Израильская Mobli является разработчиком сайта для обмена фото- и видеоматериалами. Приложения этой компании особенно популярны среди пользователей мобильного Интернета. Всего она смогла привлечь инвестиций на 22 миллиона долларов.
Примечательно, что кроме Кенеса Ракишева в проект вошли американские кинозвезды Тоби Макгвайр и Леонардо ДиКаприо, а также всемирно известные спортсмены Ланс Армстронг и Серена Уильямс. Оно и понятно, эти люди зарабатывают больше не на контрактах, прямо связанных с их деятельностью, а на рекламе. Иначе говоря, Макгвайр и ДиКаприо стимулируют свои рекламные доходы, пытаясь раскручивать себя через мобильные приложения.
Что заставляет казахстанского предпринимателя вкладываться в бизнес за рубежом? Для этого надо сначала понять, что такое венчурный капитализм. Венчурная компания – это предприятие малого бизнеса. Оно занимается опытно-конструкторскими разработками или другими наукоемкими работами. Сами по себе венчурные проекты – очень рисковые. Больше 90 процентов вложений в них прогорают, ничего не дав. Но если они успешны, то прибыль приносят сногсшибательную, 200–300 процентов годовых. Наверное, поэтому опытные американские звезды вкладывают в проект понемногу. Непонятно и то, получит ли Кенес Ракишев контроль за финансами компании Mobli.
То, что казахстанский предприниматель выводит деньги из Казахстана, когда они нужны в его стране, – не очень хороший знак. С другой стороны, он выводит их вполне официально, ни от кого не скрываясь. Большая же часть наших обеспеченных соотечественников вывозит деньги втемную. По словам председателя Национального банка РК Григория МАРЧЕНКО, по итогам девяти месяцев 2011 года по частному сектору чистый вывоз капитала из страны составил 65 миллионов долларов. А вот по подсчетам международной организации Global Financial Integrity, с 2000 по 2008 год из республики незаконно вывезено 126 миллиардов долларов.
То есть деньги в стране есть. Но нет условий, чтобы эти деньги работали. Хотя тех же проектов, которые нуждаются в венчурном капитале внутри Казахстана, множество. Тот же г-н Ракишев на родине чувствует себя достаточно надежно. Но вот рисковать предпочитает в другой стране. Почему?
Еще в 2004 году инвестиционный управляющий АО “ТуранАлем Секьюритис” Руслан Серикбай в одном из интервью рассказал, что венчурные проекты в Казахстане могут развиваться на базе космодрома Байконур, технопарка “Алатау”, атомной и нефтяной промышленности, на биотехнологиях. Создателем и потребителем технологий могут стать сельское хозяйство и пищевая промышленность. Но ни одна из этих “баз” так и не выстрелила.
“Караван” из номера в номер пишет, как неграмотно используются деньги в космической отрасли. Технопарк “Атырау” после шумного открытия тихо замирает сам. Атомная промышленность закрылась для прессы, что там происходит, непонятно. Активно развивается только нефтяная отрасль. Но за счет привлечения зарубежных разработок.
Остается сельское хозяйство. Но едим мы импортные продукты. Значит, в пищевой промышленности идеи как бы и не нужны. Тем не менее условия для развития агробизнеса в Казахстане есть. Большая часть земли в стране не используется. Правительство запустило проект развития мясного животноводства, но он так и не дал “выхлопа”. Крупные зерновые проекты большей частью поделены между крупными финансовыми группами, чужих сюда стараются не пускать.
Многие казахстанские предприниматели не прочь вложить свободные деньги в какое-то другое дело. Безопаснее для бизнеса и капитала, когда яйца не лежат в одной корзине. Но вот условий для свободного перетока денег из одной отрасли в другую нет. Мешают проволочки, которые устраивает государство для бизнеса. Уберите их, создайте условия для развития доверия, и страна получит деньги, которые так нужны для нашей экономики.