В бой идут одни старики
У тех, кто стоял у истоков основания шахтерской столицы, есть все основания для горечи. И дело не только в том¸ что мужественная профессия горняка уже не является главенствующей в регионе, поскольку из 26 шахт здесь на сегодняшний день осталось только 10 и 8 из них принадлежат миллиардеру Лакшми Митталу. И не в том, что былые привилегии шахтера в виде самой высокой заработной платы, выхода на пенсию по списку №1 (то есть, в связи с вредностью работы, досрочно), самого продолжительного отпуска и т.д., остались в прошлом. И даже не в том, что нынешние дети уже не мечтают, что, когда вырастут, станут шахтерами, как их прадеды и деды. По словам бывших шахтеров, самое обидное и больное для них – это пренебрежение, с которым нынче относятся к ним.
– Мы уже много лет обиваем пороги кабинетов, чтобы получить положенные нам регрессные пособия, – сетуют шахтеры-инвалиды обанкротившихся в 90-е годы шахт. – Сначала это была борьба хоть за какие-то деньги, поскольку в законе было оговорено, что регрессные выплаты мы будем получать только до 70 лет. С трудом убедили депутатов, правительство, что тех, кто прожил дольше этого срока, не должны ущемлять в правах. Государство стало нам выплачивать пособия. Но почему-то эти пособия оказались гораздо ниже, чем у регрессников предприятий Миттала. Хотя закон – един для нас всех.
Старики вынуждены вновь идти в бой. Их ряды заметно поредели за эти годы, в Карагандинской области их сейчас всего около 400 человек, но государственные мужи так и не спешат решать проблему зачинателей шахтерской славы…
Шахтерские беды
Впрочем, ошибкой было бы думать, что у нынешних шахтеров, в отличие от их коллег-пенсионеров все в шоколаде. Регрессникам АО «АрселорМиттал Темиртау» также не раз приходилось отстаивать свои права, проходя дантовы круги ада в чиновничьих кабинетах. Достаточно вспомнить, как в прошлом году около 300 инвалидов более года не получали регрессных из-за того, что работодатель и страховая компания не могли решить, кто же должен выплачивать деньги горнякам, потерявшим здоровье на производстве. Регрессники не раз выходили на акции протеста. За их права бился профсоюз и депутат Мажилиса Мухтар Тиникеев. Общими усилиями, эту проблему решить удалось.
Однако ныне работающим шахтерам все чаще приходится отстаивать свои права в суде. Представители общественного объединения «Шахтерская семья» – неправительственной организации, защищающей интересы горняков – буквально не вылезают из судов.
– К нам ежедневно обращаются шахтеры, рассказывают об ущемлении их прав и просят помочь, – рассказала председатель ОО «Шахтерская семья» Наталья ТОМИЛОВА. – Администрация предприятий делает все возможное, чтобы сэкономить на рабочих. Часты случаи, когда степень тяжести утраты трудоспособности на производстве намеренно занижается работодателем, чтобы не выплачивать положенные по закону пособия. Есть факты, когда руководство шахт уговорами и угрозами воздействует на шахтеров, чтобы не фиксировать производственные травмы, а записывать их как бытовые и не платить вообще ничего.
По словам Натальи Владимировны, нынешнее бесправное положение шахтеров красноречивее всего свидетельствует об утрате шахтерской славы региона.
Забытая история
«КАРАВАНУ» стал известен еще один вопиющий факт поругания шахтерской славы. По старой дороге между новым и старым городом, недалеко от бывшей шахты Горбачева, отвал из щебня едва не засыпал братскую могилу шахтеров. По словам старожила Караганды Дмитрия КАТКОВА, появившийся около двух лет назад отвал из щебня окружил памятник – единственное уцелевшее свидетельство того, что в этом месте покоятся погибшие горняки. Сам Дмитрий Дмитриевич о братской могиле знает не понаслышке – здесь покоится и его отец.
…Металлический памятник без опознавательных знаков, выкрашенный белой краской, и впрямь с дороги не виден. Он скромно высится внутри окружной высокой стены из щебня. Дмитрий Дмитриевич подходит к нему, прикасается дрожащей рукой.
– Об этом памятнике и братской могиле уже никто ничего не знает, – говорит он. – Эту насыпь сделали недавно, а само кладбище находится под нами, метров на 20 в глубину. Раньше здесь было огороженное кладбище – стояли металлические столбы, а между ними были натянуты корабельные цепи. А когда развалился Союз, сборщики металлолома выкорчевали из бетона весь металл. И никому не нужным стало это кладбище.
По словам старожила, в братской могиле покоится 87 горняков из 89, погибших в ночь на 1 мая 1945 года в забое от взрыва метана.
– Это была крупнейшая авария в Союзе, – вспоминает Катков. – Тогда, в 45-м, ко Дню Победы старались обеспечить повышенную добычу. Поэтому во взрыве погибли две смены вместе. Помню, отец отработал первую смену, покушал и лег спать. Поднялся, перекусил и опять ушел в шахту. И больше уже не вернулся.
О том, чтобы городские власти позаботились о должном оформлении братской могилы, бывший шахтер уже и не мечтает, говорит: «Хоть бы щебенкой не завалили!». И с обидой машет рукой:
– А вы о шахтерской славе толкуете! Вот уйдем мы, и память о тех, кто отдал жизни за развитие угольного бассейна Караганды, уйдет с нами.
Караганда