Дети со страшным диагнозом проходят обследование на самом совершенном оборудовании, лежат в палатах, оснащенных по самому последнему слову техники. Огромные научно-исследовательские институты, скромные лаборатории и гении-одиночки день за днем упорно трудятся в поисках формулы, которая избавит человечество от рака. Но результата все нет, и дети продолжают умирать…
На Западе делается все, чтобы во время течения болезни поддерживать душевное равновесие и ребенка, и родителей. Относительное, конечно - какое уж тут равновесие. Но комфорт, лекарства, процедуры - как само собой разумеющееся. У нас же больные все время должны что-то доказывать, постоянно бороться за право болеть по-человечески. Какие вообще могут быть квоты, если речь идет о детях? Теперь вот матери детей, больных лейкемией, объединяются в общественное движение "Сохраним жизнь", наивно надеясь на волне хотя бы временного общественного внимания пробить бюрократическую стену. Почему - наивно? Да потому, что достаточно послушать ответы министра отечественного здравоохранения на вопросы журналистов относительно ситуации с заражением онкобольных детей гепатитом С. "Минздрав централизованно закупает препараты за счет средств республиканского бюджета, - объясняет г-н Доскалиев. - Они безопасные и высокоэффективные. Минздрав закупает их впервые. Другой вопрос: есть информация о том, что некоторые родители ввели себя в заблуждение и начали лечиться препаратами, которые противопоказаны детям до 18 лет. Минздрав не закупал эти средства. Поэтому, если люди лечились препаратами, которые имеют определенные противопоказания или предназначены для взрослых, - это вопрос не ко мне". Как говорится, комментарии излишни…
Я знаю, каково это: видеть, как умирает от рака родной тебе человек. Как по крупицам тает его жизнь. Как он смотрит тебе в лицо своими теряющими цвет глазами и тихо спрашивает: "Выкарабкаюсь, правда?". Я могу представить, что чувствуют родители, если это - их ребенок. Конечно, в представлении моем не будет и миллионной доли их горя, ощущения бессилия и несправедливости.
И все же, думаю, любой нормальный человек способен хотя бы на мгновение поставить себя на место людей, теряющих свое дитя. Так почему же на это совершенно не способны наши чиновники?