Сейчас входивший в число лидеров сборной Казахстана по боксу, ее яркая визитка, Нуржан Каримжанов проживает в Астане. Один из самых перспективных боксеров страны начала века занимается небольшим бизнесом, растит двух дочек. В общем – примерный семьянин. Мы встретились в столичном кафе. Вместо располневшего от неспортивной жизни мужчины я увидел парня в отличной форме, в расцвете сил. А в ходе разговора Нуржан в очередной раз разбил стереотип о том, что все боксеры – люди молчаливые и угрюмые.
Все осточертело
– Карьеру завершил три года назад, сейчас ничем не занимаюсь, – рассказывает Нуржан. – Ничем таким, о чем можно было бы написать в газете. Так, есть кое-какой доход.
– Вся твоя жизнь была посвящена боксу. Сложно было найти себя в чем-то другом?
– Ну, допустим, не вся жизнь, а лишь 16 лет. Конечно, тяжело. А что поделать? Это и есть жизнь во всех ее проявлениях.
– Обычно спортсмены завершают карьеру после каких-нибудь больших турниров. У тебя был четвертьфинал Олимпийских игр в Афинах, но перчатки на гвоздь ты повесил спустя год…
– Факторов было много. После Олимпиады я еще долго раздумывал. Ведь 24 года всего было. Не старый же! Но затем в один момент решил и сказал “хватит”. Это было как раз на сборах. Все вдруг так осточертело. В общем, собрал вещи, сел в поезд и отправился домой.
– Наверное, одним из факторов, повлиявших на твое решение, стало появление в сборной в твоем весе Серика Сапиева?
– Нет. Сапиева я тогда знал, “стоял” с ним в паре, тренировался. Но тогда сложно было сказать, что из него получится чемпион мира. Да еще и двукратный. Возможно, мой уход помог ему и открыл дорогу к большим победам (смеется). Но бросил я бокс точно не из-за Сапиева.
Красивое возвращение – только в фильмах
– Сейчас в зал не тянет?
– Года два там не был. У меня родилась вторая дочка. Сейчас я немного изменился. Точнее, жизнь изменилась. Сейчас больше думаешь о том, как заработать, прокормить семью.
– Неужто в боксе нельзя было остаться?
– Не знаю. Был вариант уйти в профи. Поступало такое предложение от американцев. Я ведь “бьющий” боксер. Точнее, был им. А такой тип бойцов в профи ценится. А я к тому моменту так “наелся” этого бокса, что сразу отказался, даже не обдумав предложение.
– Нет ли желания по примеру героя фильма “Роки Бальбоа” взять и вернуться, громко заявить о себе?
– Это только в фильмах все может быть так красиво. Взять тот же фильм. Роки там бьют как грушу, а он все равно встает на ноги и идет вперед. Да после таких ударов не встают! Был лишь один боксер, который мог стойко держать любой удар, а после этого еще и бить соперника. Это Мохаммед Али. Да и то, посмотрите, до чего довел его бокс, у него болезнь Паркинсона.
От бокса остались одни воспоминания
– Часто ли вспоминаешь тот злосчастный бой в четвертьфинале Олимпиады-2004 против болгарина Георгиева? Это же был настоящий судейский произвол!
– На этот бой прибыл сам премьер-министр Болгарии. Плюс у болгар в Международной федерации бокса были крепкие связи. Может, эти факты и повлияли на решение судей. Но я стараюсь не вспоминать этот бой. Друзья иногда напоминают. Вообще, единственное, что остается у боксера после завершения карьеры, – воспоминания. Это если ты не завоевал медаль на Олимпийских играх.
– И, кроме бокса, никаких увлечений не было?
– Раньше любил пострелять. В смысле на охоте. А так, постоянные сборы, не заканчивающиеся тренировки, сгонка веса, ужин, сон. Больше ничего не могло быть. Каждый олимпийский цикл – испытание. Это тебе и поэтапные тренировки, различные тесты.
Другая жизнь
– А сейчас за боксом следишь?
– Честно говоря, нет. Недавно смотрел чемпионат Казахстана среди юниоров. Не увидел ни одного яркого боксера. Да, есть добротные ребята. Но таких, чтобы прямо дух захватывало, – не увидел. Наше поколение было куда сильнее. А возьмите поколение Болата Жумадилова: Ермахан Ибраимов, Марат Мазимбаев и многие другие ребята. Мы на них смотрели и не могли поверить в то, что тренируемся бок о бок с такими мастерами.
– А если тебе удалось бы тогда, в 2004-м, завоевать золотую олимпийскую медаль, то вопрос о завершении карьеры не стоял бы?
– Скорее всего, попробовал бы повторить успех.
– Кстати, как окружающие отнеслись к твоему решению повесить перчатки на гвоздь?
– Помню, на сборах я пришел к тренерам, объявил о своем решении. Сказал: “Извините, если что не так, если кого-то чем-то обидел”. Потом развернулся и уехал.
– И никто не пытался остановить?
– Если честно, то кое-кто даже радовался. Да что там “кое-кто”, много кто радовался. Сами судите: я не один год не давал кому-либо стать первым номером сборной.
Выкарабкался сам
– Что было на душе?
– Опустошение какое-то! Не знал, куда себя деть. Ведь умел только драться на ринге, и больше ничего. Всю дорогу, когда ехал со сбора, думал об этом, уснуть не мог. Потом, уже дома, старался найти себя в чем-то, но все тщетно. Пару дней было какое-то непонятное состояние. Да что там пару дней – два месяца… Мой личный тренер Владимир Романович Камышев приходил, справлялся о моем состоянии. Я ему говорил: “Все нормально”. Но было-то ненормально. Первое время было очень тяжело. Но я знал, что без трудностей в любых начинаниях не обходится. Тогда и понял, что на свете не так уж много людей, кто может оказать тебе поддержку. Сейчас я могу смело посмотреть любому человеку в глаза и сказать, что никто из них для меня ничего не сделал. Сам выкарабкался. Я ощущал себя отработанным материалом, которому сказали “до свидания”. Но я на ринге никогда не сдавался, в жизни тоже не сдамся.
Отработанный материал
– Детей к тому же будешь приучать?
– Во всяком случае спортсменами они не будут. Спорту отдаешь все, особенно здоровье, а в ответ ничего не получаешь. Все говорят: вот, мол, спортсмены разъезжают по странам, много чего видят. Да ничего мы там, кроме аэропорта, спорткомплекса и гостиниц, не видели. После завершения карьеры я еще год приходил в центр спортивной медицины, обследовался регулярно, витамины мне там различные давали для восстановления организма. А потом сказали: “Нуржан, мы больше не можем тебе давать витамины, ты уже не спортсмен”. И если бы только я такой был. А ведь таких, не нужных никому, бывших спортсменов, – уйма.
Нерушимое братство
– Кстати, с боксерами по сборной Казахстана общаешься?
– А как же! Мы раньше большую часть времени проводили вместе. Постоянно на сборах, до такого доходило, что уже надоедали друг другу. Думаешь: “Век бы твою рожу не видел”. А потом приезжаешь домой и на второй день чувствуешь, что тебе их не хватает. Начинаешь звонить, интересоваться делами. Это уже братство.
– Семья дает какую-то поддержку, когда человек уходит из спорта?
– Еще какую! Смотришь на нее и думаешь: как теперь семью кормить? Уже чувствуешь ответственность не только за себя.
– Квартиру спорткомитет Астаны выделил?
– Откуда?! Я же не олимпийский чемпион, и даже не призер. Мне так и сказали: “Медаль нужна, без нее квартир не даем”. А золото Азиатских игр для них не медаль. Я посмотрел на этих лживых людей и сказал: “Не хотите давать квартиру, ну и не надо, сам заработаю”.
Мы привыкли пробивать дорогу сами
– И как? Заработал на жилье?
– Слава Всевышнему, заработал. Причем у меня нет каких-то состоятельных братьев, родители – простые пенсионеры. Да и вообще, было бы удивительно, если бы отец был депутатом. У депутатов же дети спортсменами не становятся. А мы привыкли пробивать себе дорогу сами. Без поддержки, без влиятельных агашек. У нас в стране бывших спортсменов не умеют чтить. Помнится, перед чемпионатом мира-2003 в акимате сказали, что если мы выиграем золото, то получим трехкомнатную квартиру, за серебро пообещали “двушку”. В итоге Гена Головкин, разбивший всех своих соперников, получил “двушку”. Мне же вообще ничего не дали.
– Неужто спорткомитет Астаны даже чествование не устроил?
– Да, они даже “спасибо, Нуржан” не сказали. Хотя бы грамоту какую вручили. Ведь можно было пригласить в акимат, поблагодарить официально, проводить по-человечески. В соседней России своих спортсменов уважают. Помнится, было мне года 22–23, я познакомился с одним российским боксером. Поговорили немного, и он рассказал, что его прикрепили к какому-то коммерсанту. Сказали тому, мол, будешь платить. И коммерсант платил этому боксеру по три тысячи долларов в месяц. И боксер ни о чем не думал, спокойно тренировался, зарабатывал деньги, кормил семью. И это еще в начале 2000-х. Сейчас там условия еще лучше.
Наши звезды – из бедных семей
– А у нас ты, получается, можешь заработать лишь, если привезешь медаль с Олимпиады?
– Возьмите наших олимпийских чемпионов: Ермахан Ибраимов, Бахтияр Артаев, Бекзат Саттарханов, Василий Жиров, Бахыт Сарсекбаев – все они из простых семей, из аулов. Никто из них не пришел в бокс из богатой семьи. У них ничего не было. И они за счет своего труда, работоспособности, характера стали чемпионами. Да даже Майк Тайсон – из простой семьи, из трущоб! Деньги боксеры зарабатывают своими кулаками. А когда бокс уходит на второй план, приходится действовать мозгами. Кстати, многие говорят, что спортсмены становятся бандитами. А куда им деваться, когда их бросают на произвол судьбы? Махать кулаками – это единственное, что у них хорошо получается. Я не оправдываю бандитов, а просто пытаюсь вам показать, насколько у нас несовершенная система.
Айдын КОЖАХМЕТ