Примечательно то, что массовый выезд узбекской молодежи на заработки в Россию и Казахстан по времени совпали с годовщиной андижанских событий.
Как только холода в вышеупомянутых странах отступили, узбекские мигранты ринулись за границу. Складывается впечатление, что работающие по российским и казахстанским меркам за гроши люди оказались за бортом большого корабля, именуемого Узбекистаном.
Сегодня в их психике уже наступил перелом: раз мы не нужны на родине, то пригодимся на чужбине. Примерно с такими мыслями они покидают страну, наверное, с ними же и возвращаются обратно.
В свое время руководство СССР было обеспокоено тем, что советские воины, освободившие половину Европы и увидевшие сытые немецкие села, вдруг поймут, что все басни про лучшую на свете страну окажутся в мгновение ока сказкой. А разочарование своей жизнью подтолкнет людей к инакомыслию. Примерно то же самое происходит и в Узбекистане.
Трудовые мигранты видят в российских и казахстанских городах такое, чего в собственной стране нет и пока быть не может. Главное, достойную оценку своего труда, более-менее сносную зарплату, которой хватает, чтобы прокормить семью.
Потому вовсе не случайно таможенные службы Узбекистана, зорко следящие даже за малой партией контрабандного товара и вытряхивающие из челноков последние крохи, лояльно относятся к группам из 15-20 человек, в большом количестве проходящих через узбекско-казахстанскую границу. Им нет никакого дела до того, что большая часть мигрантов представляют самые отдаленные провинции Узбекистана. Подумайте сами, любой человек, например, из Джизака или Ферганы будет по нескольку раз проверен в самом Ташкенте, препровожден в ближайшее отделение милиции, где с него обязательно возьмут штраф за неналичие временной регистрации в столице.
Все эти группы мигрантов из дальних областей Узбекистана, естественно, проходят через Ташкент (не думаю, что их тропа пролегает через кольцевую дорогу, хотя это тоже столица - прим. А.А.). Их никто не останавливает, не проверяет, не ищет. При существующей системе паспортного режима и жесткого администрирования этот факт не может не вызывать удивления. Попробую сделать некоторые предположения.
Предположение первое. Нелегальная трудовая миграция узбекских парней и мужчин за границу уже превратилась в бизнес, где замешаны довольно влиятельные фигуры из узбекского истеблишмента. По всей видимости, хорошо отлажены каналы вербовки, формирования групп и переправки мигрантов, причем, даже через тот участок границы (Гишткуприк-Жибек Жолы), который считался и считается наиболее охраняемым. Насколько верно данное предположение, покажет время, хотя оснований в том, что в Узбекистане нашел свое развитие бизнес на мигрантах, предостаточно.
Предположение второе. Узбекские власти не чинят никаких препятствий мигрантам с одной лишь целью: пусть эта нестабильная молодежь едет куда хочет, и зачем хочет. Главное, чтобы они выехали из страны и не создавали внутри нее нестабильность. Пограничники и таможня, судя по всему, получили устные указания о том, чтобы не чинить препонов для желающих выехать на заработки за границу. Поэтому еще раз - предположение о том, что в этом бизнесе задействованы влиятельные лица, вполне обоснованы.
Сейчас идут упорные слухи о том, что жителей Андижана и всей Ферганской долины в спешном порядке трудоустраивают в других регионах страны. Якобы существует своеобразная разнарядка, по которой каждая область Узбекистана обязуется трудоустроить энное количество андижанцев. Однако все это на уровне слухов и официального подтверждения не имеет. Хотя необходимо отметить, что большая прослойка трудовых мигрантов в Ташкенте - это очевидный факт.
Они трудоустраиваются через так называемые стихийные мардикор-базары (рынок трудовых ресурсов) или по личной договоренности с работодателем. Многие столичные строители жалуются на то, что иногородние согласны на оплату в 1,5-2 раза ниже, чем они. Работодателям это выгодно: чем держать 10 местных рабочих, лучше нанять 15 иногородних.
В силу того, что они не имеют временной регистрации в Ташкенте, молчат и соглашаются на любые условия труда, а часто работодатели просто-напросто не платят обещанных денег, тем самым, экономя деньги для собственных нужд.
В летнее время стоимость рабочей силы в Ташкенте и других крупных городах Узбекистана падает в силу большого наплыва рабочих рук из не самых благополучных регионов страны.
Обычно трудовые мигранты едут в близлежащие государства на свой страх и риск. Даже те из них, кто хоть что-то заработал в прошлую поездку, в нынешнюю могут оказаться "у разбитого корыта". От риска никто не застрахован. По личному опыту знаю некоторых неудачливых мигрантов, которые выехали в соседний Казахстан, некоторое время поработали, но так и не смогли встать на ноги. Не зря говорят, "везде хорошо, где нас нет".
Сам по себе протестный потенциал узбекского общества принято преувеличивать. Год, прошедший со дня андижанских событий, свидетельствует: узбекское общество не стало другим и не собирается революционными методами менять свою жизнь. А существующая на птичьих правах оппозиция говорит то, во что сама, по сути, не верит. О росте протестных настроений, усилении оппозиции, росте недовольства режимом.
Психологию представителей титульной нации можно сформулировать примерно так: "худо хохласа (даст бог) и мой сын когда-нибудь станет или прокурором, или милиционером при чине, или депутатом, или базаркомом".
С этой надеждой на великое перерождение своих отпрысков жили, живут, и будут в ближайшей перспективе жить узбеки. Поэтому даже годовщина андижанских событий в Узбекистане прошла так, как будто ничего и нигде не год назад не происходило.
И этим настроениям имеются глубинные корни. Когда в свое время отменили День Победы и переименовали в День памяти и почестей, узбекское общество в ответ и не заикнулось.
Когда фактически отменили Новый год и запрещали по детским садам елки, когда корреспонденты "Ахборота" просили интервьюеров-ветеранов снять с лацканов пиджаков боевые награды, полученные в советское время за участие в Великой Отечественной войне, когда книги неугодных существующему режиму авторов насильно изымали из библиотечных архивов, когда всеми правдами и неправдами пытались выполнить госпрограмму по национальным кадрам взамен выезжающего русскоязычного населения, общество как воды в рот набрало.
Конечно, в приватных беседах и на кухне все эти темы поднимались, но на публике все в Узбекистане выглядит пушисто и красиво. Государственные телеканалы, газеты рассуждают об успехах, которых фактически нет, экономика с экранов телевизоров делает семимильные шаги к прогрессу, тогда как в реальности тихо скатывается в глубокую пропасть стагнации.
Сегодняшний Узбекистан - очень замкнутая, тихая, страна без амбиций. Амбиции есть лишь у власти. И она - может ВСЁ.
Остальные - своеобразная массовка. А людей, которые находятся на заднем плане, никогда ни о чем не спрашивают…