В нем говорится о том, что целью опроса является выяснение "информированности граждан о сути происходящих в стране масштабных преобразований".
Разумеется, в роли инициатора и вдохновителя "широкомасштабных преобразований" выступил Президент Каримов, который на заседании в Кабинете Министров 10 февраля 2006 года и озвучил все наличествующие в Узбекистане достижения.
Не расскажи президент о преобразованиях, получается, что о них никто бы и не узнал. Как бы то ни было, но, судя по результатам опроса, узбекистанцы хорошо знакомы с содержанием выступления главы государства и полностью поддерживают содержащиеся в нем положения и выводы о состоянии экономики.
Причем, сама экономика характеризуется как устойчивая и нормально развивающаяся. Так, по оценкам "Ижтимоий фикр", этот факт полностью поддержали 69,7 процента опрошенных.
Естественно, жители Узбекистана согласны с позицией президента и в том, "что основными источниками, обуславливающими устойчивые темпы экономического роста, явились не благоприятные внешние факторы и мировые цены на углеводородное сырье и ресурсы, а, в первую очередь, результаты реализации глубоко продуманной долгосрочной программы рыночных реформ и модернизации страны".
По поводу "рыночных реформ и модернизации страны" есть довольно большие сомнения. Если под рынком понимать упорядочение торговли, применяемое силовыми структурами по отношению ко всем челнокам, программу приватизации, которая все больше напоминает глубоко больного человека, то все в полном порядке.
Модернизация страны осуществляется во многом за счет сельского хозяйства, которое не спасают даже срочные реанимационные меры. Предпринятые шаги по упразднению ширкатов и образованию на их месте фермерских хозяйств еще раз показывают неэффективность хозяйств, основанных на коллективном управлении.
С другой стороны, само упразднение ширкатов происходит по сценарию, больше напоминающему сюжет малобюджетной картины: продажа земель осуществляется по принципу местничества или кумовства. Не секрет, что за короткое время после начала широкомасштабной кампании по ликвидации ширкатов вокруг мегаполиса, коим является Ташкент, выросли множество теплиц, принадлежащих "слугам народа".
Скупкой земель занимаются в основном те, кто может это сделать по роду службы, то бишь, ключевые фигуры силовых структур, хокимиятов, налоговых служб. На худой конец те, у кого завалялись "по сусекам" несколько десятков тысяч в американской валюте. В любом случае, без хорошей "крыши" в большой бизнес путь заказан.
И те, и другие изыскивают возможности не платить за природный газ, которым и будут обогревать тысячи гектаров подтепличных земель. Зачастую, кстати, изыскивают.
При этом власти регулярно говорят о большой энергоемкости узбекской экономики и необходимости сократить потребление природного газа на внутреннем рынке, однако данная тема в большей степени носит теоретический характер, нежели прикладной.
Так как районные и городские подразделения сбытовых организаций находятся под патронажем государства, они не могут и не хотят работать по рыночным схемам. На практике это выглядит так: по частным домам ходит инспектор райгаза и занимается тем, что "снимает свою долю" с владельцев "левых" теплиц. Разумеется, его не волнуют ни интересы государства, ни интересы конторы, в которой он работает. Ибо, самое главное, на зарплату в Узбекистане невозможно прожить даже при минимальных потребностях. Один известный узбекский юморист точно подметил, что на работе многие получают 50 тысяч сумов (40,1 доллара США), а остальные 450 тысяч сумов (361,4 доллара по состоянию на 18 апреля 2006 года, когда курс покупки доллара составлял 124,5 на теневом рынке - прим. А.А.) дает Аллах. Юморист в одном не прав, дополнительные заработки в вышеуказанной сумме мало кто имеет.
"Ижтимоий фикр" продолжает: "Подавляющее большинство опрошенных считает, что экономике Узбекистана присущи признаки социальной ориентированности (78 процентов респондентов), осуществляемые реформы положительно отразились на материальном положении их семей (65,4 процента)".
"Социальная ориентированность" довольно дорого обходится государственному бюджету. В принципе она подразумевает адресную помощь государства социально уязвимым слоям населения. Однако на практике в условиях Узбекистана это понятие сильно деформируется. Пособия для малоимущих, с одной стороны, получают слишком много людей, и нет резона утверждать, что далеко не все из них к данной категории населения относятся. Есть множество случаев, когда социальные пособия получают, обычно, супруги чиновников, которых уж точно в безденежье не заподозришь. Сами социальные пособия, с другой стороны, уже давно стали одной из разновидностей бизнеса, ибо существующие официальные заработные платы не могут покрыть минимальные семейные издержки.
Порядок исчисления инфляции в Узбекистане вызывает множество вопросов. В частности, у Всемирного банка, который в своем ежегодном отчете указал уровень инфляции более 30 процентов. Реакция президента Узбекистана оказалась вполне предсказуемой, когда в ходе государственного визита лидера Казахстана, он в довольно жесткой форме высказался по этому вопросу. Интересно то, в какой форме претензии высказаны. Они перекликаются с настроениями, царящими в Москве.
Улучшение материального положения населения ощущается на рынке благодаря такому фактору, как рост потребления. Если население активно скупает товары длительного пользования (оргтехнику, холодильники, телевизоры и т.п.), значит, произошел качественный рост потребления. В условиях Узбекистана такого фактора не наблюдается. То ли опрашивали не тех людей, то ли вопросники заполняли на самом деле люди, которые улучшение материального положения реально ощутили.
Жесткая борьба с челноками на рынках, мощное административное давление на бизнес, зарегулированность всего спектра общественной жизни - не думаю, что хоть один из этих факторов может стимулировать потребительский спрос.
"Вместе с тем, для дальнейшего повышения жизненного уровня населения, как это отмечено и в докладе Президента, по мнению участников опроса, необходимо проводить дальнейшую политику по снижению налогов на доходы (44,7 процента респондентов), развитию малого бизнеса и частного предпринимательства (31,1 процента), принятию соответствующих законов (22 процента), повышению правовой обеспеченности экономики (21,7 процента), привлечению иностранных инвестиций (16,2 процента)", - говорится в докладе "Ижтимоий фикр".
При этом процесс снижения налогов идет странным образом. Проект новой редакции Налогового кодекса уже готов и находится на рассмотрении в правительстве. Точнее будет сказать, "лежит". Когда он будет принят депутатами и исполнительной властью, никто не знает. Любые попытки снизить налоговое бремя на бизнес почему-то оборачиваются очередной профанацией. Некоторые налоги снижаются, другие, наоборот, повышаются. В итоге такое понятие как "снижение налогового бремени" всегда на письме приходится брать в кавычки.
С середины 90-х годов прошлого века в той или иной интерпретации говорится о необходимости развития малого бизнеса и частного предпринимательства. Говорится, по идее, верно и с правильными акцентами. Хотя на практике получается так, как обычно получается. Малый бизнес и частное предпринимательство продолжают рассматриваться властями как одна из сфер услуг, не более того.
А так как среди предпринимателей не очень много неумных людей, они отвечают взаимностью. Серые схемы увода денег стали таким же обыденным явлением, как утренний кофе или пошлые разговоры в офисах.
То, что Узбекистан не особо кредитуют международные финансовые институты, давно не секрет. "Наезды" на НПО, правозащитные организации, международные финансовые учреждения стали в Узбекистане делом чести чиновников различных уровней.
Конечно, опросы, проводимые "Ижтимоий фикр" изначально имеют мало общего с объективностью и непредвзятостью. Однако других центров по изучению общественного мнения в Узбекистане пока нет. Хочется надеяться, что пока…