С английского cucumber переводится как “огурец”. Спелись карагандинские парни шесть лет назад. С тех пор ни один крупный рок-фестиваль в стране не обходится без огуречных рулад. Сами они себя называют ансамблем инородной песни и тряски. В прошлом году кукумберы выпустили первый студийный альбом.
“Кукумбер” сегодня – это Руслан Сыздыков – ударные, Виталий Тен – гитара, Олег Ходыкин – бас-гитара и турменеджер команды, Вячеслав Бибаев – гитара и Владимир Рябцев – голос группы.
– У нас в стране как-то принято, что все тянутся к центру – в Алматы, Астану, а вы остаетесь карагандинской группой и уезжать не собираетесь. Почему?
– Наверное, потому, что (это не мои слова, цитирую других людей) многие считают именно Караганду столицей рок-н-ролла Казахстана, – отвечает на вопросы “КАРАВАНА” солист группы Владимир Рябцев. – Именно отсюда родом больше всего хороших, качественных, оригинальных (не знаю, мы к ним относимся или нет?) роковых команд. Ну а еще – мы там живем.
– От Караганды легко добраться до любого города, нам что в Омск, что в Алматы – ехать одинаковое расстояние, – говорит Олег Ходыкин. – Если бы мы жили в Алматы, то до Омска надо было добираться около 2 000 км.
– А у вас такая бурная гастрольная жизнь?
– У нас нормальная гастрольная жизнь для Казахстана, – снова вступает в разговор Владимир.
– Самая дальняя точка, куда вы ездили выступать?
– В Новосибирске были, на Байконуре, до которого нужно пилить 36 часов на поезде, с пересадками – жуткие условия! В Байконуре проходит ежегодный рок-фестиваль “Взять живьем”. Они второй год подряд нас приглашают, ребята хорошие…
– Раз Караганда – кузница таких групп, как ваша, значит, и борьба за слушателя должна быть запредельной?
– Музыка – это не спорт, а творчество, здесь не может быть конкуренции. Могут быть дружба, ненависть или игнорирование друг друга. Потому что нет двух одинаковых команд, если они чего-то стоят.
–Сегодня день профессионально заниматься рок-музыкой коммерчески выгодно?
– У нас в Казахстане это коммерчески не выгодно. Пока. Но это было еще более не выгодно пять лет назад и еще более бессмысленно в любом коммерческом плане десять лет назад. Нужно понимать, что это сейчас на уровне старта и развития. Вот вы берете у нас интервью – и тем самым делаете шаг к тому, чтобы рок-культура выросла и стала более интересной. Если ничего не делать и просто ждать, ничего не случится. Поэтому каждый делает что может. И даже то, что кажется невозможным. То, о чем несколько лет назад могли только мечтать.
– Можно полюбопытствовать: о чем вы несколько лет назад мечтали?
– Приехать и сыграть на площадке с хорошей, великой группой, – говорит Олег. – В школе, когда мы только задумывали команду, если бы кто нам сказал, что будем играть на разогреве у российских групп “Крематорий”, “Ляпис Трубецкой”, “Animal ДжаZ”, я бы сказал: “Бросьте, это невозможно, мы же в Казахстане”. Меж тем мечты начинают сбываться.
– Сколько лет вашему коллективу?
– Мы с Виталькой начали “Кукумбер” еще в школе, – продолжает Владимир Рябцев. – Это было на уровне “посмеяться”, потом дело забросили, были другие проекты, играли разную музыку, но в 2008 году решили: а почему бы не поиграть, опять же смеха ради? И вот это затянулось – до сих пор смеемся в полный рост.
– Говорят, одной музыкой сыт не будешь. У вас есть профессии, которые вас кормят?
– Конечно, как без работы? Если бы музыка занимала все наше время, тогда бы это уже было профессиональным занятием. А так вынуждены работать, и это нормально. Виталий у нас трудится на заводе, занимается автоматизацией производства. Олег – промоутер, возит звезд в Казахстан. Он ближе всех к рок-культуре по части работы. Руслан – исполняющий директор нескольких бизнес-центров в Караганде. А я занимаюсь рекламой.
– Рок-музыканты допускают использование фонограммы хоть в какой-то мере или это табу?
– Не бывает в рок-культуре фонограммы, во-первых, потому, что молодые ребята не могут себе позволить такого качества записи, чтобы включать ее как фонограмму. Рок – это же честная музыка, ты рассказываешь о том, о чем хочешь. А потом там особая энергетика.
– Хотя зачастую лучше бы это была фонограмма, – добавляет Руслан.
– Ценное замечание. А что касается музыки и слов, вы сами производите их на свет?
– Ну конечно, а кто за нас это сделает? У нас денег нет, чтобы их покупать.
– Какие темы вас интересуют?
– Стараемся петь о том, что близко каждому: и парню с завода, и хипстеру, об общих вещах для всех, – заявляет Владимир. – Мы же вне зависимости от социальных масок обыкновенные люди, и у нас много общего, это мы и хотим донести.
– Кто-то отстаивает права животных, права женщин… У вас есть генеральная линия в творчестве?
– Политику мы не трогаем, мы крайне аполитичны, – говорит Виталий.
– Мы пропагандируем то, что человек должен быть свободен от рамок, от чужого навязанного ему мнения. Должен быть максимально сознателен, видеть мир таким, какой он есть, а не таким, каким его навязывают. И должен радоваться каждому проявлению действительности. К примеру, проснулся сегодня – и знаю, что мне ехать на поезде в Алматы, и мне радостно! Надо получать от жизни как можно больше позитивных эмоций и размножать их вокруг себя, ибо отрицательных нам и так кто-нибудь подкинет.
– Самоцензура у вас присутствует?
– Мы не говорим о том, что нам неинтересно. И никогда не будем петь политические лозунги. Политики пускай сами разбираются со своими проблемами, это их заморочки. Конечно, бывают моменты, когда они переходят всякие границы, и ты чувствуешь необходимость сказать свое мнение.
– Наличие даже минимальной политизированности – уже переход на чью-то сторону. Это значит обидеть одну половину и получить поддержку другой. Но зачем разделять и властвовать? – добавляет Руслан.
Алматы