Своим мнением о том, как можно раз и навсегда решить проблему неуплаты алиментов, с “КАРАВАНОМ” поделился организатор контакт-центра Чингиз Лепсибаев. Меры, надо сказать, предложил кардинальные.
– С какими проблемами чаще всего обращаются к вам в контакт-центр?
– Нам задают практически все вопросы, которые касаются прав детей: это и опека, и пособия, и бытовое насилие, и подготовка к ЕНТ... Одна из самых распространенных проблем – невыплата алиментов на содержание детей. Это очень болезненная тема, потому что Казахстан занимает одно из первых мест в мире по разводам. В Европе, где гораздо более свободные отношения, их в разы меньше, а мы в грудь себя бьем, что у нас патриархальное общество, восточный менталитет – и что? В классах до 20 процентов детей, а то и больше, из неполных семей. Для них алименты – это не прихоть, а источник существования.
Создать невыносимые условия для “уклониста”
– Государство регулярно заявляет о принимаемых мерах, но количество должников по алиментам только увеличивается. В прошлом году оно выросло на 5,6 тысячи человек. Что с этим делать?
– Я поделюсь с вами моей субъективной позицией, как правозащитника. У нас созданы все условия, чтобы заставить человека платить, если на то есть решение суда. Если ты работаешь и у тебя официальная зарплата, то государство выжмет из тебя эти алименты, и ты ничего не сможешь сделать.
Государственный судисполнитель имеет широкий спектр инструментов по влиянию на конкретного неплательщика: запрет на выезд, запрет на осуществление банковских операций, арест счетов и прочее. То есть создать невыносимые условия для неплательщика алиментов очень просто.
Вопрос в другом – в совершенстве нашей законодательной базы и в том, насколько государство мотивирует людей официально показывать свой источник дохода. У злостных неплательщиков алиментов стали отбирать iPhone в Казахстане
К примеру, человек показывает доход в 50 тысяч тенге и платит на содержание ребенка четверть этой суммы. Все по закону, поэтому государство его не беспокоит – это стандартная ситуация в Казахстане. Но на четверть этой суммы – 12 тысяч тенге – месяц не проживешь, но декларировать, а значит, и платить ребенку больше он не хочет. Это большая социальная проблема, с которой к нам в контакт-центр обращаются очень часто.
И вот сейчас минюст вместе с ПРООН реализуют проект по совершенствованию и нормативно-правовой базы, касающейся сбора алиментов, и работы судебных исполнителей. Там масса вопросов: теряются судебные акты, нет надлежащего контроля за работой самих судисполнителей. Бывает, что у них не хватает возможности проследить за деятельностью должников. У нас, надо понимать, огромное количество людей, которые платят алименты, и к каждому судебника не приставишь. Поэтому надо думать на перспективу. Не увеличивать количество судебных исполнителей, чтобы они жили за государственный счет – это неправильно, а уменьшать количество разводов. Это более продуктивно, более государственно. И это лучше для детей.
Бракоразводная медиация
– А государство может повлиять на количество разводов? Дело-то это личное…
– Может. И опыт других государств – тому подтверждение. К примеру, в Италии много людей, уже не проживая вместе, вынуждены состоять в официальном браке, потому что развод там – крайне сложное и дорогое удовольствие.
А в Казахстане развестись очень легко: государство дает срок, и если адвокат умелый, то за месяц-два могут развести, несмотря на наличие детей. Цена вопроса – 5 тысяч тенге.
И даже медиации по закону не требуется. А ведь именно в бракоразводных процессах нужны медиаторы, чтобы люди, у которых есть общий ребенок, научились понимать, что ответственность за него они несут оба.
– Предлагаете сделать институт примирения обязательным?
– Именно! Норму о прохождении курсов медиации при попытке развестись нужно ввести законодательно. Мы потратили десятки миллионов на создание этого института, у нас куча подготовленных медиаторов в каждой области. Так пусть они работают! Пусть мирят людей и объясняют им, что нужно сделать, чтоб ребенок не страдал. Но стоить такие курсы должны так дорого, чтобы только мысль об этом дрожь в коленях вызывала у желающих развестись. Чтобы это стало веской причиной не торопиться с разводом и постараться сохранить семью. Разводы в Казахстане связаны с западной пропагандой - эксперт
Пошлину – увеличить, развод – усложнить
– Далее нужен следующий шаг – существенное повышение государственной пошлины, минимум до 100 МРП. Хочешь развестись – готовься платить 300 тысяч! – продолжает Чингиз Лепсибаев. – Также нужно максимально усложнить саму процедуру, чтобы нужно было массу бумажек для этого собрать, кучу времени потратить, чтобы разводиться стало мучительно сложно. И тогда 33 раза подумаешь, прежде чем решиться на это.
– Но если люди не могут развестись и вынуждены долго терпеть друг друга в силу обстоятельств, если мама и папа постоянно в конфликте, ребенок от этого не станет счастливее…
– Не соглашусь с вами. Тут должен поработать профессионал. Я считаю, что каждый из участников бракоразводного процесса должен пройти длительный курс у семейного психолога, который на пальцах объяснит супругам, что брак – это компромисс, а ребенок – данность. Он должен так разъяснить все последствия развода – как он на детях отразится, чем это чревато – чтобы они еще лет 15 ближайших были под впечатлением. Ну и причины разлада в семье отработать, а это может быть и психологическое насилие, и игромания, и кризис платежеспособности...
Такой курс тоже должен стоить очень недешево. Пройдя его, супруги получат сертификат и в суд придут с этим документом. Без него заявление о разводе принимать не будут.
– Так “договариваться” же начнут. Проще заплатить за ускорение, чем реально ходить на курсы…
– Конечно, будут попытки решить вопрос именно так. Но методы борьбы с этим явлением есть. Например, можно сделать обязательной фиксацию посещения психолога. Как сейчас в госорганах: заходишь в здание, и пока карточкой не пикнешь, тебя вроде и нет на работе. А если психолог будет нормально получать (а он должен нормально получать), то вопрос, я считаю, вообще будет снят.
Чтобы при слове “развод” волосы дыбом вставали
– Вопрос в том, есть ли у нас в достаточном количестве столь профессиональные психологи?
– Вы правы, профессионалов сейчас недостаточно. Но дешевле обучить армию психологов, чем создать фонд алиментов, что сейчас активно обсуждается. Это гораздо проще и эффективнее.
– Казахстан – это не только центральные города, но и дальние аулы, и в них тоже люди разводятся. Откуда там взять психологов, способных вразумить?
– И пусть они не могут развестись у себя в районе! Пусть будут вынуждены ехать туда, где есть такой специалист. А если не могут выехать к психологу, не хватает времени, денег, решительности, пусть сидят у себя в ауле и даже не помышляют разводиться, пока мы не подготовим достаточное количество специалистов для каждого района. Повторю: процедура развода должна быть максимально затруднена. Максимально! Чтобы при одном только слове “развод” волосы дыбом вставали у того, кто хочет развестись.
– Может, курсы для супругов лучше проводить до свадьбы, а не перед разводом?
– Курсы всякие нужны. Кстати, сейчас целый ряд инновационных проектов по всему Казахстану реализуется. В Алматы при содействии уполномоченного по правам ребенка РК Загипы Балиевой создан центр поддержки семьи, где проводятся добровольные бесплатные курсы для родителей – будущих и настоящих. Министерство по делам религий изыскало возможность профинансировать этот грант. Подобных проектов в стране много, несколько общественных организаций ими занимается. Главное – понимание этой проблемы в государстве уже есть, и оно готово давать госзаказ. К чему ведет развод родителей?
Злостных неплательщиков – сажать
– Как быть с папашами, которые не платят алименты, потому что не хотят работать? Их по госзаказу не вразумишь…
– Согласен, с такими папашами сложно бороться. По закону, если у него нулевой доход, государство все равно высчитает алименты. Их размер пляшет от среднестатистической зарплаты, это около 130 тысяч тенге. То есть четверть этой суммы он в любом случае должен отдать своему ребенку. Если человек 3 месяца не платит алименты, его могут привлечь к уголовной ответственности и посадить на реальный срок. То есть с этой стороны все сделано.
– А если он и рад бы работать, да вакансий подходящих нет?
– А это уже не вопрос защиты прав детей и не проблема выплаты алиментов. Это вопрос, как государство работает в сфере экономики и может ли оно обеспечить в рамках программы “Занятость” достойную работу каждому гражданину. И это отдельная, очень болезненная тема.
АСТАНА