Неравные налоговые условия губят перерабатывающую промышленность, заявляют отечественные кожевенники. Из-за этого крестьяне предпочитают продавать шерсть и шкуры перекупщикам-иностранцам, а не отечественным заводам и фабрикам.
70 миллионов чужих ботинок
Ежегодно казахстанцы покупают более 70 миллионов пар обуви, в то время как в стране не производится и одного процента от этого внушительного количества. В страну, где животноводство – многовековая традиция, сегодня импортируются изделия из кожи из 36 других стран. Статистика очень невеселая.
– В свое время мы делали запросы и выяснили, что 90 процентов ввозимой обуви почему-то декларируется как шлепанцы. Средняя цена каждой импортируемой пары составляет 110 тенге. А на рынке цена пары обуви варьируется от 5 до 8 тысяч в среднем.
Сегодня перекупщики вывозят шкуру по средней цене 3,5 тысячи тенге. А потом каждая такая шкура возвращается к нам ботинками, перчатками, футлярами, которые стоят уже 500 тысяч!
А мы сами при этом сидим без работы, – сетует руководитель кожевенного завода Семея Жумагазы РАХИМГАЛИЕВ.
По его словам, предприятие испытывает катастрофический дефицит сырья – основную часть всех имеющихся шкур скупают иностранцы.
– Проблема сырья стоит для нас крайне остро, – отметил Жумагазы Рахимгалиев. – Наше восточноказахстанское сырье считается одним из лучших для кожевенного производства. Ежегодно у нас забивают порядка 400 тысяч голов крупного рогатого скота. Нам достается лишь около 40 тысяч шкур. Все остальное вывозят перекупщики.
С ними невозможно конкурировать. Если мы предлагаем 200 тенге – они ставят 250, готовы поднять до 250 – они повышают до 300.
Я не пойму этот китайский бизнес. Есть мировая цена на полуфабрикат, мы не можем выше него подняться, а они делают что хотят и вывозят сырье за рубеж.
С такой же бедой сталкиваются и производители обуви из натуральной шерсти.
– Нам проблемы бы решить с турками и афганцами, которые здесь орудуют, – считает учредитель валяльно-войлочного комбината ТОО “Роза” Харис САЙФУТДИНОВ. – Ну где это видано, чтобы иностранцы ходили и собирали шерсть без аукциона?
“Нас убили Налоговым кодексом”
Почему крестьяне предпочитают продавать шкуры и шерсть иностранцам? Они, зарегистрировав на подставных лиц ИП, могут себе позволить предлагать владельцам скота более выгодные цены. А вот почему отечественные предприятия не способны предложить фермерам больше денег – вопрос крайне сложный.
– Если выбор стоит, кому сдать шерсть – нам или иностранцам, работающим как ИП, сельчане предпочитают продавать им, а не нам. Иностранцы предлагают более высокую цену, они могут себе это позволить, так как для индивидуальных предпринимателей налог на все про все составляет 2 процента, а у нас ТОО, и наш подоходный налог составляет 10 процентов. Кроме того, мы платим НДС и налог на прибыль в размере 20 процентов, – пояснил Харис Сайфутдинов.
Конечно, отечественным производителям приходится учитывать налоги в той цене, которую они могут предложить за шкуру или стриженую шерсть.
В результате сложилась парадоксальная ситуация – государство создало более выгодные условия для поставки сырья за рубеж, хотя при этом мы не хотим быть чьим-либо сырьевым придатком и ратуем за развитие собственной перерабатывающей промышленности.
– Мы поставлены в неравные условия с перекупщиками, группировки которых работают практически во всех регионах Казахстана. Нас убили Налоговым кодексом. Сегодня коэффициент налоговой нагрузки у нас больше, чем у нефтяников! – считает руководитель кожевенного завода. – Если я покупаю шкуру, 10 процентов ее стоимости я должен выплатить государству в виде подоходного налога. Для нас нет зачетной части НДС, ее нельзя включить в стоимость сырья.
При этом фермеров перевели на льготный режим, у них зачетную часть НДС не возьмешь. Индивидуальных предпринимателей от этого тоже освободили. Зато все эти налоги перегрузили на переработчиков. Шкурный интерес, или Cемь миллиардов мимо бюджета?
Был период, когда перерабатывающей промышленности пообещали льготный налоговый режим. Но он коснулся переработки мяса и молока, но не шкур. Как будто корова шкуры не имеет. Мы не просим освободить нас от всех налогов, пусть хотя бы отменят первоначальный, чтобы мы поднимали кожевенную промышленность. Но в данной ситуации это нереально.
Опыт белорусских запретов
Отечественные производственники видят спасение в привитии белорусского опыта в казахстанской практике.
– Казахстан является членом Таможенного союза. Почему бы нам не применять опыт Белоруссии в этом вопросе? – недоумевает Жумагазы Рахимгалиев. – Там на протяжении семи лет подряд каждые полгода с перерывом в 20 дней вводят запрет на вывоз животноводческого сырья. А у нас открыли все границы. И это большая проблема не только для перерабатывающей промышленности. Обувные фабрики тоже сегодня мучаются. Я знаю, к ним приходят инвесторы, но, изучив сырьевой рынок, разворачиваются и уходят. Пока у нас существует массовый вывоз сырья иностранцами, здесь нереально конкурировать и нереально инвестировать в промышленность, – убежден кожевенник.
В Казахстане же подобный запрет был введен лишь однажды – сроком на полгода. Разовый и кратковременный опыт не успел привести к заметным результатам.
Казнить нельзя, но можно попробовать кастрировать
Производственники Семея, работающие в сфере перерабатывающей промышленности, пожаловались на сложившуюся ситуацию депутату мажилиса.
– Я с октября прошлого года добиваюсь, чтобы правительство приняло решение о запрете вывоза кожевенного сырья за границу, но не могу добиться, – заявил депутат мажилиса Владислав КОСАРЕВ. – Мне отвечают, что такой запрет противоречит основам свободы рынка. Так что вы их не вытесните, они имеют право заниматься скупкой.
Мажилисмен предложил обувщикам выезжать в деревни и предлагать владельцам скота свою продукцию в обмен на шерсть.
Но вряд ли это решит проблему. В селе ног, нуждающихся в обувке, гораздо меньше, чем шерсти, без которой немыслимо масштабное валяльно-войлочное производство.
– Мы завезли новое оборудование казахстанского и молдавского производства и сейчас готовы выпускать новые виды продукции, в том числе обуви из войлока. Но мы заметили, что в последнее время в Восточном Казахстане стали добывать меньше шерсти. По нашим подсчетам снижение составило не меньше 7 процентов. Если бы для тех, кто сдает грубую шерсть, ввели субсидии, может, ситуация была бы другая. А пока идет спад, – пояснил учредитель валяльно-войлочного комбината ТОО “Роза”.
Что касается кожевенников, то здесь ситуация двоякая. В свое время кожзавод Семея получил немало дотаций и субсидий, несмотря на которые, территория проплаченного из государственной казны предприятия по сей день зарастает сорняками. И Владислав Косарев предложил кожевенникам радикальный способ решения проблемы с дефицитом сырья. Оралман из Китая построил бизнес на изготовлении обуви ручной работы
– Давайте спустимся с неба на землю. Вы говорите, предприятие стоит потому, что сырья нет, а чтобы бурьян выдергать, сырье надо, что ли? Сырье у вас можно найти в 20 километрах от города. Что вы делаете, чтобы закупить шкуры у местного производителя для себя? Как вы работаете с местными органами власти? Ведь в каждом селе есть аким, есть ветеринарная служба. Нужно поработать с ними, чтобы они такое положение сделали – хозяин, если ты забьешь корову и сдашь шкуру куда-нибудь на сторону, я, как ветеринар, тебе одно дело кастрирую! – посоветовал выход мажилисмен. – Я жил в послевоенные годы, тогда у нас был порядок такой – если кто-то режет свинью или корову, председатель сельского совета сразу говорит: если ты не сдашь шкуру, я тебе мясо клеймить на продажу не буду. И люди старались отчитаться перед местными властями.
Возмутило депутата и то, что шкуры в большинстве случаев снимают дедовским способом. Специальные лебедки сегодня есть практически в каждом районе, но нигде не работают.
– Вот, например, мой футляр для очков. На него ушел всего один дециметр кожи, а стоит он 7 тысяч тенге, – подсчитал Владислав Косарев. – Если хозяин режет корову, то он везет мясо на базар, где сдает его за 270 тысяч.
Шкуру же он продает за 3,5 тысячи. А кожзавод может из одной этой шкуры сделать продукции на 470 тысяч. Тот же брючный ремень 5 тысяч тенге стоит. Вот что такое кожевенное сырье.
А мы дожились до того, что у нас уже своего производства нет. У кого есть ботинки из казахстанской кожи? Их нет даже у директора кожзавода. Как можно так работать? Надо себя любить прежде всего. Так что ищите способы, закупайте сырье для себя и работайте, – констатировал мажилисмен.
Семей