Радоваться бы и руки целовать гуманному судье за относительно мягкий приговор, но боевой летчик, выйдя из СИЗО, не стал вилять хвостом как побитая собака, а решил идти дальше в поисках высшей справедливости. Прямиком до Верховного…
Расшифровка “черного ящика” Су-27 после аварии показала, что майор авиации Адильбек ИСКАКОВ не паниковал в терпящем бедствие самолете, а четко докладывал руководителю полетов, что происходило на его борту в тот роковой день и час.
Даже после того как подполковник Макипов приказал ему катапультироваться, пилот все равно продолжал сохранять завидную выдержку и хладнокровие. Так его учили в Краснодарском авиационном училище. Так настраивал летчиков, будучи министром обороны, и Халык Кахарманы, летчик-снайпер генерал армии Мухтар АЛТЫНБАЕВ и теперь уже бывший главком СВО генерал-лейтенант Нурлан ОРМАНБЕТОВ.
– Нам вообще непонятно, в чем можно обвинять военного пилота, который сумел в неимоверно сложных условиях отвести от населенного пункта теряющий управление Су-27, тем самым предотвратив гибель мирных граждан, – недоумевают ветераны военной авиации, пришедшие на заседание военного суда. – В мировой практике это, пожалуй, первый случай такого наплевательского отношения к военным летчикам.
Они же не пирожками торгуют на улице, а учатся добиваться превосходства в воздухе, жизнью своею рискуя. Небо родины охраняют.
Искаков катапультировался из падающего самолета в последнюю секунду, когда дальнейшая борьба за живучесть истребителя потеряла какой-либо здравый смысл. А его, как помойного кота, теперь за шкирку – и в суд.
Самолет дорогостоящий прокурору стало жалко? А как же летчик? Или ему надо было разбиться вместе с тем самолетом, чтобы по судам его не затаскали?! Где логика?
Почему прокуроры и судьи видят в нем исключительно только врага и не хотят разобраться, кто в части сливал и, возможно, продолжает сливать с боевых самолетов керосин? Почему приказ № 251 по топливу и деятельности технических служб, на который все время ссылался военный суд первой инстанции, не был даже зарегистрирован на авиабазе, и Су-27 поднялся в небо на перехват цели практически с сухими баками?
Запрос депутата
“КАРАВАН” с начала года довольно подробно рассказывал об этом авиационном инциденте и правовом беспределе, ссылаясь на мнения уважаемых людей и экспертов, в числе которых генералы и полковники, правда, давным-давно вышедшие в запас.
Открыто рассуждать о проблемах военной авиации на страницах газеты действующие лица Генерального штаба себе позволить не могут. Боятся должность потерять.
Главком СВО и командующий ВВС вообще никаких комментариев не дают, молча готовясь к очередному параду. С опальными летчиками не встречаются. Активность проявляют другие неравнодушные люди. Петля на шее авиации: в казахстанской армии произошло очередное ЧП
– Ко мне в качестве общественного защитника обратилась за помощью и поддержкой жена боевого летчика Ажар ИСКАКОВА, – говорит депутат мажилиса парламента известный телеведущий Артур ПЛАТОНОВ. – Такое искреннее и эмоциональное письмо мне написала, что я не мог его отложить в сторонку и отправил депутатские запросы в Генпрокуратуру, в министерство обороны... В своем стиле, журналистском.
– О чем жена боевого летчика вас просит?
– Вникнуть и разобраться просит. А еще говорит, что ее любимый муж Адильбек Искаков верой и правдой защищал небо родины, что он с детства мечтал стать военным летчиком и шел к этой благородной цели упорно, целеустремленно, преданно.
И в летной работе добился многого – неоднократно защищал честь Казахстана на международных военных играх, награжден медалями и почетными грамотами за свой профессионализм и летные навыки.
Посему, как утверждает в своем обращении Ажар Искакова, он не мог специально угробить дорогостоящий самолет и действовал исключительно по инструкции. Никаких правил не нарушил! Но теперь по стечению каких-то странных обстоятельств и непонятных причин он преследуется в уголовном порядке “за потерю дорогостоящего самолета”.
Получается, что Су-27, пилотируемый Искаковым, вылетел на перехват воздушной цели практически с сухими баками и разбился, не дотянув до аэродрома несколько километров.
Но почему за это летчик должен отвечать, а не те специалисты, которые и должны были залить в баки керосин, и все внимательно проверить. Вот в чем вопрос.
По словам Артура Платонова, необходимо обратить внимание на проблемы военной авиации и старенькие истребители, у которых по ряду технических причин все чаще и чаще происходит отказ автоматики. В результате страдают летчики и их семьи. Профессионалы вынуждены уходить из военной авиации на гражданку. Все это не может не сказаться на безопасности воздушных рубежей Казахстана. Кто на военной базе сливает с боевых самолетов керосин и отправляет Су-27 на задание с сухими баками?
– Ситуация, на мой взгляд, очень и очень неоднозначная, – продолжает мажилисмен. – На чем будем воспитывать молодежь, на каких примерах? Детям необходимо показывать нормальные мужские качества. Летчик до конца рисковал своей жизнью, не покидая самолет, спасая жизнь других людей. Разве это не пример героического поступка? Считаю, что нужно смотреть на целостность ситуации и продолжать дальше разбираться по существу…
От первого лица
Вышедший из СИЗО Адильбек Искаков не дает интервью телеканалам, не спешит развешивать ярлыки, но и останавливаться на пути к справедливости не намерен. Мне удалось переговорить с ним сразу после освобождения и возвращения домой.
– Адильбек, если бы вернуть назад время, то что бы вы сделали, возможно, по-другому в той ситуации? Что бы изменили?
– Ничего бы не стал менять и сделал бы все точно так же по инструкции.
– Где, на ваш взгляд, возможен прокол в организации полетов?
– Не мне оценивать работу руководителей полетов и давать совет старшим офицерам. Хотя контроль за практической подготовкой всех служб к полетам необходимо постоянно усиливать.
– Какова подготовка технических служб на вашей базе? Много ли среди контрактников случайных людей и временщиков?
– В авиации случайных людей не бывает.
– Тогда зачем с боевых самолетов сливают керосин?
– Не могу знать. Это не входит в мои функциональные обязанности и компетенцию.
– Что, на ваш взгляд, сотрудники ВСУ упустили в расследовании? Не взяли во внимание?
– Следствие было каким-то односторонним. Это очевидно. Просматривалась защита чьих-то интересов. Мнимые факты, непроверенные обстоятельства…
– Как суд проходил?
– Поверхностно. И исключительно с обвинительным уклоном. Заметно было явное нежелание разобраться по существу и исчерпать все аргументы “за” и “против”. Взлет – посадка. В деле о крушении истребителя Су-27 появились интригующие подробности
– Страшно угодить за решетку законопослушному гражданину?
– Не страшно. Настоящие летчики умеют свои страхи укрощать. Обидно было просто и досадно. Меня от неба оторвали с кровью. Оно для меня с детства – пятый океан. И я там себя чувствую как рыба в воде. Как птица в свободном полете. Самолет – это окончание моих мыслей.
– Чем занимались в камере? Как отнеслись к вам обитатели СИЗО?
– Все сотрудники отнеслись с пониманием. Претензий нет ни к кому. Я готовился к судебным заседаниям, много читал, думал. Спасибо всем, кто меня поддерживал и верил в невиновность.
– Что намерены делать дальше?
– Намерен добиваться справедливости. И возвращения в военную авиацию!
– Как детки встретили папу? Что сказали вам? Что вы хотели бы им рассказать, когда подрастут?
– Можно я отвечу на этот вопрос, – перехватывает инициативу в разговоре Ажар Искакова. – Наши детки чуть не задушили Адильбека в объятиях, когда встретили папу из СИЗО. Не отпускают его ни на секунду, так соскучились за два месяца безотцовщины. И он для них – гордость и любовь! Не преступник, не бандит, а Человек, защитник Отечества, офицер чести и долга, осужденный за то, чего никогда не совершал.
Алматы