Рублевка – село в Аккайынском районе. Основано в 1929 году. Находится на 430-м километре трассы Астана – Петропавловск. Гидом “КАРАВАНА” стала девушка Салтанат – коренная жительница села, учительница с дипломом городского вуза, преподает в местной школе физику. 50 километров, отделяющие Рублевку от Петропавловска, остались позади, и мы уже у знаменитого указателя на въезде. Добротные домики, у ворот – “Ауди-80”, “семерки” да “Нивы”. Заезжаем в школу. Она – малокомплектная, учеников – чуть больше восьмидесяти, есть классы, где по три-четыре школяра. Но качество знаний – не хуже, чем в городе. Показатели ЕНТ – высокие. Работают в школе 7 молодых педагогов. Руководит ею Александр Махиня. Салтанат отзывается о нем с почтением. Например, Махиня добился, чтобы в школу провели чистую питьевую воду. Для остального населения Рублевки это роскошь. Из-за изношенности трубопровода, построенного в 1964 году, до деревни доходит только ржавая жидкость. Пить ее решается не каждый. Труба рассчитана примерно на десять кубометров в сутки. А село потребляет около пяти. Вода застаивается. Для ее очистки установили четыре так называемых “колодца-грязевика”, но… “Вода все равно желтая. Приходится ее через фильтр пропускать, а потом кипятить”, – говорят рублевцы.
Местная власть пичкает народ обещаниями дать воду по программе “Ак булак”. Вот и в разговоре по телефону аким Аралагашского сельского округа Береке САДВАКАСОВ вновь пообещал: “С водой мы проблему решаем, в ближайшее время ее снимем с повестки”. Но встретиться отказался, мол, дел у него много в Астане.
Спрашиваю у Салтанат, сколько жителей в селе.
– Около тысячи, может, меньше. Многие перебрались в районный центр или город.
Недвижимость в Рублевке – бери не хочу! В магазинах объявления, написанные от руки: “Продам дом”. Цены – от 300 тысяч тенге. Есть кирпичные дома за семьсот тысяч и даже миллион. Да только их никто не покупает. Люди уезжают из села, потому что работать негде. Выживают рублевцы благодаря подсобному хозяйству. Но держать коров, свиней, овец и гусей с каждым годом становится все труднее. Покупать комбикорм, зерно и сено могут не все, ведь прибыли сдача мяса почти не приносит. Стабильный заработок только у учителей, местных предпринимателей и фельдшера тети Лены. Остальной народ работает в местных крестьянских хозяйствах за гроши. А ведь когда-то здесь был колхоз-миллионер, сюда ехали работать из соседних деревень.
Какие заработки у местного народа, интересуюсь у супруги владельца рублевского супермаркета Екатерины.
– Не 70–80 тысяч тенге, как пишут в газетах. Такие деньги видят только в крупных и крепких селах. У нас после посевной и уборки дают лишь проценты – максимум тысяч 20. Остальное выдают кормами да птицей – цыплятами, утятами. Мой родственник работал сторожем в местном ТОО. Зарплата – смех, 10 тысяч тенге.
Муж Кати Виталий отремонтировал полуразрушенное здание магазина, пристроил рядом себе жилье. По местным меркам он почти олигарх. В Рублевке – два магазина. Ажиотаж в них – в дни получки, а точнее, процентов от зарплаты. В приоритете – водка:
– Люди в деревне работают три месяца в год, остальное время – только на своем огороде и в сарае. То ли от безысходности, то ли от депрессии, или от отсутствия смысла жизни начинают пить…
Пенсионерка Галина Ивановна рассказывает, что, если бы не пенсия, давно бы по миру пошла. В прошлом году свою буренку сдала на мясо – нечем кормить:
– Сено стоит дорого. Коровы не стало, а навоз за сараем до сих пор лежит. Сколько раз акиму нашего округа говорила, деньги же за вывоз обещала заплатить, сколько попросят. Он отвечает: транспорта нет. У нас все так – для того, чтобы не решать какой-то вопрос, найдется тысяча уважительных причин…
Едем по главной улице. Здесь когда-то был асфальт – теперь только жалкое напоминание. Останавливаемся у жутких развалин. Пробираюсь через густые заросли, натыкаясь на разбитые бутылки, мусор. Прямо декорации к фильму ужасов. Это все, что осталось от местного клуба после пожара 10 лет назад. На восстановление здания денег так и не нашлось. Неподалеку из кустов сиротливо выглядывает голова вождя пролетариата Ленина. Чуть дальше – еще одна достопримечательность, памятник бойцу Великой Отечественной войны. По словам рублевцев, перед Днем Победы его приводили в порядок местные власти. Да только средств даже на краску хватило, только чтобы “отреставрировать” фасадную часть. Стоит обойти памятник – с другой стороны совершенно иная картина.
Поведали рублевцы и о самых страшных опасениях. Боятся они, что исчезнет само название села. Говорят, уже несколько лет ведутся разговоры о том, чтобы переименовать Рублевку в Баянды. По словам сельчан, от переименования никакого толку не будет, лучше бы чиновники подумали, что сделать, чтобы село не умерло.
– Села – это надежда городов, – убеждена Галина Ивановна. – Мы же здесь выращиваем зерно и скот, кормим город, так почему такое отношение?
На выезде из села возле указателя “Рублевка” устроили фотосессию. Говорят, у россиян это место пользуется особой популярностью. За несколько сот километров из Омска приезжают, чтобы запечатлеть себя у легендарной надписи.