За 130 километров от Алматы гуляет такой ветер, что его вой перекрывает любые другие звуки. Здесь, рядом с железнодорожной веткой, ведущей в Хоргос, находится контрольно-пропускной пункт “Бархан” (несколько километров от аула Борандайсу). За шлагбаумом начинается особо охраняемая зона, в которую воспрещен въезд посторонним, кроме сотрудников хозяйства, лесников и гидрометеорологов, чей пост расположен на ее территории. Тут, среди песчаных барханов, обитают зайцы, кабаны, лисы, джейраны, находится воспроизводственный участок. Переехать железную дорогу, минуя пост, не получится даже на внедорожнике – слишком высокие насыпь и рельсы.
В небольшом вагончике живет и работает более 2 лет егерь охотничьего хозяйства “Манул” Олег Александрович ЦОЙ, бывший мастер-технолог по обработке металла. Условия работы – спартанские: зимой помещение обогревает печка-буржуйка. Сохраняют тепло разложенные на ней булыжники да горячий чай. В печку надо подбрасывать уголь каждые 3–4 часа. Из благ цивилизации – тусклый свет, рация, кровать и плитка. Летом вагончик нагревается так, что находиться в нем можно лишь ночью. Ежедневно егерь совершает пешие обходы территории, ведь желающих проскочить сюда много!
“На территории я нашел гильзу от ружья, передал полиции при свидетелях”
О происшествии 24 ноября 2021 года красноречиво напоминает припухлость на лбу егеря: неизвестные нанесли ему телесные повреждения. Сидя у него в гостях, мы попросили Олега Александровича рассказать, как всё было.
– Это случилось около девяти вечера: в 21.00 у нас идет связь с базой по рации, рассказываем: кто заехал, кто выехал, – вспоминает пострадавший. – Перед шлагбаумом на территории заповедной зоны появился уазик: через пост он не заезжал, значит, заехал откуда-то с другой стороны. Автомобиль остановился. Я вышел на крыльцо, сказал водителю: “Давайте досмотрим машину”. У нас такой порядок – когда машина выезжает или заезжает, идет досмотр. Один мужчина вышел и сразу ко мне направился. Следом выскочил второй с ружьем. Это было запланировано. Он сразу выстрелил вверх в мою сторону, над головой. Начали меня таскать, ударили в лоб. Шишка осталась.
Я не мог с ними справиться, не сопротивлялся, тем более что один из них с ружьем был. Что у них там в голове?
Второй, который выскочил, говорит: “Он не будет молчать, давай его застрелим…” Они забежали в вагончик, оторвали провод рации. Заставили открыть шлагбаум и уехали. Мне пришлось идти пешком 4–5 километров в сторону Борандайсу, так как здесь мобильный телефон не ловит. Дошел, позвонил на базу. Приехали наши сотрудники, мы отправились в опорный пункт полиции Шелека.
На территории я нашел гильзу от ружья. Когда мы приехали в полицию, гильзу передал при свидетелях – с нами был главный охотовед. Меня опросили. Это были молодые мужчины, бородатые, мне показалось – родственники, очень похожи. В гражданской одежде. Я запомнил номер машины, в полиции потом сказали: “Ты ошибся на одну цифру”.
– В тот же вечер меня отправили в больницу, зафиксировали побои. У меня ушибы мягких тканей головы, головного мозга, – продолжает Олег Александрович.
– Как вы чувствуете себя после травм?
– Не очень. Голова болит.
– Когда один другому сказал, мол, давай его застрелим, что второй на это ответил?
– “Не надо…”. Может, они хотели меня напугать... Сюда многие хотят заехать на охоту. Два дня назад ночью приезжала машина, люди вышли, говорят: “Давайте мы заедем, зайцев постреляем, отблагодарим”.
– За 2 года работы были стычки с охотниками?
– Были. Люди хотят заехать, если не соглашаешься – скандалят, пытаются дать денег. Некоторые угрожают. У меня договор с фирмой, я исполняю свое дело. Каждый должен отвечать за свою работу.
Работа напряженная, специфичная, люди всякие встречаются. Но такое ЧП – впервые! Жду, чтобы дело довели до логического завершения. Если каждый будет приезжать и делать то, что хочет, это никуда не годится. Нападение ведь было не на меня лично, а на контрольно-пропускной пункт, при исполнении мною служебных обязанностей.
– Вы опасаетесь мести со стороны нападавших?
– Нет, сразу будет понятно, кто это. И потом, полиция на следующий день одного из них нашла. Я указал на подозреваемого: да, он. На что тот сказал: “Я с родственниками был”. Полиция странно работает. Когда я подавал заявление, в кабинете с участковым сидел подозреваемый. Он постоянно общался с участковым. Думаю, полицейский должен работать со мной отдельно, с подозреваемым – отдельно. А не сводить нас вместе. Я участковому говорю: “Скажите мне его фамилию”. А тот: не знаю. Я подаю заявление, там мои фамилия, имя, отчество и другие персональные данные, он может показать ему (подозреваемому. – Прим. авт.).
“Браконьеры себя чувствуют вольготно, они в открытую говорят: мы всё разведем”
Мы попросили директора охотхозяйства “Манул” Сергея СИДОРЕНКО прокомментировать это ЧП.
– Я в шоке, потому что за 17 лет моей работы здесь такого еще не было! – говорит Сергей Петрович. – Нас всегда боялись. Однако с каждым годом наши права всё уменьшаются: у нас забрали служебное оружие, отняли большую часть прав – на своей территории мы не можем себя защитить. Отсюда все последствия. Никто из полиции не выехал, не снял отпечатки пальцев, никаких действий не произведено. И я узнаю на следующий день, что дело почти ушло в архив. Я написал заявление в прокуратуру Алматинской области и МВД РК, так как это выходит за все рамки. Слава богу, егеря не убили. А в следующий раз что будет?
– От многих егерей, владельцев охотхозяйств постоянно слышим, что браконьеры распоясались. Как это влияет на состояние животного мира?
– На всю Алматинскую область осталось всего 15 госинспекторов. В 2006 году мы это хозяйство закрепили за собой. У нас были очень широкие полномочия, мы могли сами оформить протокол, сдать материал в суд. Носили служебное оружие. Сейчас нам разрешили носить только гладкоствольное оружие, а с ним сложно ходить. Я 9 лет ходил с пистолетом, не раз приходилось им пользоваться. Выстрел в воздух отрезвляет любую пьяную толпу. И к этому надо возвращаться! Мы были силой, на нас опирались участковые, полиция, государственная инспекция, охотзоопром. А сейчас без полиции ничего не можем. И ничем хорошим это не закончится. В нашем районе браконьеры себя чувствуют вольготно, они в открытую говорят: мы всё разведем. В глаза смеются. Конечно, это отражается на животном мире.
– И каков выход?
– Если нам вернут наши полномочия, ситуация сильно изменится, ведь в каждом хозяйстве есть егерская служба. В области – более 120 хозяйств. Вопрос о служебном оружии решается просто. В каждом РОВД имеется оружейная комната. Если нам не доверяют хранение оружия, мы будем выходить на службу, приезжать, получать оружие. Ну как, скажите, беззащитные, безоружные люди должны бороться с вооруженными до зубов браконьерами?
Да, нас приравняли к работникам МВД, а толку? Если что-то с егерем происходит, вплоть до того, что ему угрожают, это уже наказуемо. Существует ст. 310 Уголовного кодекса РК, и там всё это прописано. В данном случае произошло нападение на пост, на егеря!
В своем заявлении в прокуратуру и МВД Сергей Сидоренко указал, что заявление от пострадавшего участковый принял только на второй день, указывает его номер. А 27 ноября он узнал, что его списали в номенклатурное дело 2/210, том 46.
Понесут ли нападавшие наказание?
В минувшую среду, 1 декабря, мы приехали в опорный пункт полиции села Шелек (при управлении полиции Енбекшиказахского района), однако его начальника не застали на месте. Позвонили участковому, тот ответил, что он на выезде. Сам не перезвонил.
В четверг, 2 декабря, вновь позвонили участковому, чтобы выяснить: ведется ли расследование? Он не брал трубку. Звонили и на мобильный номер, указанный на вывеске ОП: 8-771-575-78-35. Однако он не существует!
Дозвонились в приемную начальника РОВД Енбекшиказахского района. Его секретарь ответила, что у шефа прямой эфир в “Инстаграме”. Что ж, отличная возможность задать Жаксылыку Алтынбаеву вопросы по данному делу. Что мы и сделали, попросив его прокомментировать нападение на егеря 24 ноября текущего года. В прямом эфире начальник прочитал наш вопрос. Сказал, что “если это было в Шелекском регионе, заявление зафиксировано, там не нападение было, а стычка произошла между егерями и гражданскими людьми. Если необходима дополнительная информация, обратитесь через наш пресс-центр”. Обратимся.
А пока открытые вопросы начальнику РОВД Енбекшиказахского района:
Почему расследование данного инцидента не продвигается, ведь шла прямая угроза оружием егерю, который находился при исполнении своих обязанностей?
Прошла неделя, а полицейские, со слов пострадавшего, до сих пор не выехали на место происшествия по горячим следам, не сняли отпечатки пальцев с оборванной рации, а ведь это – существенный вещдок в данном деле. Почему?
Какие меры приняты в отношении мужчин, напавших на егеря, заехавших незаконно на особо охраняемую территорию?
Простите, но выводы напрашиваются такие: выходит, необходимо, чтобы кого-то застрелили, чтобы полиция начала работать?
Сложилось впечатление, что Енбекшиказахский район – отдельное государство, которое живет и работает по каким-то своим законам.
Просим департамент полиции Алматинской области взять данное дело на свой контроль. Надеемся, напавшие на егеря мужчины понесут справедливое наказание. Или в Алматинской области уже разрешено безнаказанно запугивать оружием и бить людей?
Редакция газеты “КАРАВАН”