В течение последнего года внимание к реализации идеи развития кластеров в Казахстане идет по нарастающей.
Они в качестве важной задачи отражены в правительственных документах, присутствуют в качестве системообразующей модели в выстраивании отношений правительства и министерств с теми отраслевыми бизнес-ассоциациями, которые представляют сферы экономики, попавшие в число ведущих кластеров.
Известно, что визиты в республику совершали известные западные специалисты по формированию кластеров, включая и ведущего их идеолога Майкла Портера.
Как отмечают известные отечественные эксперты-экономисты, в частности, Канат Берентаев, сотрудник Центра анализа общественных проблем (ЦАОП), судя по столь масштабному и постоянному вниманию, именно кластеры начинают играть ведущую роль в реализации правительственной Стратегии индустриально-инновационного развития экономики и повышения ее конкурентоспособности.
Но, анализируя ситуацию вокруг кластерной идеи, нельзя не отметить, что единодушия сегодня нет. Это, в целом, нормальная ситуация, однако проблема в том, что на широком информационном поле представлены в основном аргументы и точки зрения лишь адептов кластеров.
Между тем коль скоро эта идея избрана в качестве ведущего инструмента в реализации Стратегии индустриально-инновационного развития, то есть, фактически, диверсификации экономики, что, как известно, является важнейшей задачей для Казахстана, особенно в виду скорого вступления в ВТО, представляется, что вокруг идеи должна вестись более широкая дискуссия и озвучиваться противоположные мнения.
У кластеров есть и противники, и критики, и скептики. Есть эксперты, в целом разделяющие надежды на эту идею, но с определенными техническими или тактическими оговорками. Эти мнения достойны того, чтобы быть услышанными. Так, известный предприниматель в сфере транспортных перевозок Геннадий Шестаков, комментирует идею кластеров следующим образом:
- Во-первых, бизнес в целом развивается там, где он может объективно развиться, независимо от того, описано это кластером или нет, поэтому надо создавать условия для всего бизнеса, а не для отдельных отраслей или регионов.
Во-вторых, кластерная программа нужна в первую очередь как некий научно-познавательный, информирующий документ для правительства, чтобы оно знало, что, какой экономический потенциал у нас в стране вообще существует.
Но трудно согласиться с тем, что кластерная программа будет подразумевать некие преференции для той или иной сферы. Почему? Должны создаваться равные условия для всех. Надо помнить, что похожий опыт был уже при советской системе - зона стран Совета Экономической Взаимопомощи (СЭВ), со структурированной экономикой. Но этот же опыт показывает, что преференции, дотирование каких-то отраслей, ни к чему хорошему не приводит.
Бизнесмен, кстати, работающей в сфере предпринимательства, попавшей в число ведущих кластеров, отмечает, что, хотя формально сама по себе идея кластеров не противоречит членству в ВТО, которое для Казахстана настанет уже совсем скоро, но как раз в связи с этим может не успеть дать эффект: после того, как соглашение о вступлении в Организацию будет подписано, наступит конец преференциям в рамках кластера.
"Это действительно амбициозная программа правительства, но эффективна она только как научно-познавательная. Кстати, несколько утрированно можно сказать, что первый описанный в литературе кластер - это Нью-Васюки", - считает г-н Шестаков.
Большинство экспертов не ставят под сомнение идею реализации кластерной инициативы. Правильный выбор приоритетных направлений и создание тесно интегрированных производственно-экономических структур будет способствовать повышению эффективности экономики Казахстана.
- Это дало бы возможность закрепиться нашей экономике на траектории устойчивого развития, вышла на которую она, надо об этом помнить, благодаря сырьевому экспорту. Опасность здесь состоит в том, что кластеры могут стать модой и даже своеобразным ключом к доступу к бюджетным ассигнованиям и причитающимся льготам.
Появление множества мелких "кластеров", формальный подход к их созданию, только для того, чтобы отчитаться перед вышестоящими органами, может дискредитировать саму идею кластерной модели, - считает Канат Берентаев.
Негативный опыт аналогичного плана в Казахстане имеется, в частности, эксперт ЦАОП относит к нему "эпидемию" открытия свободных экономических зон (СЭЗ) в 1990-х годах, когда в каждой области старались создать хотя бы одну такую зону, которые фактическим функционировали только на бумаге.
Исключением стала лишь Лисаковская зона, которая смогла выполнить свою задачу. И сейчас многие опасаются появления похожей проблемы, тем более, что кластерная инициатива в своей основе куда более сложна, нежели идея СЭЗ.
Насколько вообще в нынешних условиях некие группы специалистов могут беспристрастно определить точки роста казахстанской экономики, пройдя между Сциллой теоретизирования на этот счет (наверное, это наиболее актуально для иностранных экспертов, привлеченных к разработкам) и Харибдой лоббирования со стороны отдельных отраслей и регионов (это - вопрос уже к нашим специалистам)?
Есть и более конкретные вопросы. Например, представителей перерабатывающих отраслей, кстати, попавших в число ведущих кластеров, беспокоит следующее: как будут обеспечены гарантии для них доступа к более качественному отечественному сырью, которое будут вырабатывать сырьевые отрасли, тоже попавшие в число кластеров?
Не окажется ли, что более качественное сырье просто будет уходить на экспорт, минуя отечественных производителей?
А найти ответы на все эти группы вопросов надо бы побыстрее, до начала конкретной реализации кластерной программы, и, уж тем более, до вступления в ВТО.