Кому – квартиру, а кому – корову?
Бедой многих провинциальных клиник стал недостаток узких специалистов.
– Почему от нас уходят кадры? Потому что нет жилья. Мы хотели бы обратиться к государству с предложением – строить муниципальные дома для наших медиков. Ситуация требует закрепить за ними какой-то особый статус. В регионах для врачей нужны социальные пакеты, да и льготное кредитование для медработников тоже стоит обдумать, – убеждена руководитель семейского ОФ “Центр семьи” Жанна ЖИБРАЕВА.
– Соцподдержка медиков пока, действительно, зависит от бюджета конкретного региона. Где-то у акима есть деньги – он даст квартиры, а где-то – нет. Но когда мы поднимаем вопрос предоставления врачам жилья на уровне других госорганов, например, министерства национальной экономики, там нам отвечают: если мы сейчас начнем выдавать квартиры только медикам, то возмутятся учителя, за ними – полицейские и т. д., и это в итоге приведет к расслоению в обществе. Нет возможности дать квартиры всем сразу, и, наверное, сегодня бюджет ни одной страны такого не выдержит. Тем не менее, сейчас мы вырабатываем позицию по предоставлению одинаковых соцпакетов медикам во всех регионах, пытаемся закрепить это на нормативном уровне. Пока данный принцип работает лишь в сельской местности. Но и там тоже, знаете ли, это работает ни шатко ни валко.
Где-то врачу дом дали, где-то – 500 тысяч тенге, где-то – корову, а кому-то – коммуналку оплатили.
Меры соцподдержки даже действующих врачей неидентичны и не унифицированы, они дают право местному исполнительному органу проводить эту работу в пределах возможности того или иного сельского района. А они в каждой области Казахстана разные. Поэтому пока врачи имеют то, что имеют, – признался Марат Шоранов.
Врач не идет на работу убивать
Тем не менее, по его словам, уже в ближайшее время врачи обретут новые преференции и особую защиту.
– Во-первых, в ближайшее время мы будем утверждать номинацию “Лучший врач”. Это будет государственная награда. Но не просто медаль. Это будет награда с финансовым поощрением в размере от 500 до 1 000 МРП, в зависимости от категории. Во-вторых, и это, наверное, главное – в настоящее время мы заходим в мажилис с законопроектом по страхованию профессиональной ответственности медработников. Это долгожданный проект, над которым мы начинали работать еще в далекие 2012–2013 годы. Но тогда этот законопроект совпал с внедрением закона об обязательном медстраховании. Поэтому 10 лет назад защищающий медиков проект отложили. За это время ситуация сильно изменилась.
И мы понимаем, насколько сейчас медработники не защищены в юридическом, а порой и в физическом плане.
Январские события, когда медики становились объектом нападения, тому свидетельство. Можно вспомнить и недавнее убийство в Алматы известного врача Юрия Шумкова. Но открыто ставить медработников против общества очень сложно. Даже когда мы только начинали разрабатывать закон о страховании, в наш адрес везде звучал вопрос – вы, что, защищаете своих врачей от народа? Но ведь на Западе доктора, в лучшем случае, лишат лицензии или отправят на переобучение, а всю остальную работу будет делать юрист. У нас же наши врачи остаются один на один со своими проблемами, – переживает за своих подчиненных вице-министр.
По его словам, удручает количество возбуждаемых дел в отношении медиков и быстрый рост числа таких прецедентов.
М. Шоранов – "Врач – не уголовник. Он не идет на работу, чтобы убивать". Фото Региональной службы коммуникаций ВКО
– Поймите, врач – не уголовник. Он не идет на работу, чтобы убивать, в отличие от преступника. Но если даже случился летальный исход, то врачи в этом случае получают срок от 5 до 7 лет, а за убийство можно получить от 3 до 5 лет. Такие моменты мы уже отработали с МВД, потому что мы – за декриминализацию медицины в целом, – подчеркнул Марат Шоранов.
Все хотят легкой жизни
– Врач – это человек, который всегда ходит по лезвию ножа и имеет определенные риски. Из-за этого у нас уже отмечается тенденция, когда молодежь всё чаще не хочет становиться реаниматологами, оперирующими акушерами-гинекологами. Зачем им это надо? Чтобы в случае чего отвечать за материнскую смертность перед каждым родственником?!
Все хотят легкой жизни, и мы выпускаем всё больше врачей терапевтического профиля, которые не хотят в своей работе сталкиваться с реальными рисками.
А это большой тормоз для развития здравоохранения в будущем. Мы должны понимать – хорошо, сейчас мы всё еще держимся на старых кадрах. Но кто будет лечить меня, когда мне будет 70 лет? Кто будет лечить моих внуков? – волнуется вице-министр.
Разные дубинки для частных клиник
Однако общественники Семея напомнили, что всё же в медицине существует неприкасаемая каста. Ею стали частные клиники. Еще с 2019 года действует мораторий на проведение профилактических контрольных проверок и надзора за малым бизнесом, оказывающим медицинские услуги. Но лечение – это не производство тротуарной плитки, где можно обойтись без госконтроля. Речь идет о здоровье и жизни многих людей. Поэтому общественники Семея заявили, что пришло время отменять запрет на проверки частных клиник.
– Мы ваше беспокойство разделяем. Да, действительно, мораторий не дает нам права просто так выходить на проверки. Но организации, которые участвуют в оказании помощи в рамках государственного объема, подлежат мониторингу Фонда обязательного социального медицинского страхования (ФОСМС) и комитета по контролю медфармдеятельности. То есть, если есть жалоба, мы обязательно инициируем проверку такого частного медучреждения. Условно говоря, у фонда есть финансовая дубинка, а у комитета – административная, которыми мы можем регулировать деятельность бизнеса в сфере здравоохранения. Поэтому по всем вопросам необходимо обращаться к нам для проведения проверки в каждом конкретном случае, – заверил Марат Шоранов.
По его словам, минусы некоторых частных медучреждений стали особенно заметны во время пандемии.
– Например, несмотря на все усилия, которые мы прилагали для массовой вакцинации, именно предприниматели нередко отказывались от открытия в своих медучреждениях специального кабинета, мотивируя это отсутствием то прививочного помещения, то отдельной медсестры, то холодильника для хранения вакцины.
Не единичными были факты, когда поставщики, которые получили из бюджета деньги на медобслуживание конкретного количества населения и обещали выполнять функцию первичного звена, категорически начали отказываться от выполнения ряда своих функций.
И вакцинация – это только верхушка айсберга. А на самом деле других проблем очень много, – посетовал вице-министр.
– У нас в городе нередки примеры, когда предприниматель имел стоматологический кабинет, а потом решил создать в нем филиал амбулатории, посадил там одного участкового врача. Но там нет узких специалистов, и пациенту выдают кучу направлений и начинают гонять по самым разным медучреждениям. В итоге шаговая доступность к участковому врачу превращается в стошаговую беготню по множеству других больниц, – возмутился вице-президент Семейской ассоциации некоммерческих организаций Николай ИСАЕВ.
– Мы всё это знаем и поэтому планируем, чтобы в этот сектор первичной медицинской помощи вовлекались наши крупные стационары. Чтобы они, а не только частники, разгружали поликлиники и брали на себя определенный объем медуслуг, – поделился планами Марат Шоранов и пообещал, что в министерстве здравоохранения готовы обсуждать и искать компромиссные пути решения любых проблем, с которыми сталкиваются пациенты.
СЕМЕЙ