Отца арестовали по “делу маршала Тухачевского”
– Мои родители до войны жили в Баку, и отец работал водителем у начальника порта, – рассказывает Виктор Алексеевич. – Однажды из Москвы приехал Михаил Тухачевский осматривать укрепрайоны в Ленкорани. Отца приставили к маршалу, а через месяц Тухачевского объявили “врагом народа”. Начальник порта застрелился, а отца “закрыли” в Баку. Когда началась война, нашу семью выслали в Казахстан. Здесь я и родился, в 1944 году на станции Тобол в Кустанайской области. А в Караганде мы осели в 1948-м.
– Жизнь у семьи репрессированных была не сахар…
– Конечно, жили мы бедно, воспитывался я в спартанских условиях. Но это в жизни помогло. К примеру, когда начал заниматься футболом, домой приходилось возвращаться поздно одному через степь. 6–7 километров, зима, холодно… Но это меня не останавливало.
– Тем более что в семье был хороший футбольный пример…
– Родной брат, который старше меня на 18 лет, в середине 50-х годов играл за карагандинский “Шахтер”. В то время команда стала третьей в республике и получила место во всесоюзном классе “Б”.
Москва не пустила Караганду в высшую лигу
– А когда вы оказались в карагандинском “Шахтере”?
– В 1962 году. Пригласил меня Владимир Алексеевич Котляров. Тренером он был жестким, приветствовал силовую борьбу, нагрузки, работу “через не могу”. С ним мы выиграли в 1962-м вторую зону союзных республик класса “Б” и глубокой осенью в Одессе встретились с победителем другой зоны – гомельским “Локомотивом” – за выход в класс “А”, то бишь высшую лигу. Выиграли мы у белорусов со счетом 1:0, а я забил решающий гол, но высшую лигу нам не дали.
– Отчего такая несправедливость? Это решение было принято на всесоюзном уровне?
– Караганда была закрытым городом – там садились космонавты. К тому же очередное преобразование претерпела структура чемпионата СССР. Класс “А” расширили, разбив его на две подгруппы. В первой (прообраз высшей лиги) оставили алма-атинский “Кайрат”, а нас включили во вторую подгруппу, своеобразную первую лигу. Но соперники у нас были очень серьезные – те же “Карпаты”, “Черноморец”, “Днепр”, “Жальгирис” и другие, игравшие потом в высшей лиге.
– В Караганде вы задержались еще только на год…
– В 1963 году в “Шахтер” приехали российские легионеры, вместо Котлярова команду возглавил Виктор Семенович Пономарев. Новички команду в какой-то степени усилили, но к ним отнеслись ревностно. Пошли интрижки всякие, и мы заняли только 12-е место при 18 участниках.
Сказал Степанову: “Ты не капитан, ты атаман”
– И тогда-то поступило приглашение из лучшей команды республики – “Кайрата”?
– Да, в 1964 году я дебютировал в алма-атинской команде. Тренировал ее тогда Александр Андреевич Келлер – человек высочайшей культуры. Никогда никого не обижал, не унижал. Мог в сердцах на судью накричать, но на футболиста – никогда. Правда, в той команде верховодили другие люди.
– Кого вы имеете в виду?
– Ветеранов. В частности, капитана “Кайрата” Вадима Степанова, который в футболе мог бы добиться большего, если бы не нарушал режим. После поражения в Ростове-на-Дону от местного СКА (0:1) я ему прямо сказал: “Вадим, да какой ты капитан? Ты атаман”. На это он ответил, что мне еще рано в составе играть, нужно в дубле посидеть. Обиделся я страшно и уехал обратно в Караганду.
– Как на такой самовольный отъезд отреагировал старший тренер?
– А что тренер? Его самого скоро убрали. Команда покинула высшую лигу, с ним и распрощались.
– Республиканская пресса писала, что вас отчислили из “Кайрата” за нарушение режима…
– Это неправда. Не было такого. Что могли журналисты еще написать после таких моих слов в адрес капитана?
“Не дай Бог проиграете!”
– Уже на следующий сезон вы встретились с “Кайратом” в первой лиге. Реванш состоялся?
– В Алма-Ате “Шахтер” проиграл – 0:2, зато в Караганде победил с крупным счетом 3:0. “Кайрат” в то время шел в лидерах, а место в высшей лиге давалось только одно. Перед игрой к нам в раздевалку зашел глава казахстанского спорткомитета Каркен Ахметович Ахметов. “Ну что, мужики, все в порядке?”, – спрашивает. Мы молчим. После него заходит товарищ Денисов – начальник областного комитета партии: “Не дай бог проиграете! Ни зарплаты не получите, ничего! Волчий билет вам всем выдам!” Хотя настраивать нас на “Кайрат” особой нужды не было. Я против Степанова играл и забил гол уже на девятой минуте.
– В 1967 году у “Шахтера” снова появился шанс выйти в высшую всесоюзную лигу…
– Тогда мы выиграли в своей подгруппе первое место, а в финальном турнире поделили очки с кировабадским “Динамо”. По регламенту чемпионата нам предстоял дополнительный матч за выход в высшую лигу. Он состоялся в конце ноября в Ташкенте и оставил неприятные воспоминания. Игравшие за “Шахтер” кавказцы сдали тот матч, и мы проиграли со счетом 0:1.
Гол великому Яшину
– Но лично вы без высшей лиги чемпионата СССР не остались, вернувшись в “Кайрат”…
– Честно говоря, в Алма-Ату в 1968 году я не собирался. Меня приглашали в минское “Динамо”, где работал один из лучших тренеров Советского Союза Александр Александрович Севидов. Я уже вещи приготовил, но приехали гонцы из “Кайрата”. Говорят, знаем, почему ты покинул команду, сейчас формируется новый коллектив. Мы обговорили все условия, и я принял предложение “Кайрата”.
– В том сезоне вы первым в истории клуба забили три мяча в одной игре в высшей лиге…
– И сделал это не один раз. Сначала в Кировабаде с “Динамо” (4:2), а спустя несколько дней – в Алма-Ате с донецким “Шахтером” (3:1).
– В 1968 году вообще было много памятных голов – и в ворота легендарного Льва Яшина, и Виктора Банникова…
– Яшину я забил в кубковой игре в северные ворота нашего Центрального стадиона. Выскочил на подачу с фланга и пробил головой. У меня до сих пор где-то дома лежит фотография того гола, когда Лев Яшин что-то своему защитнику “пихает”.
– При невысоком росте вы довольно много мячей забивали со второго этажа…
– Да, больше половины. Прыгучим был, играл на опережение.
“Задание партии и правительства”
– Зато бакинский “Нефтчи”, следующий соперник в Кубке СССР, опередил вас и вышел в полуфинал. Говорят, судившие тот матч киевляне “убили” “Кайрат”…
– Вполне возможно, что результат той игры расписали наверху. Мой чистый гол судьи отменили. Как говорится, арбитры выполняли “задание партии и правительства”.
– С Александром Александровичем Севидовым, звавшим вас в свое время в минское “Динамо”, судьба свела уже в “Кайрате”…
– С ним мы поработали в 1970 году, когда “Кайрат” играл в первой лиге. Тренировочный процесс у него основывался на физподготовке, но при этом все сводилось к игровым моментам: длительные по времени “квадраты”, удары по воротам. Исполнители в “Кайрате” тогда были прекрасные: Юрий Севидов только из тюрьмы вышел, Сергей Рожков, Владимир Чеботарев, Валентин Солдатов, вся защитная линия.
– Уже через год ваша кайратовская карьера подошла к концу…
– 1971 год, несмотря на выигрыш престижного Кубка железнодорожников, для меня получился скомканным. Сначала я разбился на машине, лопнула височная кость, месяц лежал в тяжелом состоянии. Потом еще аппендицит вырезали. Но сильнее всего на мой уход из “Кайрата” повлияла смерть мамы. Отец в Караганде один остался. Разговариваю с ним по телефону, чувствую, голос дрожит. Отец мне всю жизнь говорил: “Запомни, камень на одном месте обрастает”. Вернулся я в Караганду, поиграл немного и в 1976 году закончил. Так что в моей футбольной жизни было всего две команды – “Шахтер” и “Кайрат”, и обе родные.
“Не дал “убить” Лобановского”
– Почему после завершения игровой карьеры пошли не в тренеры, а в судьи?
– Судейство оказалось ближе по душе. Тренером попробовал в Караганде, но все там было как-то несерьезно.
– Как развивалась судейская карьера?
– В 1982 году получил всесоюзную категорию, минуя республиканскую. Не знаю, почему мне ее в Казахстане не давали. Судил международные матчи арбитром на линии, выезжал в Голландию, Германию, Венгрию, Чехословакию, Румынию.
– А сколько раз за карьеру получали “двойку”?
– Только один раз, за игру между московским “Торпедо” и киевским “Динамо”. Тогда выгоду от поражения “Динамо” получал и “Торпедо”, стремившийся в еврокубки, и московский “Спартак”, боровшийся с киевлянами за чемпионство. Перед игрой мне звонили представители обоих московских клубов и говорили открытым текстом, кто должен победить, что инспектор в курсе всех дел. Но как я мог “убить” Валерия Лобановского и его команду? Я не выполнил задание, и “Динамо” выиграло тот матч.
– Такую своенравность вам Москва припомнила?
– Конечно, после той игры судейская карьера пошла на спад. Начали меня дергать – то назначат на игру, то снимут. В конце концов я написал заявление с просьбой отстранить меня от судейства матчей высшей лиги чемпионата СССР в связи с недоверием Всесоюзной коллегии судей. Начал судить первую союзную лигу и так потихоньку закончил в 50 лет. Сейчас работаю методистом в Алматинской детско-юношеской спортивной школе №15 и инспектирую первую лигу чемпионата Казахстана.
Сергей РАЙЛЯН