О том, что эта семья якобы находилась в рабстве в крестьянском хозяйстве, принадлежащем бывшему чиновнику, “КАРАВАНУ” рассказали жители села Жапек батыр Илийского района Алматинской области. Там прятались беглецы. Чтобы прояснить ситуацию, на место направились наши журналисты. Имена героев этой истории изменены.
Детки в клетке?
Найти ребенка не составило труда, местные знают об обитателях села всё и даже больше. Николай играл на стройке. Он охотно поведал нам свою историю.
– Вместе со мной на фазенде находился еще один мальчик Эмиль, – рассказывает Коля. – Мы работали с раннего утра до позднего вечера. Мама моя доила коров, а я пас лошадей. В школу я не ходил. Кормили сносно, хотя ели одни макароны. Управляющий фазендой сказал нашим мамам, что если они будут плохо работать, то мы не пойдем в школу. Уходить было некуда, у нас нет собственного жилья, жили в постройках недалеко от поля. Кроме нас там работали еще мужчины и женщины.
Мама сказала, мы не можем никуда уехать, потому что нет документов.
Однажды, когда я пас скот, моя нога застряла в стремени, и лошадь через все поле протащила меня. Видите шрам на руке? Это конь ударил меня копытом. Скорую помощь хозяева не стали вызывать. Сказали, что само все пройдет. Сначала даже не поверили мне, что я упал с лошади, думали, что это укус насекомого. В больницу не стали обращаться, да и кто нас примет без документов? А вот эти шрамы на лице – укусы хозяйской собаки. Она у него большая и очень злая, как сам хозяин. Как-то управляющий обнаружил под седлом на теле у лошади болячку, ругал очень, а потом ударил меня палкой по голове. В больницу также не обращались.
Мама Коли – 30-летняя Алина (имя изменено) – вот уже десять лет трудится на разных фермах. Фазенда в Жапек батыр – третья по счету. Проработала она там вместе с сыном всего 10 месяцев.
– В молодости я, можно сказать, дизелила: гоняла на мотоциклах, пела в рок-группе “Эверест”, иногда подрабатывала пением на Арбате. В общем, вела разгульный образ жизни. Ведь чем запретнее плод, тем он слаще. Не пила, но выпить иногда за компанию могла. Из-за этого у меня были частые конфликты с матерью, – рассказывает Алина. – Однажды я забеременела. Узнав об этом, мама выгнала меня из дома. Пришлось выживать самой. Работала то на автомойке, то горничной в гостинице. Когда родился сын, пошла на фазенду.
Первым моим работодателем был владелец томатного завода в Есике. После я оказалась в хозяйстве в селе Караой. Хозяйство “Тлеулес” – третье по счету.
Его владельцем, как мне сказали, якобы является местный депутат Баглан. Ни разу не слышала, чтобы он называл свою фамилию.
Вместе с ним там работали и шестеро его братьев. Мы знали их всех поименно. Все они живут в Жапек батыре и были такими же рабочими, как и мы. А Баглан был их шефом.
Мы пришли к нему, когда Николаю было 9 лет. Он очень хотел учиться. Я обращалась к завучу школы № 4 села Жапек батыр, но она не приняла ребенка, потому что у нас не было документов. Посоветовала пойти в опекунский совет, чтобы меня лишили родительских прав. Но я не согласилась. Тогда я обратилась к хозяину фермы с просьбой помочь мне. Его сестра, насколько известно, работала директором школы. Так мы и остались работать у него.
Возможно, по словам Алины, хозяин фермы жестоко обращался с ее ребенком.
– Я доила коров, Коля пас скот. Когда лошадь ударила копытом в руку сына, я попросила хозяина вызвать скорую, но он отказался, – рассказывает Алина. – На следующий день рука сильно опухла. Он не мог надеть на себя даже куртку. Хозяин заявил, что мой сын притворяется больным, чтобы не выходить на работу, и что, мол, его на самом деле укусила оса. Ее продавали за бутылку водки, 5 000 тенге и барана: история жуткого сексуального рабства в Казахстане
После того, как он ударил Колю по голове, решили сбежать с фермы. Ночью это было невозможно, потому что управляющий почти не спал, охранял нас. Мы сбежали днем, когда у рабочих был обеденный перерыв.
Временное пристанище после побега с фазенды Алина с сыном нашла у своей давней приятельницы Алены, которая сама еле сводит концы с концами и живет на съемной квартире в Жапек батыре.
– Нам бы немного освоиться, а потом можно подыскать нормальную работу, – сетует Алина. – За 10 месяцев работы на ферме хозяин нам заплатил всего 370 тенге, хотя должен гораздо больше. Около 300 тысяч. Этих денег нам хватило бы на жилье и еду. А потом стала бы восстанавливать документы.
У нас нет рабов!
“Тлеулес” расположен на окраине села. Хозяйство по нынешним меркам огромное, раскинулось на нескольких тысячах гектаров земли. Туда мы направились, чтобы поговорить с хозяином лично.
– Вот это стадо пас один ребенок: 56 коров и 75 лошадей, – показывает нам Алина.
Увидев издали скачущего навстречу чабана, женщина с сыном спрятались на заднем сиденье машины. Мужчина представился Сеитжаном КУСАИНУЛЫ. По его словам, старшего брата Баглана – хозяина фермы – дома нет. О том, что кто-то из их работников сбежал из барака, слышит впервые.
– Мы никого в рабстве не держим, можете сами убедиться, зайдите в дом и проверьте всё, – заверил чабан. – Там нет никого. Управляющий фермой – мой старший брат Баглан. Он действительно был депутатом маслихата Илийского района. У нас в семье 7 братьев и 4 сестры. Это наши лошади и коровы. Я смотрю за скотиной. У нас нет рабов. Если были бы, то они убежали бы. Все работники находятся на ферме добровольно. Детей там тоже нет. Никакой Алины и ее сына не знаю.
С самим управляющим – экс-депутатом Багланом КУСАИНУЛЫ – встретиться в тот день так и не удалось. На наши многочисленные звонки он не отвечал. Из официальных источников о нем мало что известно. Как оказалось, человек недавно сменил фамилию. В государственном реестре на нем не числится никакой недвижимости, ни земельных угодий, ни адреса и даже нет информации о семье.
В управлении образования при акимате Илийского района на запрос журналистов, знают ли они, что, возможно, бывший чиновник использовал детский труд в своем хозяйстве, только развели руками.
Ответили сухо: “Сейчас на месте нет начальника управления, но юристы займутся этим вопросом”.
Юрист через некоторое время с нами действительно связался. “Дайте все данные ребенка и матери и контактный телефон лица, у которого они временно проживают”, – попросил сотрудник акимата. Живые деньги: как пресечь торговлю людьми
Это вызвало у нас опасения за судьбу наших героев. “Тут в Илийском районе, похоже, рука руку моет, замнут это дело сейчас”, – предупредила нас одна из жительниц поселка. “Я боюсь, что меня могут лишить родительских прав. Может, позвоните моей маме?” – попросила Алина.
Мать Алины на наш звонок отреагировала агрессивно: “Зачем вы мне звоните? Пусть моим внуком занимается государство. Пошли вы в ж..у!”.
Чтобы хоть как-то помочь женщине и ее сыну, “КАРАВАН” обратился к уполномоченному по правам ребенка РК Аружан САИН.
– В первую очередь я передам всю информацию в комитет по охране детей, а также поставлю в известность вице-министра образования Асылову. Подключим все государственные органы, чтобы максимально помочь ей, – пообещала она.
Кризисный центр
Через день Алину с сыном перевезли в “Кризисный центр для жертв бытового насилия” Зульфии Байсаковой, где содержатся мамы с детьми, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации.
– В ближайшее время определим ребенка в школу. Он прошел все необходимые медицинские исследования, – говорит Аружан Саин. – Мы также решили им оказать посильную помощь в восстановлении документов. В кризисном центре есть все необходимые условия для их проживания, пятиразовое питание и одежда. Кроме того, для Коли центр готов специально нанять репетитора, чтобы тот экстерном окончил первый класс и перешел во второй…Что касается фактов побоев и жестокого обращения с мальчиком, если Алина решит написать заявление, мы незамедлительно передадим ее обращение в правоохранительные органы, чтобы те приняли меры, и будем держать на контроле.
“Таких случаев много”
– К сожалению, мы, сидя здесь, в Нур-Султане, не видим картину того, что на самом деле делается на местах. Нам очень сложно всё контролировать, – призналась “КАРАВАНУ” вице-министр образования Бибигуль АСЫЛОВА. – Уполномоченный по правам ребенка Аружан Саин встретилась со мной, рассказала ситуацию. Я связалась с руководителем департамента по контролю в сфере образования Алматинской области Салтанат ДОСМАТОВОЙ. Поручила, чтобы она приняла все меры. Почему я подключила именно департамент по контролю?
Из разговора с Аружан я поняла, что в самом поселке и в Илийском районе все прекрасно знают об этом случае, и у нас были опасения, что, возможно, дело могут замять, чтобы не предавать его огласке...
Сами знаете, что в регионах много таких фактов скрывается. Случай с ними – еще одно подтверждение этому. Таких, как Николай, в Казахстане на учете состоит 3 350 детей.
P.S. Когда верстался номер, стало известно, что Алина с Колей сбежали из кризисного центра. По словам подруги Алены, незадолго до этого к ней наведывался хозяин фазенды. В данный момент о женщине и ее сыне ничего не известно. Подросток рассказал матери о рабстве в Алматы: раздевали, подвешивали за ноги, били и снимали на видео
– В любом случае мы обязательно будем искать ребенка совместно с МВД, – заверила нас вице-министр образования. – Я сразу направила информацию в комитет по охране прав детей, сказала, выясняйте, что и где. Они же не иголка в сене, обязательно найдут их. Но тогда вопросы совсем по-другому встанут. Сначала оштрафуют ее. В любом случае мы примем меры, и причем самые жесткие. Пусть сначала мать объяснит, почему она покинула кризисный центр, где были созданы все необходимые условия для нее и ее ребенка. Мы рекомендуем также акимату Илийского района Алматинской области провести служебное расследование по этому случаю.
В районном управлении образования нас заверили, что ситуация под контролем.
“Мы не нашли хозяина фазенды. Они не находились у Кусаинова в рабстве, а добровольно туда пришли. Второго ребенка, о котором говорил Николай, уже определили в другую школу”, – заявили его сотрудники.
P.P.S. В адрес редакции пришло видео, где Алина говорит, что прежний ее работодатель не избивал Николая, и обвиняет журналистов “КАРАВАНА” в попытке похищения ребенка. Также редакция газеты готова передать материалы в правоохранительные органы в случае их обращения.
АЛМАТЫ