72-летний пенсионер, отдающий все свое свободное время на волонтерскую защиту окружающей среды, не понимает, как можно при алматинском смоге жить без противогаза?
Август соглашается с тем, что особенности рельефа мешают нормальной циркуляции свежего воздуха. Однако уверен: львиная доля всех атмосферных проблем Алматы – руковотворная. А значит – вполне устранимая при разумном и грамотном подходе к сбережению природы.
И кнутом, и пряником
Если бы перерабатывающая индустрия ФРГ стояла на месте, страна давно бы напоминала помойку. Судите сами: каждый год здесь выбрасывается 13 миллионов тонн пластиковых упаковок, почти четыре миллиона тонн стекла, свыше пяти миллионов тонн бумаги и картона, под миллион тонн белой жести, за 120 тысяч тонн алюминиевых банок, огромное количество пищевых остатков...
Одних только высокотоксичных, наиболее опасных для экологии отходов в одном лишь Берлине получается в месяц тысяча тонн. Килограмма из них хватит для нанесения серьезного урона здоровью.
Ставки высоки, и немцы стремятся самыми различными способами не превращать бытовой мусор в отраву. Но понимают: одних запретов, как и уговоров, тут маловато будет. Хотя, конечно, уровню разъяснительной работы в сфере управления ФРГ наши акиматы могут только позавидовать. Здесь ведь все правила и приемы борьбы за чистоту доводятся до населения как чиновниками мэрий, так и сотрудниками “комхоза”, муниципальных компаний, занимающимися сбором мусора. Не будут этого делать – поплатятся для начала премиальными. Если не исправятся, за дело может взяться прокуратура.
За отходы – борются!
Но самые сильные толчки и ускорение придают конкуренты из частного бизнеса. Борьба за выгодные подряды и очень солидные заработки началась с момента принятия закона о DSD Dual System Deutschland. Это указание теперь уже двадцатилетней давности жестко обязывает свыше семидесяти процентов всех упаковок от напитков, изготовляемых в ФРГ, возвращать производителю.
Согласно новым правилам, отходы поделились на две категории. Это мусор, сортируемый в зависимости от того, из чего он сделан (стекло разного сорта, пластик, металл, бумага, картон, органические отходы). И отходы так называемого многокомпонентного состава. Где намешано всякого помаленьку.
Вот за право их убирать, получая высокую прибыль, и борются между собой частные и государственные мусорщики.
Неудивительно, что в каждом почтовом ящике перед Новым годом оказывается календарик с расписанием и дислокацией как стационарных, так и передвижных пунктов по приемке не только крупногабаритных вещей типа старой мебели, но и токсичных отходов.
Оправдала себя идея по созданию так называемых мюлльхофов. У каждого такого “мусорного двора” – своя “кавалерия”. Это юркие, хорошо заметные грузовички, снующие по Берлину и призывающие за небольшую, но все же денежку сдавать все, что в хозяйстве уже не пригодится, но воздух, землю либо воду испортить может.
К тому же в каждом магазине есть коробочки для сброса туда использованных батареек.
Отслужившие свое ртутные лампы увозят в накопители особых сервисных пунктов, а уж затем – на специальные предприятия для переработки.
Промышленность и грязь – понятия несовместимые
Так, во всяком случае, уже давно практикуется у немцев. Например, тот же герр Гроховиц два десятка лет перед пенсией проработал в государственной системе контроля за сдачей предприятиями ядовитых отходов только в отведенные для того пункты.
Его сын, Эммануэль, сейчас главный инженер в берлинской фирме, принимающей и перерабатывающей так называемый электронный мусор – кинескопы, мониторы и т.п.
У этой фирмы – два направления работы: выпуск оборудования для переработки электронного мусора и конвейерная утилизация кинескопов, в том числе жидкокристаллических и плазменных.
Соседи Эммануэля Гроховица сводят к минимуму вред от старых холодильников, которых только в Берлине за год выбрасывается 30 тысяч штук. Здесь сноровисто откачивают масло и хладагент. Корпуса разрубают “в лапшу” и отправляют на переплавку.
Оказывается, в умелых и рачительных руках 80 процентов всех материалов от холодильника можно использовать заново!
“НЕТ” мусору на обочинах
Свои обязательства несут и все АЗС. В Берлине они безоговорочно обязаны принимать отработанное масло. Более того: покупаешь новый аккумулятор, будь добр сдать старый! Иначе – штраф!
Чистота транспорта и дорог – вообще отдельная германская “песня”. Есть в столице огромное муниципальное предприятие BSR. Его владелец – правительство Берлина.
Почти восемь тысяч сотрудников этого монстра следят за чистотой всех городских дорог и отвечают за сбор мусора на обочинах.
В распоряжении 14 филиалов почти три тысячи грузовиков и 34 мюлльхофа. Куда каждый желающий может и сам принести не нужные ему бумагу, упаковки с „зеленой точкой“, металлолом, текстиль, дерево, электроприборы...
BSR каждый день одной только бумаги отвозит на сортировку ALBA recycling почти 350 тонн. За год эта самая „Альба“ разбирает на составляющие 230 тысяч тонн одного только столичного мусора. Сто тысяч из них – макулатура. И еще 130 тысяч – старая мебель и отходы со строек.
Почти все потом продается на сырье. Ведь на немецком рынке более трех тысяч сортов бумаги! Например, самый востребованный вид, D-39, производят из вторичного сырья, полученного из старых газет и журналов.
Чистый воздух дешевле!
Причем процессы массовой переработки макулатуры в черте города никаких претензий у экологов не вызывают.
Любое загрязнение воздуха или воды – это гигантские штрафы. Поэтому каждый вероятный источник подобной напасти был и остается для немецких предпринимателей объектом повышенного внимания.
В ФРГ не скупятся на фильтры-катализаторы, удерживающие вредные вещества, что могут выделять электростанции, теплоцентрали, автомобили... Только за десять лет – начиная с 1983 года – выбросы двуокиси серы на электростанциях Западной Германии удалось снизить на 84 процента! В объединенной республике, особенно на территории бывшей ГДР, к концу девяностых удалось снизить промышленные выбросы двуокиси серы и окиси азота наполовину.
Не случайно ведь недавний мой гость из Караганды, погуляв среди виноградников такого автогиганта, как Штутгарт, признался:
– Даже голова кружится, какой здесь воздух чистый и густой. Как сметана у бабушки в деревне. Когда я совсем маленький был...
Берлин – Штутгарт