В профильном министерстве объяснили, что иного пути не было: энергопроизводящие компании оказались в долговой яме. Их задолженность перед угольными разрезами составила около 2 миллиардов тенге, а перед газовыми предприятиями – в 2 раза больше. В министерстве энергетики расплывчато сообщили, “что это совсем не обязательно отразится на кошельке рядовых казахстанцев”. Но так ли это? Не спровоцирует ли повышение тарифа скачок инфляции? И был ли другой путь? Мы задали вопросы экспертам с диаметрально разными точками зрения.
Асет НАУРЫЗБАЕВ, экономист:
Минус 150 миллиардов из карманов граждан!
Поскольку механизм повышения тарифов – самый непрозрачный и коррупциогенный, когда решение о судьбе 150 миллиардов тенге в год (это прирост выручки энергокомпаний) принял единолично министр, ни о какой обоснованности не может быть и речи. Это повышение прошло вне всякого общественного контроля и даже вне контроля КРЕМ.
Понятно, что производители накопили убытки, так как было сдерживание роста тарифов в течение года. Но почему-то всё происходит непрозрачно. Нам говорят, что нужно долги погасить. Хорошо, каковы объемы? Тариф сдержали 1 год, а платить теперь граждане будут по новому тарифу постоянно. Если бы нам сказали, что через год-два снизят тариф, это было бы более честно. А так получается странная арифметика.
В 1990-е годы мы создавали рынок, чтобы конкуренция победила безудержный рост тарифов, и тогда это работало – цены на оптовом рынке упали в 3 раза. Сейчас никакой конкуренции нет, идет рост тарифов. При этом втихаря, в кабинете у министра с глазу на глаз.
Безусловно, в условиях снижения реальных доходов граждан это повышение несвоевременно. Тарифы должны расти в период разогрева экономики и снижаться в моменты депрессий. Нам говорят, что повышение тарифа у энергопроизводящих компаний никак не отразится на гражданах, но это не так.
Конечный потребитель ощутит повышение тарифов, как бы нас ни уверяли в обратном. Доля в конечном тарифе для потребителя у энергопроизводящих компаний около 40 процентов, поэтому вполне ожидаемо, что повышение тарифов у них на 15 процентов даст рост в конечном тарифе на 6 процентов.
Была придумана хитрая схема: чтобы не вызывать недовольство населения повышением тарифов, сделали такое “замаскированное” повышение через разные группы потребителей. Для них один и тот же киловатт-час электроэнергии стоит по-разному. Для обычных граждан – он один, а для бюджетников, например, гораздо больше. Но деньги-то платятся из бюджета, в который все равно, как ни крути, отчисления делаем мы – налогоплательщики.
Еще один важный момент – что тарифы на электроэнергию являются очевидным мультипликатором и вызовут повышение цен во всех отраслях экономики.
Поскольку процедура повышения тарифов непрозрачна, мы не можем судить об эффективности использования денег, которые теперь будут получать компании при новом тарифе. В нормальных странах устраивают тендеры на увеличение располагаемой мощности, где побеждают генераторы с самой минимальной ценой. В нашем случае победили те, кто лучше уговорил министра.
На самом деле, в нормальных условиях всё делается по-другому. Все инструменты давно придуманы, только у нас берут микроскоп и заколачивают им гвозди. Должен был быть объявлен тендер на увеличение располагаемой мощности и деньги должны были получить победители, а не вот это вот всё, когда люди приходят к министру и смотрят в его глаза.
Жакып ХАЙРУШЕВ, ведущий телеграм-канала “Hairyshev energy”:
Рост тарифов обоснован
Считаю, что повышение тарифов было абсолютно обоснованно. Алматинский пенсионер готов разорить энергокомпании города
Основными факторами повышения тарифов для энергопроизводящих организаций (ЭПО) является рост затрат, связанных с поддержкой возобновляемых источников энергии, увеличение расходов на импортируемые материалы и запчасти, подверженные курсовым колебаниям, рост стоимости угля, повышение цен на транспортировку газа и другие. Это обоснование и указано в приказе минэнерго. Поскольку рассмотрение обращений, связанных с повышением тарифов для этих компаний, входит в компетенцию минэнерго, оно воспользовалось своими полномочиями в рамках закона и подняло тарифы для ряда энергопроизводящих компаний.
Рассмотрение изменений тарифов для других групп энергоорганизаций входит в компетенцию миннацэкономики, и это ведомство вправе не менять тарифы в сторону увеличения.
Повышение тарифа для энергопроизводящих организаций не есть обязательное повышение цены в конечной квитанции потребителей, именно на эти же 15 процентов.
Также принимаются согласованные решения с МИО о “скрытом” субсидировании тарифа для населения за счет других групп потребителей, в частности, бюджетных организаций, хотя я считаю, что это не совсем правильно. И я об этом ранее говорил, что необходимо запустить апгрейд механизма субсидирования тарифов для социально незащищенных слоев населения. Это необходимо, так как я уверен, что в нашей стране можно переходить к экономически обоснованным тарифам, которые предусматривают повышение тарифов для граждан с высоким доходом.
В Казахстане действуют механизмы субсидирования некоторых коммунальных платежей. Более того, во время действия чрезвычайного периода в 2020 году такие субсидии для социально незащищенных слоев населения предоставлялись, и они явно показали, что такой механизм можно запустить на постоянной основе, потому что я уверен, что богатые и бедные граждане не должны платить за электроэнергию и тепло одинаково.
Сейчас государство ограничивает рост стоимости электроэнергии для граждан, и уполномоченный орган в целях покрытия издержек поставщиков энергоресурсов устанавливает разные, повышенные тарифы для других групп потребителей (бюджетные организации, юридические лица), так называемое “перекрестное” субсидирование. И мы, энергетики, считаем, что этому механизму нужна перезагрузка.
В некоторых областях нашей страны тариф для бюджетных организаций превышает тариф для населения в 4 раза. Для населения тарифы, если и растут, то незначительно и в целом в обществе такое повышение вызывает отторжение. А это означает, что от такой “перекрестки” нельзя отказаться только за счет роста тарифа для населения, а вот ослабить нагрузку на бюджет и на МСБ вполне можно.
Станут ли новые тарифы катализатором роста цен на товары и услуги?
При обсуждении вышеуказанного приказа минэнерго в обществе приводились решения Совета безопасности Казахстана от конца 2018 года, согласно которым тарифы для всех энергопредприятий были снижены и якобы “заморожены” на 7 лет. Но никто не приводил статистику, что почти сразу цены на продовольственные товары в Казахстане за полгода 2019 года увеличились на 5,9 процента, на непродовольственные товары – на 2,2 процента. Значит, все-таки дело не в “высоких” тарифах!
Чтобы установить, завышены ли тарифы по стране или нет, надо проанализировать установление этих тарифов хотя бы по случайной выборке. Иначе высказанные заявления являются популизмом чистой воды и негативно влияют на восприятие отрасли, в которой работает более 90 тысяч человек.
Нам всем в первую очередь нужно обсуждать не повышение тарифов, притом данное повышение является вынужденной мерой, способствующей росту надежности работы оборудования и всей электростанции в целом, что немаловажно для простых граждан, а нужно думать о повышении доходов населения, снижении численности малообеспеченных граждан и снижении безработицы, которую возможно уменьшить также за счет этих же ЭПО, на которых чувствуется кадровый голод именно производственного персонала, но из-за низкой заработной платы туда очереди на трудоустройство не наблюдается.
АЛМАТЫ