Бахитжан Шунгулбаев – один из первых педагогов, приехавших в начале шестидесятых годов в строившийся тогда Байконур. Кстати, названия у города в то время еще не было. Населенный пункт именовался просто – Кызылорда-50.
Все прибывающие сюда по направлению на работу ехали до станции Тюра-Там. Потом уже просеивались через контрольно-пропускной пункт неподалеку.
– Сначала мне Байконур не понравился, – улыбается Шунгулбаев. – Вокруг одни военные, городок закрытый, наша музыкальная школа – при Доме офицеров. Жил я в общежитии тоже с военным, одним из приятелей Гагарина. Постепенно Байконур отстраивался и оживал, становился настоящей космической гаванью.
Мы плакали и голодали…
Детство Шунгулбаева было несладким.
– Я 1936 года рождения, – рассказывает он. – Мама ушла из жизни рано. Отец остался с пятью детьми на руках. Мы жили в Гурьевской области, в колхозе, но этого я практически не помню. Помню, как на фронт уходил отец. Была поздняя осень. С утра в доме все плачут, сидя на полу, я тоже плакал, не понимая, в чем дело. На улице еще темно. Отец, наклонившись, нежно коснулся ладонью моего плеча, поцеловал в щеку, тихо и ласково произнес: “Завтра вернусь!”. И ускакал на коне. Колхоз выделил ему “транспорт”, чтобы добраться до районного центра в военкомат. Сейчас я уже не могу себе представить, каким отец был внешне. Осталась только память о его ласковых прикосновениях и голосе. После войны один из ветеранов рассказал, что вместе с моим отцом воевал под Сталинградом. Там мой папа героически погиб.
А тогда, в 41-м, остался маленький Бахитжан с двумя старшими братьями, сестрой и младшим, совсем маленьким братишкой.
– Старший брат не смог нас прокормить и вскоре сам ушел из жизни, – делится воспоминаниями Шунгулбаев. – Не хватало буквально всего, мы жили где-то в песках. Кругом барханы и степь. Горы песка, на первый взгляд красивые, с полосатым узорчатым рисунком, особенно на солнце. Но здесь бывают ураганные ветры. Однажды буря унесла нашу хижину.
Четверо детей бродяжничали. Ели что придется.
– Бывало, ночевали в стоге сена. Питались разными съедобными растениями. Однажды нашли землянку, брошенную чабанами. Но жить в ней было невозможно.
Сестра Куниса стала главой семьи. Ей тогда исполнилось двенадцать. Но ей не удалось справиться с такой тяжелой ношей.
– Куда Куниса, туда и мы шли, держась за подол ее платья. Однажды вечером нас приютил колхозный чабан. Утром он попросил у сестры разрешения усыновить меня. Она отказала. Тогда чабан попросил усыновить старшего брата Сапара. Сестра промолчала как бы в знак согласия. И брат остался у этих людей. Позже другая семья удочерила и саму Кунису. И я остался с младшим братом. Мы плакали и голодали, не помню, где бродили, в конце концов какой-то мужчина отдал нас в детский приемник Гурьева.
Шел 1946 год, Бахитжану стукнуло десять. Детский приемник, а потом и детский дом он вспоминает с благодарностью.
– По распределению, с 1947 по 1952 год, мы с младшим братом Кабжаном воспитывались в Орликовском детском доме. Детская радость пришла к нам здесь. В детдоме я играл на слух на фортепиано, балалайке. Нас воспитывали, хорошо кормили. Мы учились, получали подарки за прилежную учебу. Были прогулки в лес, летом поездки в пионерский лагерь на берегу реки Урал. Дети войны. За гранью сострадания
Музыка делает людей счастливыми
В 1953 году Бахитжан Шунгулбаев окончил фабрично-заводское училище, получил профессию строителя. Два года отработал на строительстве ГЭС на Эмбе.
– В 1955-м пошел служить в Советскую армию, вначале был в военном ансамбле войсковой части в Часцах, затем в строительной части в Смоленске. Служба в рядах Вооруженных сил меня научила многому, а к Дню строителя меня наградили почетной грамотой Смоленского обкома КПСС.
После демобилизации Шунгулбаев окончил автошколу в родных краях. А потом пошел учиться. В 1960 году осилил курсы внештатных фотокорреспондентов при редакции областной газеты “Прикаспийская коммуна”.
Затем была учеба в Гурьевском музыкальном училище. После по направлению он приехал работать в музыкальную школу № 1 г. Байконура.
С тех пор его судьба неразрывно связана с этим городом. Музыку маэстро преподавал детям 55 лет подряд и только недавно вышел на заслуженный отдых!
– Я по образованию музыкант, баянист, педагог высшей категории, дирижер русского народного оркестра, – рассказывает Шунгулбаев. – Высшее образование получил, уже работая в Байконуре, на музыкально-педагогическом факультете Талды-Курганского государственного педагогического института имени Джансугурова. Там преподавали по программе Московской государственной консерватории.
Кроме преподавания Шунгулбаев занимался разработкой методик обучения музыке.
– Мною было создано свыше 50 методических разработок, – говорит Бахитжан. – Преподавательскую работу я совмещал с концертной деятельностью, организацией художественной самодеятельности. С 1976 по 1979 год по совместительству был ведущим на местном байконурском телевидении, вел цикл передач “Музыкальные лектории”, “От кюя до симфонии”, телевизионный альманах “Искусство”, “Песенная культура казахского народа”, “Струны столетий”. Выступал с сольными номерами на баяне.
Многие ученики Бахитжана Шунгулбаева стали замечательными музыкантами. За многолетний труд и высокие результаты в профессии Бахитжан Шунгулбаев имеет звание ветерана труда, награжден почетной грамотой министерства образования РК, медалью “За высокое педагогическое мастерство”, он отличник образования РК, ветеран Байконура.
В Байконуре, кстати, знают Шунгулбаева и как опытного настройщика музыкальных инструментов.
– В 80-е годы в нашем городе устраивались концерты “Мастера искусств – труженикам Байконура”, – рассказывает он. – Приезжали именитые музыканты, популярные певцы давали концерты. Помню Яака Йоалу, Тыниса Мяги, Льва Лещенко, но больше мое внимание приковано было, конечно, к тем исполнителям, что солировали на музыкальных инструментах, таким как Лев Власенко, Виктор Мержанов, Рудольф Керер, Илья Груберт. Я перед концертами настраивал для некоторых из них инструменты. А однажды меня попросили настроить фортепиано в гостинице, где живут космонавты. Австрийский космонавт Франц Фибёк хотел поиграть перед полетом. Что такое ракетный сок и как возникают традиции на Байконуре
В гостинице меня первым делом осмотрел и опросил врач. И только потом меня допустили к работе. Дисциплина!
Я настроил фортепиано и сел проверить, как оно звучит. Играю и вижу, что вокруг собираются люди. Слушают, улыбаются. Хорошая музыка делает людей счастливыми.
Всё приходящее и уходящее, а музыка – вечная
Сделала ли счастливым музыка самого Шунгулбаева? Наверное, ведь ее он называет своим призванием и преподаванию музыки отдал 55 лет своей жизни.
– Я результат своего труда вижу в своих учениках, – говорит наш герой.
Бахитжан так и не женился.
– Были, конечно, девушки, но не встретилась та, с которой действительно хотел бы прожить жизнь, – говорит он. – А родня у меня есть. С братишкой Кабжаном мы близки. Несмотря на тяжелое детство, не потеряли друг друга. Он вырос хорошим человеком. После детдома окончил фабрично-заводское училище, получил профессию каменщика, затем учился в индустриальном институте, трудился в нефтегазовой сфере. Женился, есть у меня племянники.
Сестра Куниса вышла замуж за чабана, стала многодетной матерью, много лет прожила в сельской глубинке.
– Сейчас ее уже нет, – рассказывает Бахитжан Шунгулбаев. – И я жалею, что о многом не спросил ее. Надо было больше общаться. Она была самоотверженная, трудолюбивая и трогательная.
В память врезался случай: когда мы с Кабжаном были уже в детдоме, сестра прислала в письме-треугольничке маленький вышитый платочек.
На память. И я всё время доставал этот платочек, скучая по Кунисе. Она мечтала, чтобы мы с братишкой выжили и стали людьми. Так и случилось.
БАЙКОНЫР