Первую попытку ограничить продажу скота в живом виде министерство сельского хозяйства предприняло в октябре прошлого года. Приказ запрещал лишь экспорт “маточного поголовья крупного рогатого и мелкого рогатого скота всех половозрастных групп”. Документ был согласован с отраслевыми организациями и акиматами областей, получил положительное заключение НПП “Атамекен”.
Справка “Каравана”
Только по данным минсельхоза, в 2019 году из Казахстана вывезли 156 тысяч голов крупного рогатого скота. 78 процентов из них – в Узбекистан. 264 тысячи овец (в Узбекистан 76 процентов), более половины из них – маточное поголовье.
Если кто забыл, напомню: в 2018–2019 годах казахстанские пограничники не раз тормозили перегонщиков отар овец и стада коров, которых нанятые “специалисты” нелегально гнали за границу. Тысячи неучтенных голов! Это помимо официально оформленных. Кроме того, “массовый экспорт живого скота для дальнейшей переработки и перепродажи создал основу для спекулятивного роста цен на мясную продукцию”, – сказано в сообщении минсельхоза.
Ужесточенный вариант прошлогоднего приказа, похоже, напрашивался давно. Он “позволит сохранить и увеличить поголовье казахстанского скота в ближайшие годы, загрузить отечественные мясокомбинаты качественным сырьем по приемлемым ценам и нарастить производство и экспорт готовой переработанной продукции”, сказано в сообщении министерства. При этом там не уточнили, с какой даты обновленный приказ вступит в силу. В любом случае он будет действовать в течение шести месяцев.
Не надо резать по живому
Первым на эту новость откликнулся Мясной союз Казахстана. По словам его лидера Асылжана Мамытбекова, союз готов предложить правительству рассмотреть альтернативные решения по поводу запрета на вывоз крупного и мелкого рогатого скота. “То, что принимается запрет на “живой” экспорт, думаю, это не рыночный подход, – сказал он. – В его ошибочности убедятся все, но на это потребуется время”.
По мнению Асылжана Сарыбаевича, запрет не повлечет ожидаемого снижения цен на мясо.
“Проблема в том, что очень много подворового забоя, очень много перекупщиков, не развита налоговая система, которая стимулирует уходить в тень. Вот над этим надо работать вместо запрета… Если этот запрет реализуется, цены никак не упадут. Повысится лишь маржинальность перекупщиков”.
При этом г-н Мамытбеков добавил, что в международной практике продажа живого скота является большим достижением животноводческой отрасли: “Например, Австралия ежегодно экспортирует миллион голов крупного рогатого скота в живом виде на Ближний Восток и в Азию, более двух миллионов – мелкого”.
Справка “Каравана”
На 1 января 2020 года поголовье КРС в Казахстане насчитывало 7,437 млн голов. Рост к 1 января 2019 года составил 4,2 процента. По другим данным – чуть более 7,1 млн. От какой цифры считать плюс или минус?
А еще председатель Мясного союза с восторгом заявил, что по итогам 2019 года экспорт казахстанского мяса и мясопродукции в рамках программы “Сыбага” превысил 63 тысячи тонн. Хотя этого рубежа планировалось достигнуть еще в 2016 году. Почему случилась задержка на три года? Потому что вдруг вылезли “ошибочные данные по поголовью после тотальной идентификации сельскохозяйственных животных в 2011–2012 годах”. Грубо говоря, это были приписки весом полтора миллиона голов. Бараны к экспансии готовы: 400 тысяч тонн баранины обещают поставить на стол овцеводы Казахстана
Кто тогда командовал у нас министерством сельского хозяйства? Да-да, именно Асылжан Сарыбаевич! В 2016-м подал он в отставку со своего поста после того, как Президент страны объявил о его неполном служебном соответствии.
И вот сейчас экс-министр нашел сильное сравнение для запрета минсельхоза: “Не лечим ли мы диарею затычкой?”.
Теперь разберем все эти вышеизложенные идеи г-на Мамытбекова по косточкам.
Каждому вопросу – свое стойло
Во-первых, некорректно сравнивать экспортный потенциал Казахстана и Австралии (равно как и уровень жизни). Кстати, именно там мы закупали племенной скот при министре Мамытбекове. И за очень серьезные бюджетные средства. А теперь разбазариваем в погоне за копеечной прибылью частников?
Во-вторых, по мнению специалистов, главная задача любого сектора экономики любой страны – выпускать продукцию высокого передела. Например, не зерно, а муку. Не древесину, а мебель. Не коров и баранов, а колбасы и консервы. То, что наши мясокомбинаты почти наполовину не загружены сырьем – это уже вопрос не столько частного бизнеса, сколько проблемы развития отечественной экономики и продовольственной безопасности. Продукция с добавленной стоимостью – показатель экономической силы государства.
В-третьих, в бытность министром г-н Мамытбеков обещал расширять пастбища и территории для выращивания кормовых культур. Ну и где все это? Ау-у-у!..
В-четвертых, Асылжан Сарыбаевич упомянул перекупщиков. Напоминаю: будучи министром, он начал создавать “пояса продовольственной безопасности” вокруг больших городов – прежде всего плодоовощные. Ну и мясные тоже. Чтобы сбивать цены на еду. Что-то и где-то частично удалось построить и запустить. Но цены только выросли. Потому что посредников меньше не стало.
Что мешало аграрному ведомству под руководством этого видного специалиста создать вместе с акиматами сеть оптово-распределительных центров, о необходимости которых полтора десятка лет производители и поставщики сельхозпродукции кричали со всех трибун годами? Тогда бы “маржинальность” росла не у посредников, а у производителей, переработчиков и прямых торговцев. Я не прав, Асылжан Сарыбаевич?
Справка “Каравана”
В этот же понедельник, 20 января, министр торговли и интеграции Бахыт Султанов поведал в “Фейсбуке”, как создание оптово-распределительных центров поможет убрать цепочку посредников в Казахстане. В пример привел опыт Испании и Франции. Там такими центрами рулят госорганы. Все местные оптовики ОБЯЗАНЫ сдавать свои товары туда. А дальше – рыночная война: кто из розничных продавцов выставил лучшую цену, тот и станет чемпионом.
По словам министра, уже действует офис “по созданию товаропроизводящей системы с участием министерств торговли и интеграции, сельского хозяйства, национальной экономики, индустрии и инфраструктурного развития, минфина и Азиатского банка развития”. Где именно – ответа пока нет.
В-пятых, с чего вы взяли, что запрет на вывоз бычков приведет к снижению цен на них и всё маточное поголовье? Породистые производители всегда были и будут в цене. Даже кошки (не к столу будь сказано) и собаки с хорошей родословной высоко ценятся.
В-шестых, экспорт скота в живом виде лишает казахстанские предприятия по переработке сырья – шерсти и шкур. Мясной союз об этом забыл? Казахстанский министр хочет запретить телкам самим выбирать партнеров
Наконец, в-седьмых, за пять лет руководства минсельхозом г-н Мамытбеков так и не сумел выстроить государственную систему учета скота на частных подворьях. Впрочем, это не удалось и тем, кто после него рулил аграрным ведомством страны, – слишком там запущенное пастбище, на котором вольготно пасутся разные люди.
ГМО вместо бесбармака?
Согласно данным ФАО (продовольственной организации ООН), цены на еду в прошлом году превысили все рекорды последних 5–7 лет. В том числе и на мясо. Причем в Казахстане – на 8–9 процентов выше, чем во всем остальном мире. Может, потому что оно, блея и мыча, уходит за границу?
Пару недель назад читаю: объем мирового рынка растительных заменителей мяса вырастет к 2030 году с нынешних 20 миллиардов долларов до 100 миллиардов! При этом американские производители этой еды подчеркивают ее экологическую составляющую. И утверждают, что она – полезна.
Соя как заменитель мяса – да. Безалкогольное пиво тоже иногда выручает моих друзей. Какой суррогат заменит шашлык из барашка или отбивную из коровы?
Я понимаю, что морковка с огурцом и помидорчиком полезнее для организма, чем толстая, длинная, жирная и аппетитно пахнущая палка колбасы. Но меню обычно диктует клиент, а не официант. А сейчас выходит – наоборот: ешьте что осталось?
P.S. В прошлом году хорошая рыба на казахстанских рынках стоила дороже мяса. Сейчас даже импортные морепродукты и рыба уже дешевле килограмма отечественной говядины и баранины. Доэкспортировались?
АЛМАТЫ