Наши предки придавали особое значение различным животным и птицам. Одним поклонялись, других обожествляли. Третьих приносили в жертву, четвертых хоронили вместе с людьми. Основным же богатством кочевников издревле был скот.
– С ним связан не только образ жизни, но и образ мыслей людей, – рассказывает старший научный сотрудник Института истории и этнологии им. Ш. Уалиханова, кандидат исторических наук Алтын УАЛТАЕВА. – Первым одомашненным животным – лошади, барану, козе и верблюду – отводилось определенное по значимости место в повседневной жизни. Так, лошадь – представитель высшего мира, символ ума, интеллекта. В казахском устном народном творчестве конь часто сопровождает героя как надежный друг и советчик. Таков конь Тарлан Ер-Таргына, Тайбурыл – Кобланды батыра, Байчубар – Алпамыса. “Тот не джигит, кто хоть раз не сидел на коне, – говорят в народе. – Конь – дар, который берегут, но им можно и делиться: “Можно отдать коня, но нельзя продать его снаряжение”.
Древние тюрки говорили: “Нет чище существа на земле, чем конь, нет величественнее!”.
В погребальном обряде средневековых тюркоязычных племен Центральной Азии коню отводилась значительная роль.
– В захоронении воина IV–V веков близ поселения Кызыл-Кайнартобе Жамбылской области вместе с поясом была найдена фигурка лошади, – рассказывает ведущий научный сотрудник Института археологии им. А. Х. Маргулана кандидат исторических наук Арнабай НУРЖАНОВ. – Это связано с погребальным ритуалом, но относится ко времени, когда в религиозных представлениях конь был заменен его изображением. Черепа, кости ног лошадей, остатки конского снаряжения зафиксированы в погребениях VI–X веков в Восточном Казахстане – в Трофимовском, Покровском, Качирском и Бобровском могильниках. В отдельных могильниках кости лошади находились только в мужских погребениях. Туловище покоится на поджатых ногах – конь как бы стоит, а не лежит в могиле, готовый в любой момент отправиться вместе с воином.
По сведениям Геродота, массагеты, в племенной союз которых входили и населявшие Казахстан племена, вместе с покойником хоронили сотни лошадей. Такой обычай был и у хуннов (гуннов), многие ученые склонны считать их прототюрками.
– В Среднем мире, где по представлению наших предков жили люди, овцы считались символом материального богатства – продолжает Алтын Уалтаева. – Баран считался у казахов единственным животным, побывавшим в раю. Поэтому его чаще приносят в жертву. После родов женщины также закалывали барана – калжа, а шейные позвонки вычищали и нанизывали на палку, повесив на шанырак. Чтобы быстрее крепчал позвоночник младенца. Обычай означал соединение Высшего и Среднего миров.
Здесь же, в Среднем мире, живет ешкi – коза. “Еш” – “ничто”. “Ешki мал бол-майды” (“Коза не будет скотом”) – говорят казахи. Верблюд для казаха – символ гармонии. Считается, он содержит в себе достоинства всех животных. Когда в семье рождался ребенок, ему дарили жеребенка или верблюжонка. Такое животное называли басире и с этого момента его считали собственностью новорожденного. К басире относились с особым вниманием, берегли и не позволяли ездить на нем верхом или использовать как тягловое животное. Басире ни при каких обстоятельствах не резали и не продавали.
Еще одно почитаемое животное – корова. Она – представитель подземного мира – Тенгиза.
Одно из ведущих направлений охотничьего промысла у казахов – охота с использованием собак и ловчих птиц.
По словам Алтын Уалтаевой, приручение собак и тренировка в охотничьем ремесле называлась салбурын. Перед охотой казахи устраивали праздник – всеобщее гулянье. Отсюда происходит слово “салбурын” (“сал” – веселье, игры, состязание). По первому снегу охотники на лошадях отправлялись на промысел и охотились до конца февраля. Когда выпадал густой снег, а утро выдавалось безоблачным – этот благоприятный для охоты день казахи называли кансонар.
Беспородные собаки – дурегей – охраняли жилище, скот. Из них выведен тобет – волкодав, способный задушить матерого волка. Тобеты сопровождали казахов-кочевников в долгих переходах, где проявлялась их выносливость и преданность.
Охотничьих гончих казахи называли тазы. Они использовались при охоте на зайцев, лисиц, волков. Тазы без страха вступает в поединок с волком. Любимых тазы казахи сравнивали с быстрокрылой птицей кумай.
Хорошая тазы считалась роскошью: собака заменяла калым за невесту, равный 47 лошадям. Ей позволялось находиться в юрте, на ночь хозяин подстилал ей коврик.
Особое место в жизни казахов занимала охота с беркутом. Кусбеги – специалист, обучающий беркута, сокола, коршуна. Пока беркут не научится возвращаться, он летает на длинном поводке. Затем его откармливают. Когда же птица начинает легко взлетать и садиться, ее берут на охоту. кусбеги садит ее на правую руку, придерживая за ножные поводки, далее подпирает руку подставкой (балдак) и садится на коня. В левой руке он держит поводья. Прибыв на место, кусбеги с беркутом становится на возвышенность. Увидев жертву и сняв томагу, кусбеги отпускает беркута.
Казахи верили, что дом, где есть беркут, избегает нечисть. Поэтому его крылья, перья, лапы вешали на почетное место или над изголовьем колыбели. Считали, что священная птица оберегает от сглаза, порчи, защищает от напастей.
Образ волка у хуннов, древних тюрков имел огромное культовое и социальное значение.
В мифах, фольклоре и сказках волк олицетворяет свирепость, коварство, жестокость, зло, но также храбрость и победу. Волк мог стать и защитником беспомощных созданий. Общим для многих мифологий Евразии является сюжет о воспитании родоначальника племени (а иногда и его близнеца) волчицей.
Волк мог служить эмблемой воинов и выступать в качестве атрибута бога войны. Волчья голова в качестве знамени встречается на росписях VII–VIII веков. Широко известно о знаменах с изображением золотой волчьей головы в Тюркском каганате, Монгольской империи, у кыпчаков.
Средневековые кочевники Центральной Азии унаследовали от своих предшественников многие изобразительные традиции.
– Большой интерес представляет случайная находка в Жамбылской области – сосуд грушевидной формы с узким горлышком, он увенчан скульптурным изображением головы животного, – рассказывает известный казахстанский археолог Арнабай НУРЖАНОВ. – Сосуд изготовлен из светлой бронзы, выпуклые зрачки животного из красной меди обведены кружком с насечками по желтой бронзе. Удлиненная морда и выгравированные детали носа и зубов типичны для волка. Содержимое выливалось из сосуда через прорезь в пасти животного.
А в дворцовом комплексе средневекового городища Кулан найдено глиняное панно с изображением волка.
Клыки, когти, высушенные печень и желчь волка служили талисманами, амулетами, лекарствами. Только что родившемуся ребенку давали слюну волка (қасқырдың сілекейі), для того чтобы он был храбрым, здоровым и не подвергался воздействию злых сил. На территории Казахстана в погребениях эпохи бронзы найдены зубы хищных животных, в том числе и волка, в качестве амулетов. Они ограждали взрослых и детей от разных бед, использовались для защиты скота от тех же волков.
– Шкуру с волчьей пастью некоторые женщины берегли как средство, предохраняющее новорожденного от смерти, – продолжает наш эксперт. – Шкуру мочили в воде, растягивали и пропускали через нее ребенка. Бережное отношение связано с верой в то, что мы – потомки синего волка (көк бөрінің ұрқымыз). Шкуру вешали дома на видное место в качестве оберега от дурного глаза и злого языка.
В отличие от одомашненных животных кошка в жизни кочевников не имела того места, которое она занимала, например, в Египте или Индии.
Кошка не переносит кочевого образа жизни, не уживается с одомашненными собаками – вот те причины, которые, по мнению историков, мешали кочевникам их заводить. И хотя кошкам не поклонялись, мусульманам запрещалось наносить вред животным: бить, издеваться над ними. С переходом к оседлому образу жизни казахи стали держать кошек для ловли мышей, змей.
– Пророк Мухаммад любил кошек и советовал своим единоверцам заботиться о них, – рассказывает Алтын Уалтаева. – У пророка была любимая кошка. Он опекал ее, не расставаясь с ней даже во время молитвы. Есть хадис о том, что Мухаммаду нужно было срочно уйти, а кошка уснула на рукаве его одежды. Он отрезал рукав, лишь бы не побеспокоить ее сон. Когда вернулся, кошка проснулась и поклонилась ему. А после того, как пророк коснулся спины животного, та приобрела способность всегда приземляться на все четыре лапы. Из-за его любви к кошкам у пророка было прозвище – Отец кошек. Известна также его фраза, что “кошки не нечисты и не мешают молитве, они подобны пастырям”.