– Казахстан пытается замахнуться на роль космической державы. Но насколько уверенно чувствует себя казахстанская космическая отрасль?
– С одной стороны, да, я знаю эту отрасль. С другой – не полностью владею всей информацией, ведь многие данные – секретные, в них посвящены только те, кто сейчас руководит отраслью. Я постоянно слежу за работой нашего космического агентства, так как стоял у его истоков. И скажу так: его политика не совсем понятна как в Казахстане, так и россиянам, с которыми мы тесно сотрудничаем. Как страна, которая только создает космическую отрасль, мы должны примкнуть к более могучему и компетентному в этом плане партнеру. Что скрывать, Казахстан всегда больше ориентировался на Россию. Но по выступлениям руководителя агентства мы видим, что эта ориентация меняется в каждом его выступлении. Мне вот непонятно – для чего мы строим завод по производству спутников? Я много лет проработал в авиационной промышленности и понимаю так: если мы говорим об этом заводе как о факторе развития собственной промышленности, то должны иметь по крайней мере 70 процентов казахстанских комплектующих. Только тогда можно говорить, что мы наладили производство спутников! Мы же на сто процентов комплектующие будем покупать в других странах. Интересно, какое государство закажет у нас спутники? Если всё это делается ради двух-трех спутников, которые мы запустим для своих нужд, то такой завод – слишком амбициозный проект!
– Будет ли когда-нибудь Байконур туристической Меккой, как космический центр “Кеннеди” в США, куда приезжают сотни тысяч туристов ежегодно?
– Главе нашего космического агентства надо быть гибким политиком и вместе с россиянами создать в Байконуре космическую Мекку. Выиграют все – помощь будет и городу, и его жителям, и космическим отраслям двух стран. Зарабатывать можно будет, как в американском центре, на тех же камнях со стартовой площадки… Город Байконыр, к сожалению, не наш, там действуют российские законы. Попасть туда сложно. Так что государства должны договориться между собой, а потом наводить порядок.
– Сегодня говорят о космическом туризме. Это перспективное направление?
– Мое мнение – чтобы увидеть и почувствовать все, что видят и чувствуют космонавты, турист должен находиться в космосе не 45 минут, как предлагается. Когда я впервые увидел из космоса Землю, меня охватило необыкновенное чувство. Хотелось обнять эту маленькую и очень красивую планету. Ни краски, ни слова не могут передать ее красоту! До полета в космос мой разум не воспринимал понятие “бесконечность”. Поэтому космический туризм – это должно быть нечто большее, чем желание нажиться на богатых. Сейчас готовится экспедиция на Марс, билет "продается" в одну сторону. Назад возврата нет, потому что не создан аппарат, который вернет людей обратно. И нашлись настоящие герои, которые “купили” этот билет. И среди них – девушки!
– Вы – знаменитый летчик-испытатель (первым совершил беспосадочный перелет к Северному полюсу с двумя дозаправками в воздухе. Первым поднял МИГ-29 с палубы тяжелого крейсера. – Прим. авт.). Знаете всю кухню подготовки пилотов. Сегодня много говорится о нехватке кадров. Что и как можно изменить?
– Это болезненный вопрос. Упущен момент подготовки кадров. Рассчитывали, что выедем на оставшихся специалистах из бывшего СССР, но кадры – как вода, приходят-уходят. А где брать людей, если мы долгие годы никого не готовили? Подготовка очень сильно хромает. Более 10 лет работает Национальный центр подготовки пилотов, а дорогостоящих тренажеров для отработки навыков до сих пор нет! Да, на это нужны миллионы тенге, так ведь оно того стоит!
Я иногда боюсь летать самолетами казахстанских авиакомпаний, честное слово! Ведь мастерство пилота определяется по взлету и посадке, где он работает вручную. А не по тому, когда включает автопилот. И хочу вас заверить: то, что делают некоторые пилоты вручную, оставляет, мягко говоря, желать лучшего.
Когда я руководил космической отраслью, мы многих направляли на обучение в филиал Московского авиационного института в Байконыре. Там учились до 50 процентов ребят из Казахстана. Где все эти выпускники? Почему не попали в авиацию? В московских академиях, например, в Бауманском училище, тоже казахстанцев было немало. Где они?
В целом авиационная и космическая отрасли испытывают сильный кадровый голод, и его так сразу не утолишь. Я слышал, как руководитель космического агентства Талгат Мусабаев негативно отозвался о выпускниках программы “Болашак”, что они не подготовлены или подготовлены очень плохо. Это оценка руководителя, который понимает, кто должен с ним работать.
Самые дорогие – летные кадры. Чтобы подготовить летчика, страна должна тратить миллионы долларов. Заплатив деньги и подготовив кадры, мы сталкиваемся с тем, что компании, владеющие самолетами, берут на работу знакомых или иностранных пилотов. Свои же кадры остаются не у дел. Молодежь, которой наша старая летная гвардия передала свой опыт, и то летает лучше, чем хваленые иностранцы. Сейчас много частных авиакомпаний, и мы не можем обязать их принимать только казахстанских летчиков. Они приглашают на работу только тех, кого считают нужным. Комитет гражданской авиации должен за этим смотреть. Ведь от квалификации пилота зависят жизни людей!
– Вы верите в судьбу? Какие сюрпризы она преподносила вам в жизни?
– Вера в судьбу для меня всегда играла важную роль. Может, сказалось воспитание моей мамы. Она говорила: на лбу у каждого есть отметина – кем он будет, когда вырастет, каких высот достигнет. При этом напоминала: чтобы всего добиться, нужно помогать себе самому. Нельзя лежать и ждать. Мозги обязаны работать, и руки не должны быть в покое.
Чтобы стать космонавтом, мне пришлось поверить в судьбу. Я ведь только на третий раз согласился полететь в космос.
Первый раз предложили, когда глава республики Динмухамед Ахмедович Кунаев искал казаха по всему Советскому Союзу, чтобы тот полетел в космос. Остановились на мне. Я отказался, так как только пришел работать на фирму гениального авиаконструктора Артема Микояна – автора знаменитых МИГов. Бросить все, помчаться за легкой звездой – это не в моем понимании.
Во второй раз министр авиационной промышленности предложил возглавить группу комплекса “Буран”. Я очень любил свою работу, проводил испытания, поэтому ответил “нет”.
Третий раз произошло следующее. Я поехал кататься с детьми на Шымбулак. Вдруг приехали друзья, говорят: почему ты скрывал, что в космос собираешься? Оказывается, глава нашей республики
Нурсултан Назарбаев сделал запрос в Министерство обороны, кто из пилотов подготовлен к полету в космос. И ему дали ответ: заслуженный летчик-испытатель СССР Аубакиров. Он уже знал, что я полечу. Когда я с ним встретился, услышал судьбоносную фразу: "Наш народ 30 лет ждал, когда казах полетит в космос! Ты должен лететь!".
– А что это за миссия была? Как-то раньше об этом мало говорили…
– Это была первая прикладная для всего мирового космоса программа. И Казахстан был ее родоначальником. Она работала и в последующие годы, даже когда летали американцы. Затрагивала вопросы медицины, биологии, биохимии, сельское хозяйство, металлургию…
– Как вам удается быть в прекрасной форме? Особенная диета, спорт или что-то еще?
– С детства жизнь заставила дружить со спортом. В школе я занимался для себя. Считаю, человек должен не надрывать свое сердце, следить за внутренним состоянием, и тогда занятия спортом будут во благо. Ни в коем случае нельзя списывать себя, тем более говорить: ой, я в возрасте, мне не до спорта. Мысль материальна: только подумал – это наступило. Всегда говорю: я только по паспорту в возрасте. Диету не соблюдаю. Дома у меня в 6–7 часов вечера легкий ужин, после – только кефир.
– Слышала, вы любите ездить на велосипеде…
– Я по городу не езжу, только по окружной дороге Астаны. Но чаще на велотренажере работаю, так как понимаю: всегда есть шанс встретиться с нерадивым водителем. К тому же страна – большая, и сделать повсюду отдельные дорожки для велосипедистов, как в Южной Корее, невозможно. В городах для велосипедистов тоже ничего не сделано. И это, конечно, проблема.
– А как вы воспитывали своих сыновей? Почему они не пошли по вашим стопам?
– Многие мужчины – добытчики. А детей воспитывают жены. Моя супруга, Татьяна Михайловна, была и есть мой самый верный друг и помощник. Она – мать и жена, которая любит в муже все его качества и хотела своих детей видеть такими же, как отец. Сыновья не смогли пойти по моим стопам, так как много занимались, сидели возле компьютера и рано надели очки. А в космонавты не брали тех, кто носит очки (смеется).
– Какие проблемы современной молодежи вас волнуют особенно?
– Молодежь, к сожалению, потеряла чувство патриотизма. Более 20 лет, как мы отошли от приоритетов СССР, что Родина – понятие, которое можно сравнивать только с понятием “мама”. Молодые люди понимают слово “родина” как место, где они сейчас живут. Но завтра они живут в Англии, послезавтра – в другом месте… Тем более в государстве не было программ по воспитанию патриотизма. А ведь такие программы работают в США, Китае. Мы снова упустили важный аспект воспитания.