…В семь утра злой и невыспавшийся Кирилл Ли выходит из спальни и орет на меня: из-за тебя я уже почти татарином стал!
– Зато у меня песня получилась...
В интервью “КАРАВАНУ” поэт, композитор и продюсер Ринат АБДУЛХАЛИКОВ рассказал о том, как сочинил свой знаменитый шлягер “Мой татарский мальчик”, почему не стал физиком-ядерщиком, как стал героем фанатов хоккейной команды “Ак барс” из Казани и о многом другом.
С Ринатом я дружу уже 30 лет. Но историю написания этого хита он рассказал мне совсем недавно.
Как за ночь из корейца татарина сделать
– Было так. Мои друзья Айдар Жумабаев и Аскар Алимжанов открыли радио “Акбар” и попросили написать для него пару имиджевых джинглов на тему “С уважением к традициям”. А тут у друга и коллеги Кирилла Ли (страшно популярный исполнитель в 90-х) появился дома отличный синтезатор TS-12. Я и напросился к нему на ночь 20 или 21 октября, чтобы выполнить заказ. Кирилл мне: я – спать. Я ему: начинаю работать… Наигрываю, выдавливаю что-то из себя. А вместо джинглов – какая-то татарщина из меня прет (смеется). Не понимаю. Делаю звук громче. О! Похоже на песню. Нет! Надо джинглы делать… Опять по клавишам бью – кажется, риф нашел. Сделал звук еще громче...
И вдруг в голове первая строчка: “Мой татарский мальчик мне голову вскружил”… И пошло-поехало.
Еле успевал ноты и слова записывать, по ходу даже сделал аранжировку. Звук еще громче. Закончил – и тут выходит злой-презлой кореец, которому я спать всю ночь не давал.
– Дебют песни состоялся…
– 25 октября 1995 года в День Республики Казахстан. Гуля Тулегенова, как и многие наши звезды, выступала в парке Горького. Я ей текст на бумажке написал – надо петь. Она почти в истерике: я не знаю как! Пару раз репетнула тут же под “минусовку” – и вышла на сцену.
– Реакция публики?
– Не ожидал, что так примут. А коллеги за кулисами сразу сказали, что это хит.
– Но первым же у тебя был “Черный пепел”?
– Ну-у-у… Одну песню я еще в школе написал. Про первую любовь.
– Наверное, про первый секс? Доставай этот “скелет из шкафа”!
– Не провоцируй! (Аж вскакивает со стула.) Про любовь на английском языке! К этой девушке я еще в школе горячие чувства испытывал. На первом курсе в КазГУ признался ей в любви. А она мне: давай-ка на английском, плиз, признавайся.
– И ты…
Гнусаво напевает мимо нот: “Прошлой весной я тебя повстречал, было бы все хорошо. Если вечером я б не узнал из правил твоих кое-что. Ты мне сказала, что будешь любить, если признаюсь в любви – на англ. язе (ну и словечко!). Но как мне быть? Хоть на помощь зови”. А дальше на языке Шекспира: хочу смотреть на тебя, слушать тебя, целовать тебя…
– И чем все закончилось?
– Со своими друзьями по школьному ансамблю, когда встречаемся, до сих пор эту песню играем.
Справка “КАРАВАНА”
Барабанщик того состава Дмитрий Дмитриенко сегодня работает в “Газпроме” в Житомире, гитарист Михаил Симонов – командир “Боинг-777” в авиакомпании UT-Аir, басист Олег Соколов – успешный алматинский предприниматель. А сам Абдулхаликов – генеральный директор “Радио NS”.
– Та любовь как-то прошла... А “Черный пепел” начал писать в 1987-м. Я тогда в армии служил. Сперва в Отаре, потом – в Рыбачьем.
Нас готовили к отправке в Афган. Жестко готовили.
Дембельнулся в должности командира командно-штабной машины. Музыка быстро получилась, а текст два года спустя за пару часов написал Гумир Джамилов. Он играл в конкурирующей школьной банде. Музыка у них всегда была отстойной. Но стихи у него здорово получались. Очень кстати на горизонте появилась Жанна Исина – вот она первой “Пепел” и спела.
Как бы я к звездам Розе Рымбаевой и Нагиме Ескалиевой подошел? А тут Жанна – яркая казашка-блонди с волосами ниже попы, маленьким диапазоном голоса, но зато с хорошим слухом. Записали – и в 1990-м песня выстрелила.
– Кто помогал?
– Не поверишь! Саша Дерновский, Кирилл Ли, Виталий Михаэлис. А на гитаре – Булат Сыздыков. Профессионалы! Это уже не “самоделка”.
– Стоп. Люди с консерваторским образованием с тобой согласились работать?
Волшебник-недоучка
По словам самого Рината Абдулхановича, во всем “виноваты” родители: “Отдали меня в музыкальную школу имени Куляш Байсеитовой на фортепиано. Наверное, увидели во мне какие-то таланты. Проучился только два года: не к лицу было чисто пацану ходить с папкой для нот, когда детвора во дворе пинает футбол. Так что музшколу я бросил”.
– Так ты и в КазГУ всего полтора курса проучился!
– В школе, между прочим, был лучшим (важно поднимает указательный палец) по физике. Поэтому и вступительные экзамены легко сдал. Мог бы стать физиком-ядерщиком. Если бы доучился, то, наверное, уже бы построил в Казахстане атомную электростанцию. А музыка… Был в школе ансамбль. Потом играл в вокально-инструментальном ансамбле Алатауского дома пионеров. Тогда и познакомился с Исиной, Багланом Садвакасовым, девочками из будущего “Дуэт L”, Гулей Тулегеновой, другими будущими звездами нашей эстрады на городских конкурсах школьных ВИА.
Мне повезло, что в эстрадно-симфоническом оркестре КазГУ образовалась вакансия бас-гитариста. Там играли заочники возраста “кому за 30”.
Самые настоящие профессиональные музыканты, цвет Алма-Аты. Даже Тахир Ибрагимов захаживал. Вот там мне и показали, надо как “джазу давать”. Аккорды брать научили… Старая школа! Тем временем наша школьная группа развалилась. Тулегенова вышла замуж, родила сына и сказала: “Извините, я завязываю”.
– Почему ушел на телевидение?
– Моя мама – активист Татарского культурного общества. Как-то снимали народный татарский ансамбль “Сарман” на природе. Я с мамой – она не только физик, а еще и хореограф – увязался. Увидел ПТС (передвижная телевизионная станция), сунул туда нос – мониторы, камеры. И понял, что это мое! Поэтому декану физфака сказал, почему ухожу: нашел “свое” (гордо закидывает ногу на ногу). Декан ответил: ты уже сам все решил. Между прочим, сегодня почти все мои однокурсники давно уехали в Россию и Штаты. А один проводит какие-то исследования на адронном коллайдере в Швейцарии.
– Завидуешь?
– У каждого свои пути…
От “подай-унеси” до продюсерства
На КазТВ Абдулхаликов устроился на престижную должность курьера с окладом в 59 рублей. Даже уборщицы больше зарабатывали. По словам Рината, бегать между аппаратными комплексами с записками и кассетами ему было “не в лом”. Через пару месяцев вошел в команду главной редакции программ “Алма-Ата и алма-атинцы”, которой руководила легендарная Светлана Татенко. Другой уровень ответственности.
А через полгода меня перевели в редакцию музыкальных программ. И сразу попал из огня да в полымя.
– И как именно?
– Из всех шести администраторов в тот момент я остался один: кто-то в командировке, кто-то в отпуске, кто-то в декрете. А съемки каждый день! И их надо организовать, машинами и съемочными группами обеспечить. Тогда я понял, что близко подкрался к тому, чтобы реализовать свои проекты. Этот опыт и сейчас помогает.
– Но до этого у тебя была куча проектов на ТВ, телемарафоны для Москвы, клипы… Тогда же поучаствовал в съемках для московского эфира музыкального фильма “Вниз по течению” на реке Или с участием “Браво” с Жанной Агузаровой, “Динамиком” Владимира Кузьмина, “Кругом” Игоря Саруханова – живые звезды!
Из воспоминаний Абдулхаликова:
– Летом 1992-го снимаем телешоу “РИК”. Кранов с большим радиусом для видеооператоров тогда не было. Друзья из горноспасателей проложили тележку на тросах под потолком по диагонали через весь Дворец спорта. А там расстояние – ого-го! Грузим в нее оператора Эдика Галеева с камерой. Он проезжает – потом бегом обратно. Второй раз опять бегом, но уже медленнее. Понятно, что камера 15 кило весит... Третий – еще медленнее. Смотрю – да он же пьяный!
– Как понял?
– Добрые зрители коньячок ему наливали, когда он обратно бежал. А спасатели в это время тросом поднимали каретку. Я ему: Эдик, ты как? А он мне: нормально. Такси работает. В зале его уже Бэтменом называли.
Звоню Галееву (я сам с ним десяток лет на разных телеканалах работал): Вадимыч, правда?
– Правда. Наливали. Я даже бейджик потерял. На следующий день – мы же это шоу два дня записывали – иду работать, а меня не пускают. И тут один охранник говорит: это же наш Бэтмен – пропустите!..
Между роком и попом
Ринат к тому времени познал все темные и светлые стороны телевидения и откровенно заскучал. И стал захаживать в рок-подвал “Рухани”. Потому что “устал снимать классические и эстрадные концерты, предсказуемые, как понедельник после воскресенья”. Мне повезло, что, с одной стороны, был в роке, который слушал. С другой – в попе, который снимал (хохочет). Я понимал, что иногда надо принимать правила игры, которые тебе не нравятся. Но чувствовал, что могу дать что-то свое, отличное от этих норм. В рок-подвале я сделал для себя много открытий. Во-первых, там не было цензуры. Полная свобода!
Сейчас думаю, что рок-клуб, который создала Камила Магзиева, не столько творческий, сколько социальный проект.
Во-вторых, там было много случайных людей. Играли они плохо, но создавали интересную атмосферу. Очень нравились “Максус”, Сергей Чик с его бандой. “Железные” “жужжалки” братьев Тарновских. Особенно когда они начинали трясти своими кудрями. “Триумвират” – вообще отдельная история… Не хочу никого обидеть. Все были искренними и откровенными. Да, “Форпост” с Сашей Кириченко. Я его часто и много снимал. Раздражало одно: только что-то запишем – он тут же ко мне: перепиши на кассету. Тогда это бесило. Прошло почти 30 лет. Сегодня понимаю, что Саша был прав. Историю надо писать каждый день. Как "КАРАВАН" сделал близнецами братьев Тарновских
– Рок-клубов в Алма-Ате было два.
– Первый, который организовал Моршанский, дал мощный концерт в ДК АХБК: группы “70-й разъезд”, “Лимон”, “03” Игоря Чечеля запомнил. У него был реальный собачий ошейник с шипами. Плащ – тоже весь зашипованный. И он так томно закатывал глаза: “Безжалостна тоска, она ломает руки”... Потом появились “Азия” Адиля Оразбаева, “Калиостро” Виталия Михаэлиса.
– Этот клуб просуществовал очень недолго.
– Я был в ленинградском рок-клубе в 1990 году. Настоящий андеграунд. Там были лидеры. И были те, которые говорили: я тоже могу играть, но мне не дают шанса. Мы в Алма-Ате следили за питерским, свердловским рок-клубами. Московская рок-лаборатория? Она больше попсовая. Так вот, с приходом “гласности и демократии” питерские рокеры получили от комсомола выход на местное телевидение – вот вам любые площадки. И тогда 90 процентов команд просто сдулись. Они ведь жили в том формате, что нам “не дают шанса раскрыться”. Дали… И вот результат. Может быть, интересного и у нас много было. Но многие просто тусовались, а не репетировали и не стремились вырасти в творческом и техническом плане. История повторяется. Кстати, в это же время я стал посещать классические и джазовые концерты. Так что “заочные” музшкола и консерватория у меня тоже есть.
История от Абдулхаликова:
– Саше Дерновскому один тип заказал для раскрутки своего кабака несколько рекламных джинглов. Ну, Саша написал минут за 30–40 и говорит заказчику: 150 баксов за работу. Тот: а че так дорого? Работал же совсем мало. Дерновский ему: это гонорар не за 40 минут, а за 11 лет учебы в музыкальной школе, училище и консерватории… Хиты просто так не рождаются. Даже у Пола Маккартни. У каждой песни есть своя история.
Да, песню “Боже, дай мне веру” я написал для поп-исполнителей. А сыграли рокеры. И здорово сыграли!
О’кей, о’кей, мы любим хоккей!
– Ты когда на коньки встал?
– Честно? Только после 40 лет.
– Пару недель назад ты вернулся из Казани, где чествовали победителя Кубка Гагарина – казанский “Ак Барс”. Когда хоккеем заболел?
– Понял, на что намекаешь. В 2010 году смотрел по ТВ финал Первого Кубка Гагарина. На кухне, потому что поздно и дети спят. И шепотом орал: гол, гол, гол!.. “Ак барс” победил. Эмоции за край, а выплеснуть некуда! Почти сразу сделал текст и музыку. Потом вдруг узнал, что песня стала гимном фанатов команды. Теперь она постоянно там звучит. И меня приглашают в столицу Татарстана, когда “Ак Барс” побеждает в Кубке Гагарина. Уже три раза там был (важно откидывается в кресле). Там даже клип сняли. Сильная энергетика, сам посмотри (включает видео).
– Эй, Ринат, тут же “Quееn” напрямую – “We will rock you”!
– За три часа написал! Мне нравится, когда болельщики хором поют: “Грозная машина – птица на вершине, мощная лавина все на пути снесет. От Кремля Казани запрягает сани, кто встретится с “Ак Барсом” – тому не повезет”!
– Наверное, “Татарский мальчик” там все равно хит № 1?
– Родственница, а она в ту пору активно занималась шоу-бизнесом в Казани, приехала в гости в Алма-Ату. Показал ей песню – она возмутилась: совсем одурел? У нас на носу День молодежи, давай, вместе с Тулегеновой приезжай!
– Ну и…
– Концерт на площади. Тысяч двадцать народу. Гуля отработала, овации – уходим за кулисы, садимся в машину. Вдруг налетает возбужденная толпа, орет – и давай машину на руках качать!
– Страшно было?
– Хохотали от ужаса. Наверное, это уже слава (и хитро, как-то очень по-татарски, улыбается). В Семипалатинске однажды Тулегенова 17 раз бисовала “Татарского мальчика”. Я за звуковым пультом сидел. Тоже напрягло.
– Если в Татарстане из каждого кабака твой “Мальчик” звучит, наверное, много на авторских заработал?
– Ни хрена! Сначала возмутился: как без моего разрешения? Где авторские права? Песня же зарегистрирована! Так что в Татарстане “капусту” рубили местные исполнители. Две большие певицы сделали себе на моей песне громкие имена и отличную карьеру.
– Разбирался с ними?
– Я их в глаза не видел! Одна приезжала в 2008 году на сабантуй в Казахстан. Услышала “Мальчика”, перевела на татарский, указала другого автора и стала “зажигать” на родине. А другая, из Набережных Челнов, “сняла” ее один в один и чуть-чуть изменила аранжировку. С тех пор мою песню ассоциируют только с ней. В Казахстане с авторскими отчислениями все в порядке. Даже в караоке-барах три мои песни есть (довольная улыбка). А мой “Мальчик” тогда, в 1997-м конкурировал в хит-парадах с “Фаиной” от “На-Ны”, “Чиннури” и “Нелюбимой” Амирамова.
Струна порвалась…
Творческий дуэт Абдулхаликов – Исина прожил недолго. По словам Рината, возникли разногласия. И тут же рядом возникла коллега по школьным ансамблям – Гуля Тулегенова. Пришла к нему с ультиматумом: “Риныч, я петь хочу!” А тогда она лихо зарабатывала в ресторанах и на корпоративах.
– Я всегда видел в ней большой потенциал. В 1993-м мы записали “К звездам” – такая помпезная и немного “заявочная” песня. “Рябину” я писал уже под Гулю. “Струна” – тоже. За 10 лет записали четыре альбома. Все время писал под тембр ее голоса, манеру исполнения. Тогда гонорар 500 долларов получали единицы. В том числе и группы. Но у нее была полноценная программа. И в 97-м Тулегенова стала одной из самых топовых и востребованных исполнительниц страны.
– Ну и почему расстались?
– Да меня задолбали сплетни, что мы вместе живем. И она от этого психовала. В общем после альбома “Струна” мне стало понятно, что что-то у нас надорвалось…
У всех свои корни
Во многих песнях Абдулхаликова проскакивают восточные, точнее, татарские мотивы. Понятно, что гены, родители, окружение… Но чтобы так ярко?
– Не поверишь (Ринат чуть виновато), я до шести лет на русском языке вообще не говорил. Только на татарском. Недавно летел из Москвы домой. Столкнулся с приятелем-татарином. Он мне: “Исямысиз”. Я ему: с чего ты вдруг на татарском заговорил в свои 40 лет? Отвечает шепотом, что только сейчас почувствовал себя татарином по-настоящему… Да ты оглянись!
Руслан Тохтахунов командует Уйгурским театром. Олег Червинский – Польским культурным центром. Саша Губерт редактирует немецкую газету… Люди с возрастом начинают тянуться к своим корням. И это нормально и очень правильно.
У меня случилось раньше. Но “Мальчика” я написал только в 27 лет. Не смотри на меня так! Я знаю, что Лермонтова в этом возрасте убили. А я только начал!
– Как ты возглавил Татарско-башкирский национальный культурный центр? Зачем полез в общественную деятельность?
– Во-первых, мой отец, нейрохирург, тоже был в правлении центра в Талдыкоргане. А были две конкурирующие организации. В прошлом году собрали татаро-башкирский конгресс. Объединили обе. Надо это рассказывать? Ушел я оттуда из-за внутренних разборок и личных амбиций. Кто-то считал, что это самый короткий путь к депутатству в мажилисе, к креслу в Ассамблее народа Казахстана. Были люди, которые готовы были идти по головам. Они даже думали, что все могут решить деньги. Мы их не пустили…
– Зачем успешному продюсеру, композитору вся эта политика?
– После того, как написал “Татарского мальчика”, я понял, что у меня другого пути нет. Это не политика, это общественная работа. Мы как-то свели оба “одеяла” на одной “койке”. Ну, повоевали. Я остался членом правления.
– Что тебе это дает в плане личных амбиций?
– Я сделал интернет-радио “Татар ауазы”. Это не музыкальное, это токинг-радио. Даже, скорее, поэтическое. Там звучат стихи татарских поэтов из Казахстана. Если автор жив – сам читает. Халтура не пройдет. У нас строгая цензура. Аудитория от Новой Зеландии до Аляски. Весь “шарик”. Не самое популярное в мире радио, но слушатели есть. Такого формата еще не было (смеется). Включи и слушай!
От смешного до великого…
– Я видел, как Майра Мухаммед-кызы исполняет с симфоническим оркестром твою песню “Я отпускаю тебя”.
– История этой песни печальная. Не буду рассказывать почему. Это до сих пор моя открытая рана. 15 лет назад появились какие-то ноты, слова… Майре я показал это лет десять назад. Она уже тогда сказала, что обязательно это споет.
– Пошел на “нетленки”?
– Это первая.
– Ты, с двумя классами музыкальной школы, представлял себе, что твои произведения начнут исполнять оперные певицы с симфоническим оркестром?
– Полгода назад даже не мечтал, что это будет реализовано. Теперь понимаю, в каком направлении надо двигаться. Написал песни, которые, к моему удивлению, попали в ротацию и стали популярными. Какие-то, видимо, останутся в эфире...
– И это говорит человек без академического образования?
– У меня, к сожалению, его нет. Может, с ним я стал бы великим (сползает со стула от хохота). Но если у меня что-то получается – почему я не должен этим заниматься?
– Зависть коллег чувствовал?
– У нас своих Сальери хватает. Видел пьяные истерики: я всю жизнь занимаюсь творчеством, а тут кто попало хитами бьет. Ты правильно заметил: битлы тоже не были профессионалами. Вот пусть эти “академики” и думают, почему у них не получается.
Тому везет, кто всю жизнь “везет”
– Что у тебя в жизни лучше всего получается?
– Писать песни и делать детей. Песен штук 500 написал. Около сотни издано. Детей пока всего шесть: Алсу, Саида, Ильдус, Султан, Сафура, Шакира.
– Твоя жена Бану до сих пор числится стюардессой в “Эйр Астане”?
– Я познакомился с ней, когда она работала на “Хабаре” и КТК. Сейчас только детьми занимается. А я работаю “татарским мальчиком”.
АЛМАТЫ