Археолог доказал, что золото атамана Толстова, которое таинственно исчезло в 1920 году, действительно существовало, привел десятки доказательств. Исторических и литературных источников много, а вот материальных доказательств до настоящего момента не было.
Ещё в 2006 году Андрей Астафьев обнаружил на южном берегу залива Качак остатки огневого заслона, явно созданного военным подразделением в начале ХХ века. Это место было необычно тем, что находилось в стороне от основного движения остатков Уральского казачьего войска в Форт-Александровский (сейчас – Форт-Шевченко). Тогда-то к археологу и пришла мысль: а не эти ли 5 основательно обустроенных гнезд защищали золотой обоз атамана Толстова?
– Логика дальнейших поисков была проста: если есть некая огневая линия обороны, значит, следует искать то, что она защищала. Установка пулеметов в стрелковых гнездах на период событий 1919–1920 годов могла быть обоснованной, если в тылу находилось что-то очень важное и ценное. Но в начале поисков 2006 года это была только лишь рабочая версия. Однако уже тогда провидение послало мне одну из главных подсказок. В полутора километрах от огневого заслона на большом, отколовшемся от скального массива, блоке известняка мы с сыном Артёмом нашли едва различимые надписи, тонко процарапанные кончиком ножа. Этот каменный блок привлек наше внимание неслучайно. Он был примечателен своими большими размерами и явно выделялся на местности. Удобные плоскости камня были испещрены различными рисунками, от времени наслоившимися друг на друга и превратившимися в сплошной ковровый узор. Надписи, увиденные на камне, рассеяли все мои сомнения по вопросу найденного огневого заслона и его предназначения, – рассказывает археолог Андрей Астафьев.
Одна из надписей стала настоящей исторической интригой – “1920”. Эти цифры были процарапаны давно, так как покрылись от времени природным загаром.
– В 2006 году мы стали внимательно изучать все поверхности камня и нашли целую серию русских автографов и надписей присутствия. И эти надписи были сделаны не казахами. Среди местного населения бытовала исключительно арабографическая письменность. Я не сомневаюсь в том, что эти автографы были оставлены именно в 1920 году. Они сделаны в едином каллиграфическом стиле с повторяющимся начертанием букв. В фамилии Морозов, например, была буква “ять” (Ѣ), исчезнувшая из азбуки русского языка в 1917 году. Буква эта тогда стала символом интеллигенции белого движения. Так что такое написание фамилии в 1920 году можно, без сомнения, связать с представителем белогвардейского воинства.
Судя по автографам, здесь отметились не менее 10 человек. Был среди надписей и рисунок: примитивный портрет взнузданной лошадиной головы. Степняки таких рисунков никогда не оставляли.
– Получается, что военное подразделение, оставившее стрелковые гнезда, могло быть конным. А какие вояки могли быть на Мангышлаке в 1920 году? Только казаки-уральцы. Среди автографов, оставленных на камне, было и имя Серик. Но это не должно вводить в заблуждение, так как в Уральском казачьем войске были представители тюркоязычных народов. В их числе – татары, башкиры, туркмены, казахи, каракалпаки, чуваши и турки.
В 2006 году Андрей Астафьев решил расширить поиски вероятных автографов. Тогда-то и столкнулся с очень неожиданной находкой: археолог нашел многочисленные следы ручной распиловки камня на кирпичи. Вопросов стало больше, чем ответов. Первый и основной – зачем в таком глухом и удаленном месте пилить кирпич, а главное – для чего его там же и оставлять?
Первый рисунок изображал двухколесную повозку, запряженную лошадью, и это была не среднеазиатская арба. Она напоминала европейскую двуколку
– Я понимаю смысл возникновения целых карьеров, необходимых при строительстве Новопетровского укрепления или прибрежных поселков 40-х годов. Или же камень мог пилиться по соседству с туркменскими и казахскими кладбищами для каменных надгробий и мавзолеев. Вызывало недоумение: зачем производить такую пустую работу? Ответ на этот вопрос ушел на второй план, когда я стал находить на распиленных блоках рисунки – это были обычные для кочевников сюжеты: всадники и охота на архара. Но при осмотре одного из брошенных кирпичей я увидел четыре арабские цифры – “1923”. Что это − год или случайный набор цифр? Мне пришлось переворачивать все спиленные блоки в надежде найти подтверждение моей догадке. Результат поисков не заставил долго ждать. Я нашел целую надпись, выполненную арабским шрифтом. Наш мангистауский арабографист Нурлан КУЛБАЕВ сумел перевести большую часть текста: “1923 год, 6 сентября. Это саганатам (тип казахских надгробных памятников. – Прим. ред.) Сатджахата. Камнерез – Жусамбай Балжанулы. Эту надпись писал Кашал Жусамбай”. Надпись свидетельствует о том, что здесь пилили кирпичи для надмогильного сооружения. Но ближайшее кладбище более чем в 6 километрах от этого места… Для моих поисков главным было − подтверждение даты. Я тогда думал, что это очень странное совпадение − через 3 года после ухода уральцев здесь пилят камень.
На распиленных блоках археолог нашел и другие изображения, явно выполненные распиловщиками камня. Четыре рисунка показались исследователю интересными. Первый изображал двухколесную повозку, запряженную лошадью, и это была не среднеазиатская арба. Повозка напоминала европейскую двуколку. Еще 2 изображения русских телег и, наконец, рисунок, который, по словам Андрея Астафьева, является ключевым в понимании значения этого места.
− Представьте мой восторг, когда на поверхности распиленной в 1923 году известняковой плиты я нахожу рисунок фургона, запряженного лошадью! Он, конечно, небрежный, но выполнен в едином стиле с соседней повозкой. Фургоном управляет возничий. Степняки всегда отображали на своих рисунках тот мир, который видели, тем более у казахов – очень хорошая зрительная память. Рисунок фургона отображает детали каркаса тентового покрытия, о котором мог знать только очевидец. Я допускаю, что именно здесь был идеальный камень для распиловки и строительства ограды саганатама. Но зачем именно здесь оставлять изображения русских транспортных средств? Я осмотрел огромное количество камней в этой местности на протяжении 10 и более километров, нашел много интересных петроглифов и еще 2 места пиления камня. Но только именно здесь были рисунки двуколки, телег и фургонов. Таких случайностей не бывает. Тайна клада атамана: может ли часть золотого запаса России храниться в Казахстане
Андрей Астафьев подводит промежуточные итоги: долговременная защитная линия из стрелковых гнезд, боевое конное подразделение, русские имена, 1920 год и рисунки русских транспортных средств. Теперь всё встало на свои места. И скоропалительный уход атамана Толстова из Гурьева с золотым обозом и личной Редутской сотней, и их таинственное исчезновение на 25 дней во время “марша смерти” основного состава Уральского казачьего войска. Сомнений не оставалось: именно в этом месте был лагерь атамана Толстова, здесь схоронился отряд вместе с золотым обозом. Но доказательств для археолога всё равно было мало. Он решил найти следы пребывания отряда в этом месте. Андрей Астафьев рассказывает, как еще в 2006 году обнаружил большую глубокую прямоугольную яму, окруженную отвалами. Тогда и до настоящего времени он считал, что это копань – место, где могли добывать грунтовую пресную воду. Такие бассейны делали бахчеводы при помощи современной техники еще в 90-х годах прошлого столетия в окрестностях Актау. Тогда уровень моря поднимался на 2 метра выше современных отметок, что позволяло добывать пресную воду, пригодную для питья и полива, на небольшой глубине.
– По моему первому предположению, на берегу залива Качак кто-то проделал подобную работу, только вручную и относительно в недавнее время, так как яма сильно не оплыла. Я предположил, что, если здесь стоял конный отряд из 100 человек, то они могли легко вырыть такую яму для сбора питьевой воды. Но место лагеря мне никак не удавалось найти. А за это время была исследована очень большая площадь. Я заприметил одно место и много раз пытался искать там с помощью металлоискателя мусор, подтверждающий нахождение казачьего подразделения. Последнюю попытку мы предприняли с сыном. Были сомнения по поводу этого места: оно прекрасно просматривалось и простреливалось с высот плато, к которому примыкало, а это очень опасная ситуация в боевых действиях. Профессиональные военные не стали бы подставлять себя под прицельные выстрелы врага. Действительно, кроме монет времен СССР 60-х годов и гильз карабина автомата Калашникова мы здесь ничего не нашли. И это удручало.
Решено было вернуться к яме и проверить отношение ее дна и уровня моря относительно 1920 года. Морская вода в береговой полосе подпирает пресные воды, накопителем которых являются прибрежные пески. При этом, как в сообщающихся сосудах, уровень моря и грунтовых вод должен соответствовать друг другу. Наблюдение за Каспием ведется последние 190 лет, поэтому все отметки моря известны – тем более каким оно было в 1920 году.
– При изучении топографических карт этой местности я точно определил, что дно ямы оказалось на 2–2,5 метра выше уровня моря интересующего нас периода. Следовательно, воды там никак не могло быть. Мы с сыном вернулись к более детальному обследованию этой ямы. Глубина ее – более 2 метров. Со стороны моря в отвалах был оставлен проход. Раньше я видел похожие котлованы казахских землянок и полуземлянок. Но они никогда не были такими большими. Мы решили как следует обследовать дно ямы и ее окрестности с помощью металлоискателя. И нашли то, что искали!
Среди находок: всевозможные гвозди разных размеров – от крупных до тонких и изящных. Отдельного внимания заслуживают крепежи для деревянных ящиков и два шурупа − латунный и железный. Их также использовали в качестве крепежа для элементов деревянных конструкций. И, наверное, самая важная находка – это плоские небольшие гвоздики с клиновидными шляпками − ухнали. Они служили для крепления подков к копытам лошадей. Но дело в том, что местные казахи никогда не подковывали своих лошадей!
– Россыпь гвоздей для подков стала верным признаком того, что здесь находились люди, которые занимались в большей степени стойловым содержанием лошадей. Кочевники такого никогда не делали. Поэтому ухнали − это есть самая верная зацепка, что пришли они со стороны России. На дне котлована мы нашли еще несколько артефактов − они из цветного металла. Эти изделия на форумах копателей определены как детали конской упряжи. Их обычно находят на территории Украины и Поволжья. То есть эти изделия не местного производства, а явно привезены кем-то сюда. Наконец, последний артефакт: винтовочная стреляная гильза. Мы ее почистили и увидели надпись – две буквы и 1916. Такие боеприпасы производились в Германии для трофейных винтовок Мосина. И самое интересное − этот боеприпас использовался на советско-финском фронте. Огромнейший вопрос – как на Мангистау появился трофейный немецкий боеприпас? И если всё это мы связываем с 1920 годом, то многое становится понятным.
Эти находки полностью изменили мнение археолога о предназначении этой ямы. Появилась новая версия – это остатки большой землянки. Ее первоначальный размер составлял 27 на 7 метров. На дне этой землянки, по предположению Андрея Астафьева, будет еще много важных находок, но пока они покрыты толстым слоем оползшего грунта. А его удаление потребует серьезных раскопок. Однако, по мнению археолога, найденного “мусора” уже достаточно для обоснованных выводов. Андрей Астафьев считает, что землянка принадлежала именно казачьему войску. Это и был таинственный лагерь, который прикрывал обустроенный огневой заслон.
Землянка была большая, чтобы в зимнее время там смогла уместиться целая казачья сотня. Да, в тесноте, но зато тепло.
– Если здесь же стоял обоз с фургонами, то дерева и брезента было более чем достаточно для создания перекрытия для такого большого жилья. Я думаю, что и место для устройства землянки было выбрано неслучайно. Оно располагалось на удалении 600–700 метров от высоких скальных обрывов плато, столь опасных в случае прицельного обстрела. Я могу с уверенностью утверждать, что найден секретный лагерь атамана Толстова. Представьте себе, здесь могли стоять ящики с легендарным золотом! Но почему Толстов выбрал именно это место? Судя по тексту телеграммы, перехваченной красными, золото и серебро должны были вывезти морем в Иран. Именно в Форт-Александровский и лежал путь отступающего уральского войска, чтобы эвакуироваться морем. Но если "золотой" обоз не пришел в форт, то он должен был ждать своей погрузки на берегу моря. Но почему этим местом стал ныне мелководный залив Качак? Здесь располагалась важная торговая фактория, существовала она еще с III века нашей эры. Сюда на протяжении полутора тысячелетий приходили торговые суда. Поэтому место было известное, удобное для судоходства и удаленное от населенных пунктов. Именно сюда атаман Толстов прибыл, чтобы скрыть столь ценный груз. Он ждал удобного момента, чтобы вывезти морем с Мангышлака золото Уральского войскового банка. Но не вывез...
Сам атаман Толстов в своей книге рассказывает, что большая часть войсковой казны, весом около 3 тонн, осталась на Мангышлаке. Но где его искать? По всем признакам оно может находиться где-то рядом с лагерем. Археолог спешит успокоить кладоискателей: вполне возможно, что этого золота уже и в помине нет.
– Чекисты 15 лет безуспешно пытались его найти. Вероятно, его поисками занимались и в период начала экономического освоения Мангистау. Без сомнения, к поискам были подключены самые опытные следопыты. Но короткий абзац в книге “Чекисты Казахстана” о том, что клад найти не удалось, еще не является свидетельством истинности этого утверждения. А если чекисты нашли золото? Конечно, утаить такое событие от местного населения было очень сложно, если только не ликвидировать всех свидетелей, а в 30-х годах прошлого столетия это не составляло никакого труда. Или все-таки Толстов перехитрил всех и надежно спрятал свой груз? Для этого не нужно было далеко ходить от места двухмесячной стоянки. Скальные обрывы прибрежного плато – самая надежная защита любых ценностей: не нужно взрывать скалы или копать ямы, так как всегда останется видимый след. А вот в природном каменном хаосе схоронить можно всё, что угодно. Но лично я не стал бы укрывать ценности в месте своей стоянки или поблизости, а уж тем более прятать всё в одном месте. Но людская логика такова – где жили, там и прятали. Чекисты, видимо, так и искали, но, скорее всего, безуспешно.
Возвращаясь к месту распиловки камня… По мнению археолога, это место в 1923 году неслучайно выбрано каменотесами – оно было прикрытием для поисков атаманского золота, ведь месторасположение лагеря для местных жителей не было секретом.
– Чтобы оградить себя от кривотолков по вопросу поиска клада, скажу, что у меня нет жажды золота, я не кладоискатель, а исследователь. Для меня всегда был важен процесс познания. Иначе я бы никогда не рассказал факты, которыми владею. История о золоте Толстова реальна, но я не хочу посвятить остаток своей жизни его поиску. Думаю, что, если когда-нибудь золото будет найдено, эта история получит криминальную составляющую. Для атамана этот груз стал проклятием. Он был военным человеком, который исполнял приказы, а эвакуация золота на нужды белого движения – это серьезная войсковая операция, которая в силу обстоятельств не была выполнена. Генерал Толстов не ожидал, что потеряет при отступлении, по разным оценкам, от 8 до 11 тысяч человек, замерзших на Устюрте. Скорее всего, современники обвинили его в том, что на золото он променял столько человеческих жизней. Вероятно, до последнего Толстов пытался выполнить приказ о переправке ценного груза в Иран, но этому не суждено было случиться. И оно навсегда осталось на этой земле…
Актау