Нуржамал Усенбаева – визитная карточка казахстанского вокального искусства. Она поет в театрах по всему миру и сотрудничает с крупными российскими труппами. Это Театр оперы и балета имени Мусоргского в Петербурге, Театр наций в Москве, казанский и самарский оперные театры. Выступления на самых престижных подмостках, включая Карнеги-холл... О таких фактах в биографии мог бы мечтать любой артист. Однако причина этих успехов – не только в незаурядном таланте певицы. Муж Толеген Мухамеджанов и четверо детей – это те, без кого жизнь и карьера Нуржамал могли бы не быть такими яркими.
Итог 25-летней творческой деятельности прима подведет на родной сцене оперного театра имени Абая меньше чем через неделю. В преддверии этого события она ответила на вопросы нашего корреспондента.
Сюрпризы будут!
– На 26 марта запланирован ваш юбилейный концерт. Чего ждать публике от этого вечера?
– Каждый день мы репетируем с итальянским дирижером Вито Ло Ре, которого я специально пригласила для этого концерта. Он настоящий маэстро, знающий оперный материал, специфику вокала. Вито очень бережно относится к нашим занятиям. Он говорит мне: “Если устанете, давайте сделаем перерыв, потом продолжим. Я готов заниматься с утра до вечера”.
Кроме того, приезжают мои друзья, которых я знаю давно. Это солист Большого театра народный артист России Олег Кулько, солист Мариинского театра заслуженный артист России Ахмед Агади и еще один солист Мариинки лауреат международных конкурсов Евгений Уланов.
– Какие сюрпризы готовите? Помнится, на одном из ваших концертов вы баловали публику джазом.
– Тогда я спела несколько номеров из классики джаза и была сильно удивлена, с каким восторгом публика это восприняла. Представьте, после моих кринолинов и декольте я вдруг вышла в другом стиле: пиджаке, брюках, шляпе. Люди долго-долго аплодировали. Знаете, как говорят: “Ты не пой. Только ходи” (смеется)…
На этот раз джаза не будет, зато будет мюзикл “Призрак оперы” Андрю Ллойда Уэббера. Я уже исполняла дуэт из него с Николаем Басковым на 10-летии Астаны. Некоторым может показаться, что этот мюзикл легко исполнять. Уверяю вас, нет. Просто это другой стиль, что, собственно, меня и привлекает.
Вообще программа этого вечера будет разнообразной. То есть прозвучит классика, в том числе и казахская. Ее вместе со мной будет петь мой гость Ахмед Агади. Он прекрасно владеет казахским языком. Ахмед наш земляк, но долгое время прожил в России.
Постоянные партнеры это неинтересно
– У вас есть какие-то постоянные партнеры, с кем вы предпочитаете петь?
– Вы знаете, постоянные партнеры – это не очень интересно (смеется). Понимаете, должны быть разные сцены, коллективы, дирижеры, певцы. Только тогда ты приобретаешь что-то новое для себя. В этом смысле надо чаще менять партнеров. Чем их больше, тем лучше (смеется).
– И как при постоянных передвижениях с места на место складываются отношения с новыми людьми?
– В этом и заключается профессионализм. Даже если ты участвуешь приглашенным солистом в уже готовой постановке, то должен знать свою партию. Естественно, перед спектаклем полагаются спевки. Но их бывает ограниченное количество. Одна спевка, одна оркестровая репетиция – и вперед. Ну а что делать? Мне кажется, человеческие способности действительно велики. Мы просто недооцениваем себя или бережем.
– Вы жалеете себя или склонны работать на износ?
– Возможно, раньше я не особенно обращала внимание на какие-то экстремальные ситуации. Бывало, прилетаю из Москвы часов в шесть утра, а в десять уже на репетиции. Но сейчас, мне кажется, я скорей поберегла бы себя.
Я – артистка и должна уметь все!
– Сейчас изменились требования к оперным исполнителям. Они касаются не только вокальных и драматических данных. Можете привести примеры того, как вам нужно было делать что-то из ряда вон?
– В России я участвовала в постановке оперы “Карлик”. Мне досталась роль испанской принцессы Инфанты. Это очень своенравная и бесчувственная героиня, которая своими словами и действиями издевается над Карликом. По задумке американского постановщика Ибрагима Курайши, мне надо было изображать
принцессу с пластикой куклы. Соответственно у меня была такая одежда: балетная пачка, тапочки и кукольные движения. Все это сильно затрудняло пение. К тому же сама музыка, написанная в начале ХХ века, была далека от тех гладких, ровных мелодий из классических опер.
– Как относитесь к тому, что вас заставляют вести себя столь непривычно?
– Отношусь нормально, потому что это видение режиссера. А я артистка, я должна уметь все. Я не боюсь экспериментировать и искать что-то новое. Тем более сейчас такое динамичное время и поменялись взгляды на то, что певец должен только стоять и петь, показывая свой красивый голос. Ведь опера – это спектакль, это синтез музыки и драмы. Почему должна преобладать только музыка? А где же действие? Мне нравится создавать на сцене полноценный образ. То есть надо петь, играть и делать все, что требует режиссер.
– Вы часто выступаете и на европейских подмостках. Куда движется там оперное искусство?
– На Западе стала превалировать тенденция делать постановки в стиле модерн, в которых доминирует минимализм. Мне это не очень импонирует. Мне больше нравятся традиционные спектакли, чтобы там были костюмы, чтобы все соответствовало духу времени. Потому что публика должна сразу почувствовать все – и стиль, и эпоху.
– То есть вы не сторонница такой модернизации классики?
– Я не знаю, может, современной молодежи это нравится. Хотя сомневаюсь… Опера прекрасна своей вечностью. Мне кажется, этим она и интересна.
Муж за меня не поет
– Как складывался ваш путь к успеху на оперной сцене? Все-таки каждый год Алматинская консерватория выпускает немалое количество певцов…
– Наверное, это был счастливый случай, когда меня, еще студентку консерватории, отобрали на партию Кыз Жибек в наш оперный театр – в 1984 году. На данный момент я работаю в ГАТОБе уже 25-й сезон. В нем меня воспитали, здесь я закалилась, здесь совершенствуюсь. То есть это мой любимый театр, мой родной дом.
– Вы были одной из немногих казахстанских артистов, выступивших на престижнейшей мировой площадке – в нью-йоркском Карнеги-холле. А из певцов вообще первая.
– Да, это было большое событие в моей жизни. Об этом мечтают все музыканты. У меня там был сольный концерт в двух отделениях, где я исполнила европейскую, русскую и, конечно, казахскую классику. До этого я несколько раз концертировала в Штатах, но Карнеги-холл – это совсем другая профессиональная ступень. Несмотря на хороший прием, я волновалась. Я вообще всегда волнуюсь, выходя даже на нашу сцену. Тем более, много поездив, знаешь, как надо выступать в идеальном варианте. А когда много знаешь, сложнее жить (смеется).
– Существуют ли какие-то секреты такой востребованности?
– У меня есть стремление работать, искать и не останавливаться. К тому же я имею возможность это делать благодаря своей семье. Ведь семья – это очень важно. Это такой фундамент, который дает все: уверенность в жизни, силы, поддержку. Я очень рада тому, что сейчас, имея в жизни все, я думаю только о творчестве. Мои домашние говорят: “Езжай, пока приглашают, пока ты можешь, пока ты молодая и красивая”.
– Разговор о семье вообще для вас запретная тема?
– Почему же?! Мой муж, несмотря на должность сенатора Парламента, – творческий человек. Многие говорят, что он помогает мне и тому подобное. Конечно, он мне помогает, поддерживает, создает условия, чтобы я реализовалась как профессионал. Но за меня он не поет…
У нас четверо взрослых детей. Они все работают, у них уже есть семьи. Только Карлыгаш стала проявлять себя в творчестве, бросив юриспруденцию. Работала ведущей на телевидении, снялась в художественном фильме, получила еще одно предложение. Видимо, гены сказываются... Может, я недостаточно уделяю внимания семье, но творчество невозможно остановить на полпути.
Пришла к вам из бассейна
– Когда мы с вами только договаривались об интервью, по телевизору шла передача “Две звезды”. Вы такое смотрите?
– Знаете, иногда смотрю. Особенно мне нравится “Ледниковый период”. Вижу, как люди, которые ни разу не стояли на коньках, делают просто чудеса. Поэтому я всегда говорю, что человеческие возможности очень велики.
– Вы бы согласились на участие в такого рода шоу?
– Почему бы нет (смеется)?! Это же еще один способ проверить себя на физическую выносливость. Ведь участники программы не просто сразу выходят на лед, они готовятся, тренируются. Вы думаете, я почему к вам на интервью задержалась? Я пришла из бассейна. Стараюсь каждый день плавать по часу. Потому что, во-первых, это приносит удовольствие, во-вторых, расслабляет и в то же время подтягивает физически.
– Давно плаваете?
– Да. Я не блещу в этом, но в бассейне точно не утону. Вот на море плавать побаиваюсь и плещусь возле берега.
– Вы любите бывать в отпуске?
– Конечно. Это, наверное, самые счастливые моменты, когда мы отдыхаем семьей. Даже если дети не могут присоединиться к нам, мы с мужем с удовольствием едем на море поплавать, туда, где меньше знакомых.
– Предпочитаете пассивный отдых или какие-то экскурсии?
– О, нет. Желательно, чтобы мы были одни и ни с кем не общались, потому что общение для меня – это тоже работа и усилия. Я коммуникабельный человек, могу легко вступать в разговор, но не очень это люблю. Я в основном неразговорчива, потому что, когда все время поешь, потом ходишь и молчишь, бережешь голос. Когда мы с мужем выезжаем, то можем не говорить с утра до вечера, а просто, находясь рядом, без слов, мысленно друг друга понимать.
Артем КРЫЛОВ