Вальсы Шамши Калдаякова исполнены удивительной легкости. Но его жизнь была далеко не так безоблачна.
Он был доверчив, простодушен, неизменно доброжелателен и очень честен. Как вспоминают современники, никто из них ни разу не слышал от Шамши порицающих слов в чей-то адрес, если что-то и угнетало его – держал в себе. Зато радость выражал по-детски открыто. “Написал мошную песню”, – говорил он в таких случаях, не выговаривая отсутствующую в казахском языке букву “щ”.
Что же до его невероятной популярности – а его творчество было близко и высокопоставленным чиновникам, и рядовым чабанам на далеком жайляу – то она имела и обратную сторону: народ его боготворил и, не умея по-иному выразить чувства, попросту спаивал…
Неподвластный времени
После смерти композитор стал одним из немногих, кого обошла “короткая память”. В его честь проводятся творческие вечера и фестивали, песня “Менiң Қазақстаным”, написанная им на первом курсе консерватории, стала гимном Республики Казахстан. Сейчас он посмертно выдвинут на соискание Госпремии РК. На национальной киностудии снимается документально-художественный фильм “Шамши Калдаяков”.
Журналист Калдыбек Курманалиев еще в студенческие годы серьезно заинтересовался творчеством композитора, ведь любил его мелодии с детства. Сейчас он готовится к защите диссертации, посвященной творчеству Шамши Калдаякова.
– Когда я был маленьким, старшие говорили о нем с таким благоговением, словно это был не человек, а некое божество. Я как-то спросил маму: “Он живой?”. “Конечно”, – улыбнулась она, – рассказывает Калдыбек.
Разыскивать именитого земляка Калдыбек начал с 1989 года, как только поступил на журфак КазГУ. В редакциях и творческих объединениях студенту отвечали, что Шамши давно уже не живет в Алматы, уехал куда-то под Жамбыл. Однажды Калдыбек с приятелем проходил мимо здания Казрадио.
– И вдруг приятель толкнул меня: “Смотри, это же Шамши! – вспоминает Калдыбек. – Мне казалось, что Калдаяков должен быть одет в костюм с иголочки. А тут я увидел далеко не парадного вида невысокого роста пожилого усталого человека. Собравшись с духом, я подошел к ним: “Шамши-коке, я давно разыскиваю вас…”.
Он, нисколько не удивившись, сказал: “У меня сейчас мало времени. Запоминай номер моего телефона: автобус 61-го маршрута, пуд плюс два пуда”. Я не знал, что означает слово “пуд”, но уточнять не осмелился. Пока шел до общежития, все повторял: “пуд плюс два пуда”. Войдя в комнату, сказал однокурснику Альмену Каримову: “Я сегодня встретил Калдаякова. Он мне даже телефон свой дал. Только он какой-то странный. Ты не знаешь, что такое пуд?”. И повторил слова композитора.
Альмен, услышав это, быстро выбежал из комнаты. Через пять минут вернулся. “Это действительно был Калдаяков. Я звонил ему домой”.
“Но я же тебе не давал его точного номера. Я и сам не знаю его”.
“Так ведь пуд – это 16 килограммов, а два пуда – 32”, – объяснил Альмен…
Через месяц я снова встретил Шамши. В этот раз – перед зданием Союза писателей. Он узнал меня: “О-о, это ты Шаянбек (Шаян – название моего аула)? Наверное, меня ищешь? Поехали со мной в Тастак к моим друзьям”. Вот так, запросто!
Третий раз мы с ним встретились по его инициативе – он мне сам позвонил, хотел обсудить подробности творческого вечера, который я хотел организовать. Но… меня опередил “Казахконцерт”. Состоялся концерт 12 января 1991 года, Шамши пригласил на него и меня.
А потом ему было уже не до встреч. Шамши тяжело заболел. Лежал вначале в участковой больнице на станции Темир, что в Южно-Казахстанской области, оттуда его перевели в Алматы, в совминовскую больницу. Там имели право лечиться только народные артисты и члены Союза композиторов. Он же не был ни тем ни другим. Но его друзья помогли устроить его на лечение.
Шамши, как утверждают современники, был из тех людей, кто все свои песни писал сердцем. Посвящая их кому-то, он дарил им частичку своей души. Многие герои его вальсов живут и здравствуют по сию пору. Один из них – народный артист СССР Асанали Ашимов. Песня “Кыз сагыныш” посвящена истории любви, его любви к Майре Аймановой, будущей жене.
Где ты, цыганка Изольда?
Прошло 18 лет, как Шамши нет среди нас, но его имя до сих пор очень популярно. Драматург Исраил Сапарбаев написал одноименную пьесу по мотивам песни Калдаякова “Цыганская серенада”, а Есмухан Обаев поставил на сцене Театра имени М. Ауэзова спектакль по этому произведению. Прошло 10 лет со дня премьеры, пьеса “Цыганская серенада” на разных подмостках ставилась около 500 раз, и каждый раз собирает аншлаг.
Кстати, вокруг этого спектакля много споров. Члены семьи покойного композитора утверждают, что Шамши никогда не жил среди цыган. Калдыбек Курманалиев вспоминает по этому поводу такой случай.
– Два года назад мне позвонила женщина по имени Надежда, цыганка по национальности. Она сказала, что многие алматинские цыгане ходят на все творческие вечера Шамши, чтобы только услышать “Цыганскую серенаду”. Надежда пригласила меня в гости. И когда я пришел, в какой-то момент нашей беседы прозвучал вопрос: “А вы знаете, кому посвящена “Цыганская серенада”?”. “Если судить по пьесе, то девушке-цыганке Изольде”, – ответил я.
“Вот ее родная тетя, – показали мне на очень старую женщину, молча сидевшую до этого на диване. – А сама Изольда живет в Молдавии”.
С того дня Курманалиев одержим идеей: на очередном творческом вечере Шамши, где, конечно же, будет звучать “Цыганская серенада”, вывести на сцену ту, которая вдохновила композитора на этот маленький шедевр.
– Пока не получается, – с сожалением признается он. – Изольда поменяла место жительства, но я ее все равно найду. Интересно узнать, где в этой песне красивая легенда, а где – истина.
Запоздалое признание
Один из самых популярных в народе композиторов так и не стал при жизни членом Союза композиторов. В 1956 году, окончив два курса Ташкентского музыкального училища (к этому моменту у него за плечами были Капланбекский зооветеринарный техникум, работа в колхозе, армейская служба на Дальнем Востоке), он поступил в Алматинскую консерваторию им. Курмангазы, но дальше второго курса не продвинулся. Он вдохновенно сочинял одну песню за другой, подрабатывал художественным редактором на Казрадио, и ему не хватало времени на то, чтобы посещать занятия, поэтому его отчисляли из консерватории за пропуски. Несколько раз восстанавливался, но, увы, так и не окончил.
Потому в члены Союза композиторов признанного короля казахского вальса приняли посмертно.
Так же запоздало, хотя все-таки при жизни, ему было присвоено звание народного артиста республики.
– Мне кажется, он очень переживал, что, имея огромную популярность в народе, не добился официального признания, – вспоминает один из его близких друзей народный артист республики Мынжасар МАНГЫТАЕВ. – Однажды рано утром я включил радио и услышал, что Калдаякову присвоено звание народного артиста республики. Быстро одевшись, я побежал в совминовскую больницу, где в то время находился Шамши. Помолчав с минуту, он чуть слышно произнес: “Неужели наше правительство перестало бы существовать, если бы это звание дали чуть пораньше?”. Через несколько дней Шамши не стало…
Мерей СУГИРБАЕВА