Тем более был весьма важный повод. В прошлом месяце в Алматы проходила выставка, посвященная 85-летию Сабура Мамбеева. Гости в один голос заявляли, что в его картины можно всматриваться часами и, возвращаясь к ним на следующий день, находить ранее неуловимые смыслы. Мы решили выяснить у самого автора, что способствовало этому феномену? Когда мы оказались в его творческой обители, нашему взору предстал хозяин мастерской, который, с трудом передвигаясь, поприветствовал гостей. Это был единственный момент, указавший на его возраст. В окруженных глубокими морщинами глазах горел огонь, а на удивление энергичное и крепкое рукопожатие указывало на то, что он торопится жить.
– Конечно, 85 лет – солидный возраст. Да, я прошел серьезную школу живописи, учился у известных художников, написал множество картин. Возможно, это прозвучит даже смешно, но есть вещи, до которых я созрел только сейчас. Хочется успеть воплотить в жизнь все, что задумал, – начал диалог Сабур Мамбеев. – Каждый день, если позволяет погода, я выбираюсь сюда, пишу картины. У меня осталось не так много времени, а сделать нужно много… Я последний из тех, кто поступил со мной в ленинградское училище. Думаю, это неспроста. Сидеть дома и влачить существование большинства стариков для меня неприемлемо.
Присев у стола, на котором были разбросаны тюбики с красками, карандаши, газеты и наброски будущих картин, мы продолжили разговор о былом.
– Как пареньку из села Абай-Базар удалось попасть в знаменитый Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина?
– Когда началась Великая Отечественная война, мне было всего 13, тогда мало кто мог предположить, как сложится дальнейшая жизнь. Родителей у меня не было, мы с сестрой жили у дяди. Все мои братья ушли на фронт и не вернулись. Но даже в те страшные годы я отчетливо знал, что, если останусь в живых, – буду писать картины. Из всего Казахстана в 1947 году в Ленинград направили только четыре человека, выпускников художественных училищ.
– Расскажите об основных отличиях художников века минувшего и века нынешнего.
– Наверное, главное отличие – в той, не побоюсь этого слова, фанатичности, которая была присуща большинству художников того времени. Многие мои коллеги по кисти были детдомовцами. Такие безродные дети, в отличие от семейных, были готовы на все, лишь бы им дали шанс реализовать себя. Они с безудержной неистовостью брались за любую работу и делали ее на совесть. Это были особые дети. То же можно было сказать о преподавателях. Из центральных вузов в Казахстан ссылали великолепных художников. Среди них были такие знаменитые творцы, как один из ведущих художников Украины профессор Абрам ЧЕРКАЦКИЙ, он обучался у самого Ильи РЕПИНА, но по горькой случайности попал в Карлаг (Карагандинский исправительно-трудовой лагерь. – Прим. авт.). Такие потрясающие люди совершенно безвозмездно брались обучать безродных юнцов. Пожалуй, главные отличия художников того времени – объединенная общей трагедией взаимовыручка, доброта и фанатичное отношение к любимому делу.
– На что жили и как зарабатывали художники того времени?
– Самым большим заработком для художника было рисование праздничных плакатов и лозунгов. В день я делал два-три плаката, за них мне давали буханку хлеба, иногда даже сахар и деньги. В годы войны мы так отвыкли от сахара, что, когда в Ленинграде отменили карточную систему и продукты можно было купить, мы с друзьями ежедневно покупали килограмм сахара и съедали за один присест. Сейчас это звучит дико, но в то время мы были довольны.
– Чтобы овладеть художественным мастерством, обязательно ли иметь профессиональное образование?
– Я не считаю, что диплом является гарантом успеха. Встречался с великими художниками, которые не имели художественного образования, но при этом творили шедевры. Важнее – талант. Говорю это, подразумевая, что большинству нынешних художников все-таки необходимо специальное обучение. Чтобы правильно распределять время, работать эффективно, развить важнейшее желание – стать лучше, чем был вчера. В институте студенты всегда невольно сравнивают себя с сокурсниками. Сравнение ведет к соревнованию, а это рождает совершенство. Очень мало людей могут соревноваться с самим собой и самостоятельно мотивировать свой рост.
– Что, по-вашему, талант?
– Искренне полагаю, что это – “новое слово”, которое человек должен внести в живопись. Оно может быть маленьким, но быть обязательно. Вся мировая практика живописи показывает, что признанными гениями стали лишь те, кто подарил миру нечто до них не реализованное, концептуально новое, а иногда и неповторимое. Талантами рождаются, это от Бога.
– Что посоветуете начинающим художникам?
– Не сдаваться! Волшебства не существует, есть только упорная работа. Если вы действительно хотите стать художником, искусство должно стать вашей страстью. Будьте терпеливы, прикрикните на свое самомнение, если оно слишком вырастет. Художник – тот, кто видит вещи не такими, каковы они, а такими, каков он сам. И еще одно – старайтесь получать от этого удовольствие (смеется).