой взгляд, очень многое было утрачено после восстановления. Даже, когда на фотографиях сравниваешь его тот, еще полуразрушенный и нынешний, уже отреставрированный.
Но вернемся снова к истории. Тогда, после исследований Серика Ажигали и цикла его публикаций об уникальном памятнике, и стал решаться вопрос о сохранении мавзолея. Этот же ученый настоял на подробном изучении окрестностей мавзолея в диаметре почти 100 километров.
И только в 2004 году первая экспедиция ученых начинает комплексное изучение не только самого мавзолея. Раскопки вели и снаружи, и внутри. Руководил ими специалист в этой области Ербол Смагулов, который изучал и останки Кобланды-батыра, проводил их идентификацию. Тогда, судя по отчету археолога, в мавзолее были найдены пять захоронений. Центральное мужское. Мужчина среднего возраста. Рядом с ним — женское, подростковое и два детских.
— Могилы заканчивались пирамидальной конструкцией (ее также постарались внутри воссоздать реставраторы — прим.авт.). Это стиль средневековый. К сожаленью, могилы на тот момент уже были разграблены, — рассказывали участники презентации мавзолея. — Кости разбросаны по всему мавзолею. Многие вещи, представляющие ценность, видимо, были украдены.
Удивительно то, что по кипчакским традициям, даже с внедрением на территории проживания племен ислама, вплоть до 18 века сохранялась традиция — хоронить людей в одежде и … деревянных гробах. Так вот, по останкам древесины удалось восстановить, что гробы были изготовлены из плодовых деревьев. В почти истлевшей одежде женщины ученым удалось найти золотые нити, которыми были вышиты орнаменты.
— А в мужском захоронении, что для меня, как этнографа представляет наибольший интерес, — делится своими научными изысканиями Рахим Бекназаров, — была найдена, как называет ее Ербол Смагулов, металлическая булава, то есть навершие по типу посоха. Это могло быть навершием любой палки, будь то посох, жезл или скипетр. И это говорит, что похоронен здесь был не обычный человек. Это знак власти в любом случае. И по одной из версий, я полагаю, это был посох миссионера суффистского толка. С ним он и был похоронен.
Ученые проводили и съемку местности, и предварительное обследование всего некрополя. Дело в том, что издревле Абат-байтак был очень почитаем среди казахов. И около мавзолея образовался целый город захоронений — своеобразный некрополь. Неподалеку от Абат-байтак расположен построенный по его же подобию другой мавзолей.
— Этот мавзолей мы относим к концу 18 века. Он построен, конечно, под влиянием Абат-Байтак. В народе его называют «Кыз моласы» или «Кыз аулие» (Святая дева). Построен он из сырцового необожженного кирпича, — уточняет Рахим Бекназаров.
Кирпичи стали вообще большой проблемой для ученых. Ведь, когда было принято решение о реставрации, стало понятным, что обычный современный кирпич никак не может быть использован в качестве строительного материал для мавзолея.
Все решилось само собой после изучения состава кирпичей захоронения. Оказалось, что древние зодчие изготавливали его из местной глины. А раскопки показали, что в окрестностях мавзолея даже в свое время существовал небольшой городок каменщиков.
История повторилась вновь. Только городок каменщиков на этот раз оказался чуть дальше — в самом районном центре Кобда.
— Мы использовали местную глину, недалеко от мавзолея ее брали. Готовили здесь сырцовый кирпич, а потом отвозили в Кобду. Там построили специально печь для обжига, — рассказывает директор Туркестанского филиала РГП «Казреставрация» Абдихалык Халилаев. — У нас в Туркестане до сих пор сохранился древний способ изготовления таких кирпичей. Но не могли же мы возить материал оттуда. Времени просто на это не было. Поэтому наладили производство прямо здесь, на месте.
Кстати, следы таких вот памятников из жженого кирпича на территории нашей области довольно много:
— Я сам около 10 остатков такого материала встречал, — говорит этнограф Рахим Бекназаров. — Даже если будете на мавзолее Есет-Тама батыр, не поленитесь и за мавзолеем увидите остатки выхода такого кирпича. Есть подобное и в Уиле, и в Иргизе, на Эмбе, возле водохранилища Каргалы. Их, видимо, было очень много в наших краях, просто сохранить не удалось. Поэтому, слава богу, что хоть так этот памятник восстановили. Хотя у меня остается масса вопросов к реставраторам, почему та или иная часть мавзолея выглядит именно таким образом. Особенно, портал.
Чтобы полностью выложить мавзолей, мастерам понадобилось изготовить 32 тысячи кирпичей. На реставрацию потратили около 30 миллионов республиканских средств по программе «Культурное наследие» и еще 3,5 миллиона пришлось вложить местным властям своих кровных, обл.бюджетных, на строительство печи для обжига.
Но говорить о памятнике Абат-Байтак невозможно, если не упомянуть целый ансамбль курганов, часть из которых ученые относят еще к Железному периоду, 6-4 веку до нашей эры. На захоронениях, которые от нас отдаляют каких-то 2-3 столетия (это конец 18 — начало 19 веков), установлены надгробия в виде кулпытасов, которых здесь насчитывается более двух сотен.
Уникальность их заключается в том, что ни один из кулыптасов не повторяет другой. Говорят, что привозили их сюда из Оренбурга, где памятники-столбы из различных материалов высекали казахские и татарские мастера. Здесь применялась особая, только им известная технология. И чтобы привезти в те времена памятник с Оренбурга на место захоронения, родственники почившего тратили не меньше недели. Но мастерство народных умельцев того стоило. До сих пор на кулыптасах отчетливо видны надписи, орнамент и различные изображения. На многих из них выбиты тамги (родовые знаки) таких родов как табын, кете, байбакты, шекты.
И в планах ученых теперь не только дальнейшее восстановление самого Абат-Байтака, но и подробное исследование древних захоронений, расшифровка эпитафий на кулыптасах.
Представители Министерства культуры, что также прибыли на презентацию отреставрированного мавзолея, полагают, что теперь самое время задуматься о том, как рассказать всему миру об уникальном некрополе на Кобдинской земле.
— Сейчас мы уже подходим к этому. Думаю, год-два и у нас будут конкретные примеры того, насколько наша история и культура привлекательна для мирового туризма, — делится планами представитель Министерства Ербол Шаймердиев. — Ваша область тоже делает какие-то прикидки. Ведь мавзолей всего в 90 километрах от города, недалеко, можно показать. Тем более, что есть что. Теперь нужно продумать менеджмент, как все это правильно сделать и привлечь сюда людей. Европейцы любят все это потрогать своими руками.
— Есть отработанная западная методика, которую нужно смело применять, — поддерживает мнение чиновников от Минкультуры этнограф Рахим Бекназаров. — Методику и охранную и этнологическую. Но в первую очередь, людей нужно воспитывать. К сожалению, культура экологическая у нас самих на уровне Homo sapiens первоначального. Поэтому культуру туризма нужно воспитывать монотонно и методически.
А ведь туризм — прибыль не только областного масштаба. Сколько можно было всего организовать на уровне местного населения, возродить ковроткачество, изготовление войлока.
Но с местным населением еще нужно решить одну проблему. Несмотря на множество предупреждений, люди по-прежнему проводят захоронения на месте некрополя, разрушая при этом древние курганы и нарушая покой предков. Но круглосуточную охрану в степи не выставишь. А все запреты на умы жителей окрестных поселков, увы, действуют.
Так, что, хоть и горько осознавать, но прав оказывается Рахим Бекназаров. Далеки мы еще от понятия и осознания себя культурными людьми.
Живем одним днем. Разрушаем, не созидая. Интересно, а у тех, кто грабил в свое время эти древние захоронения, хоть частичка совести всколыхнулась при этом в душе? Вряд ли. Как тут не вспомнить проклятия египетских пирамид. Каждый, кто потревожил покой фараона, неминуемо был позже наказан. Но это там, у них. Тем более, что в гробницы наведывались чужестранцы.
Местные знали, что тревожить гробницы нельзя. А у нас свои, местные. Грабят и ничего не боятся, ни Бога, ни черта, ни духов предков…