– Талгат Казкенович, в мажилисе рассматривается законопроект о благотворительной деятельности. Чего ожидать казахстанцам от нового закона? Неужто неслыханной щедрости от состоятельных сограждан?
– Заметим сразу: это законопроект о благотворительной, спонсорской и меценатской деятельности. Проект инициирован депутатами парламента и, на мой взгляд, весьма востребован. Он нужен государству, обществу и бизнесу. Ведь до сих пор нет четких определений, что такое благотворительность, спонсорство и меценатство.
– Можете популярно, не “законотворческим” языком, пояснить, чем отличаются друг от друга перечисленные вами благодеяния?
– Если говорить предельно просто, суть в следующем. Возьмем для образности художника. Благотворитель помогает ему потому, что тот беден. Меценат – ради его таланта. А спонсор поддерживает бедного художника, заказывая ему работу со своим логотипом. То есть в спонсорстве чаще всего присутствует элемент рекламы. Так что четкость определений важна и для представителей деловых кругов, и для самих граждан. В основу проведения государственной политики в этой сфере должны быть заложены апробированные принципы. Это прежде всего мотивация граждан и бизнеса для реализации своих душевных порывов, чувства сострадания к людям, которые нуждаются не только в душевной теплоте, но и в материальной поддержке.
– Вообще-то наши предприниматели не очень охотно откликаются на просьбы о помощи. Чего им не хватает – мотивации или душевных порывов?
– Благотворительность, спонсорство и меценатство у нас в стране развиты недостаточно. Казахстан в прошлом году занял 101-е место из 135 стран в мировом рейтинге благотворительности. В Австралии, Канаде, Швейцарии и США две трети населения постоянно жертвуют деньги, а треть – регулярно работает волонтерами. В Европе функционирует более 110 тысяч благотворительных организаций, ежегодно на благотворительность там выделяется примерно 100 миллиардов евро. В Казахстане же, по данным экспертов, только 0,5 процента граждан занимаются благотворительностью в классическом понимании этого слова. Для подавляющего большинства понятие милосердия сводится к милостыне старушке и передаче ненужных вещей в детские дома и церкви. Отечественный рынок благотворительности оценивается в 300–400 миллионов тенге, то есть 1,6 – 2,2 миллиона долларов. Но более 2 миллиардов, по оценкам специалистов, остаются в тени.
– Так в чем же дело – наши предприниматели настолько скупые и черствые?
– Известно, что доля людей, которые совершают благотворительные финансовые пожертвования, значительно выше в странах, предлагающих налоговые льготы для жертвующих. В основе развития благотворительной деятельности лежат прежде всего рыночные принципы – мотивация делает благотворительность, спонсорство, меценатство привлекательным делом для бизнеса. Вернее – поощряемым. Вот почему законопроект, о котором мы говорим, столь актуален.
В Казахстане же ситуация неоднозначна. Малый бизнес официально помочь нуждающимся в материальной поддержке не может. Во-первых, из-за низкой доходности, во-вторых, благотворительная помощь не идет на вычеты, поскольку здесь действует упрощенная налоговая декларация. У компаний с юридическим лицом зачет средств, затраченных на благотворительность, принимается на уровне всего лишь трех процентов. Нужно пересматривать нормы, поскольку малый и средний бизнес в существующие никак не вписываются. Кроме того, невозможно доказать налоговикам, что вы оказали кому-то помощь. Предпринимателя обязательно заподозрят, что таким образом он отмывает деньги. Да, такие факты имеются, но нельзя же по ним всех равнять!
– Какие меры могут заинтересовать наших предпринимателей в благотворительности и меценатстве?
– Необходимо рассмотреть возможность специальных налоговых льгот, стимулирующих этот вид деятельности, и внедрить такие льготы в существующий режим налогообложения МСБ-сектора.
Сейчас наше законодательство в этой области характеризует прежде всего чрезмерно зарегулированный механизм в сфере безвозмездной помощи. Отсутствует системный, комплексный подход к предоставлению льгот и преференций для спонсоров и организаций, осуществляющих деятельность в благотворительных целях, а также для самих получателей помощи.
Налоговые стимулы для бизнеса предусмотрены при оказании безвозмездной помощи в пользу бюджетных государственных, а также религиозных организаций, учреждений культуры, информации и спорта. Получение же безвозмездной помощи гражданами влечет за собой уплату подоходного налога.
– Неужели известные дореволюционные меценаты ориентировались на налоговые льготы и преференции, когда строили приюты, больницы, школы, театры? Ведь до сих пор сохранилась память о купце Кубрине, который построил и ныне действующий театр, женскую гимназию в старой Акмоле…
– Меценатство очень поощрялось, морально поддерживалось обществом. А сами состоятельные люди в силу своего воспитания, веры помощь нуждающимся считали непременной обязанностью. Кстати, известное блюдо бефстроганов, или телятина по-строгановски, – это своеобразный след, оставленный знаменитыми благотворительными обедами братьев Строгановых. Так что людская память очень отзывчива на добрые дела, и это не мешало бы иметь в виду нашим состоятельным согражданам. Однако эти традиции были разрушены и сейчас возрождаются практически с нуля. А потому особо нужны поощрения со стороны государства и общества.
– К нам в редакцию часто обращаются люди в отчаянных ситуациях – нужны деньги на операцию ребенку, семья осталась без крыши над головой... Однако большой готовности помочь нуждающимся у наших предпринимателей не наблюдается.
– Будем надеяться, что новый проект закона, а также, если удастся, внесение изменений в налоговое законодательство исправят ситуацию.
– Не секрет, что местные исполнительные органы иногда вынуждают предпринимателей на благотворительность, оказывая давление или, как выражаются представители бизнеса, “выкручивая руки”.
– К сожалению, такая практика имеет место. Благотворительность не должна идти из-под палки. Правда, у государства всегда в арсенале две вещи – кнут и пряник. Пряник для тех, кто созрел для добрых дел и знает, что делать. И кнут для тех, кто не понимает. Пока недостаточно проработан вопрос о поднятии авторитета меценатов и благотворителей.
– Будем надеяться, что наши предприятия станут более доходными. В связи с этим вопрос: скажите, чем вызвано настойчивое желание многих предпринимателей быстрейшей девальвации?
– Девальвация выгодна в первую очередь импортерам. Для тех, кто работает на внутренний рынок, это не совсем удобная вещь. Покупательная способность снижается на коэффициент девальвации. Поэтому тут необходимо выбирать.
В условиях кризиса важно не допустить девальвации моральных ценностей. В неблагоприятной экономической ситуации на повестке дня всегда стоит вопрос достижения объема производства и вопросы сохранения рабочих мест. Напряженность в коллективах зачастую возникает не потому, что предприниматель плохой, а потому, что снизился спрос на его продукцию. И людям это нужно объяснить.
– Вряд ли от этого им легче станет…
– Здесь очень значимой становится социальная ответственность государства, бизнеса и наемного работника. Правительство, допустим, выделяет какую-то финансовую поддержку, бизнесмен должен срочно подумать над выпуском новой продукции, перейти с одного рынка на другой. На самом деле это процесс трудный, неоднозначный. Настало время перейти к нестандартным решениям.
– Недавно вы предложили составить своеобразный реестр коррупционеров. Так, считаете, можно победить это зло?
– Я предлагал создать национальный список осужденных коррупционеров и разместить его в Интернете. Люди будут их знать сегодня, завтра и в будущем. Это будет предупреждать о том, что, если один раз совершил коррупционное преступление, все твои потомки будут знать, что дедушка их был в свое время преступником. Лишний раз такая перспектива подумать заставит.
– Мы боремся с коррупцией, боремся, но она все время побеждает…
– Вообще сейчас в сфере противодействия коррупции идет ряд обнадеживающих процессов. Привлекают не только рядовых чиновников, но и лиц высокого должностного ранга. Мы подходим к пониманию того, что перед законом все равны. И это очень важно.
К сожалению, на уровне обыденного сознания, когда сажают знакомого или родственника, мы его жалеем. Считаем, что он был недостаточно хитер. Говорим: “умеет жить”, “умеет крутиться”. А вот когда начнем в обществе осуждать таких людей, тогда уровень коррупции снизится. Вполне допускаю, что со временем вспомним забытое – делом чести будем считать руки не подать взяточнику и мошеннику.