В 1920-х годах в доме семипалатинского мецената и сподвижника алашевцев Мухамедхана Сейткулова частенько бывал Мухтар Ауэзов. Писатель обратил внимание на интерес сына Сейткулова – Каюма Мухамедханова – к творчеству последователей Абая. По совету Ауэзова молодой ученый начал восстанавливать имена, биографии и произведения учеников Абая, изучая взаимосвязь их творчества с казахской, русской, западной и восточной культурой. За несколько лет был собран объемный и уникальный набор текстов, свидетельств и исследований.
Впервые в научный обиход вводился анализ творчества Акылбая, Магавьи, Кокпая Жанатаева, Асета Найманбаева, Арипа Танирбергенова. Каюму Мухамедханову посчастливилось найти ряд поэм Акылбая, считавшихся безвозвратно утерянными. Сенсационной находкой стал текст акылбаевской поэмы “Зулус”, из которой к середине прошлого века ученым было известно всего лишь 104 строки. Благодаря Мухамедханову к ним добавилось еще 140. Впервые в той же работе анализировалась романтическая поэма Асета Найманбаева “Салиха – Самен”, текст которой также был найден Каюмом. Уже одного этого было бы достаточно, чтобы Мухамедханов навсегда вошел в историю абаеведения. Но заслуга семипалатинского ученого еще и в том, что он первым обосновал само существование литературной школы последователей Абая. Это стало открытием своеобразного моста между дореволюционной и советской казахской литературой, разделенными ранее бездной неизвестности.
7 апреля 1951 года в Алма-Ате собрался диссертационный совет, призванный оценить научную ценность диссертации Каюма Мухамедханова. Но научный спор перерос в трибуну для политических декламаций. Вспоминали Ленина и Маркса, проклинали мракобесие феодальной поры, кричали о панисламизме.
– Автор стоит на аполитичных позициях: считает учеником Абая его сына Турагула, подвергшегося конфискации в 1928 году, – заявил известный профессор N. – Диссертант пишет, что “Кокпай был самым лучшим, самым близким другом Абая”. Кокпай ни в коей мере не может являться учеником Абая. Его поэмы были реакционными, где воспевается ханско-монархическое движение Касымовых. Восхваление казахских ханов не дает права считать Кокпая учеником Абая.
Неожиданнее и обиднее всего оказалась причастность к этой травле одного из корифеев казахской литературы S. В общем потоке обвинений мало кто услышал суть обращения Ауэзова.
– Все, что делалось в абаеведении, что достигнуто в нем, вы хотели отменить одним росчерком пера, причем не внося ни одной доли труда, не давая ни одной научной работы по этому поводу, – пытался урезонить научный совет Мухтар Омарханович. – Сегодня вы хотите отрубить от Абая его литературное окружение, вместо того чтобы проследить, продумать и записать исследовательскую серьезную работу.
Диссертация все-таки была признана и защищена, но спустя несколько месяцев подготовленную на ее основе книгу-монографию изъяли из печати.
А 13 октября 1951 года на исследование литературной школы Абая обрушилась главная газета страны. “Отдельные литературоведы допускали грубую политическую ошибку, проповедуя антинаучную, буржуазно-объективистскую концепцию так называемой поэтической школы Абая, – писалось в разгромной статье. – Дело дошло до того, что объединенный ученый совет гуманитарных институтов Академии наук Казахской ССР принял защиту политически вредной диссертации Мухамедханова “О литературной школе Абая”. В ней под видом учеников Абая превозносятся даже буржуазные националисты, которые, дожив до периода советской власти, превратились в ярых ее врагов”.
Еще через полтора месяца ученого арестовали. По знаменитой 58-й статье он был приговорен к 25 годам лишения свободы. Ему предстояли семь мучительных месяцев в алма-атинской тюрьме, а затем – каменоломни Карлага. В семейном архиве Мухамедхановых сохранилось письмо Каюма-ага из лагеря, которое обращено к председателю Совета Министров СССР Г. Маленкову, первому секретарю ЦК КПСС Н. Хрущеву, генеральному секретарю Союза писателей СССР А. Фадееву: “…Литературный вельможа S. и его последователи, желая во что бы то ни стало опорочить, скомпрометировать и унизить своего противника писателя М. Ауэзова, действовали испытанными методами врагов Абая – клеветой и интригами. Я оказался жертвой беспринципности этих литературных вельмож и отдельных работников органов МГБ КазССР, которые пошли на грубейшие нарушения советской законности, вплоть до прямой фальсификации обвинительных материалов и применения недопустимых приемов следствия. Каменной стеной вставало передо мной равнодушие работников из этих органов. Они, мне кажется, придерживаются правила: упавший да будет растоптан!”.
Уже после смерти Сталина, в декабре 1954 года, приговор в отношении Каюма Мухамедханова был отменен, а сам он реабилитирован. Но это отнюдь не означало, что реабилитировано было само понятие “абаевская школа”. За нее предстояло еще долго бороться. Как, впрочем, и за память о самом Каюме Мухамедханове. Его труд об учениках Абая, подготовленный к изданию еще в конце 1940-х годов, увидел свет только в 1993-м. Сегодня исследование считается основой научного абаеведения. Имена тех поэтов, которые были представлены Каюмом Мухамедхановым, теперь введены во все пособия по казахской литературе, увековечены в названиях улиц, стали национальным достоянием. И только почти нигде не говорится, какой ценой все это далось.
“В ситуации незнания правды об истинном вкладе и служении народу начинает работать опасная “обратная сила истории”: отдается дань памяти тем, кто занимался репрессиями и гонениями, пишутся книги и увековечиваются их имена, – убеждена директор общественного фонда “Центр образования и культуры им. К. Мухамедханова” Дина МУХАМЕДХАН. – Это может стать причиной моральной деградации и ведет к социальной амнезии общества. Чем дольше длится незнание, игнорирование, переделывание истории в свою пользу, тем больнее в духовном смысле это отзовется на всем обществе”.
“Понимаю: некоторые документы той эпохи и поныне не всем по нраву, – отмечал выдающийся казахстанский писатель и литературовед Герольд БЕЛЬГЕР. – Страх прошлого и мелочный эгоизм обволакивают души. А вдруг обидятся потомки отнюдь не славных мужей?.. Историю грешно закамуфлировать, редактировать, переписывать, отрихтовывать по конъюнктурным и ложно понятым этическим соображениям. Правду необходимо знать, если мы хотим иметь дело с духовным прогрессом народа. Именно в этом заключается один из нравственных постулатов Каюма Мухамедханова”.
Семей