Два последних фактора роковым образом в момент природного гнева сошлись на доме № 6/4 по проспекту Абылай хана.
Сейчас жители столицы рассказывают друг другу о том, что и где повредило стихией. Например, остановочный комплекс “НИИ травматологии” как корова языком слизала. Отмечаю, что углубления для конструкции совсем мелкие. Ураганному ветру труда не составило ее свалить. Перехожу на другую сторону проспекта. Ни одного дворника, хотя время движется к девяти утра и работы сегодня достаточно. Впрочем, по парадной стороне проспекта никаких видимых глазу разрушений нет. Разве что оголенный провод валяется, лишь одним концом закрепленный на столбе. Не опасно ли? Прохожие говорят, что вчера здесь велись ремонтные работы. Но почему этот провод не убрали?
Самые “яркие” картины стихии – во дворах. Вывернутые с корнем деревья, одно из них обрушилось прямо на балконы, валяются большие ветки. Но никто, похоже, не торопится убирать последствия ураганного ветра. По пути вижу дома с вздыбленными крышами, а с детского садика № 7 ее вовсе снесло.
– Ничего страшного не произошло, пострадавших нет. Через два дня сад будет работать, – успокаивает заведующая. И никаких претензий к строителям. Виновата только стихия.
Вот и дом 6/4, на который упал строительный кран и где только чудом не погибли малолетние дети. У десятого подъезда собираются пострадавшие. Сегодня все они ночевали не дома: кто в гостинице “Кокшетау”, куда их определил акимат, кто у родственников. Рассказывают, как дело было.
– Кран упал, прорвало водопровод. Мы на четвертом этаже живем, сначала думали, что это гром с градом. Потом вода как хлынет! По лестницам бежала, как водопад, – говорят супруги Мукановы. – А это, оказывается, крыша обвалилась у соседей, кран прямо в их прихожей повис. И почему надо было именно здесь свое общежитие строить?
Действительно, в опасной близости от жилого дома возводится объект по заказу Евразийского университета. Здесь находятся представители университета и строительной фирмы. Они в один голос ссылаются на форс-мажорные обстоятельства. Стихия, мол, ничего не поделаешь.
– Вели монтаж крана. Закрепить закрепили, а вот с монтажом не успели. Форс-мажор… – объясняет представитель подрядчиков.
Однако жители утверждают, что кран этот стоит уже месяца два.
С Сауле, хозяйкой той самой квартиры, куда “въехал” кран, мы поднимаемся на пятый этаж. Зияющая дыра в крыше сиротливо прикрыта целлофаном, на полу прихожей – куча бетона. При взгляде на эти обломки каждый подумал, что под ними могли бы погибнуть дети.
– Повезло, что вторая дверь была открыта, – говорит Сауле. – Иначе они не смогли бы вылезти. Я звонила с работы и на сотовый, и на городской – никто не брал трубку. Потом няня взяла. Слышу, старший сын кричит: “Помогите! Помогите!”. У них началась истерика. Они думали, что крыша дальше будет обрушаться. Я сразу бросилась с работы домой. Когда подъехала, увидела, что кран лежит на моей квартире…
Сауле вроде бы обещают отремонтировать квартиру. Остальным жителям злосчастного подъезда еще ничего конкретного не сказали. Могут ли жить в своих квартирах те, кто вовсе не пострадал или пострадал минимально? Когда восстановят свет, отремонтируют водопровод, дадут газ? Неизвестно.
На районный акимат никто не жалуется: оперативно отреагировали. Но все опасаются, что ажиотаж первых дней пройдет и на их жалобы уже никто не будет обращать внимания.
…Наконец-то появился дворник. И неспешно домашним обгрызенным веничком начал сметать следы природного гнева.