С начала года смерть настигла 13 подростков, еще четверо заглянули ей в лицо. Эти дети убили себя сами. Остановить их, удержать на краю пропасти оказалось некому.
В марте в Усть-Каменогорске в один день покончили с собой двое детей. Мальчик и девочка, каждому было только 16. Успешная гимназистка, общительная хохотушка однажды вечером в выходной скрутила из толстой веревки петлю. Девочка, которая редко оставалась одна, наложила на себя руки от невыносимого одиночества.
В тот же день на другом конце города свел счеты с жизнью ученик другой школы – благополучный, здравомыслящий, тихий. Никаких уличных компаний, целыми вечерами в Интернете. Ни в школе, ни дома не заметили, какая драма в душе у ребенка. Внешне все было как обычно. ПОЧТИ как обычно.
Сейчас психологи анализируют: вот если бы этим детям чуточку больше тепла в своих семьях – обычного родительского тепла. Если бы чуточку больше внимания в школах – элементарного учительского профессионального внимания…
Ни один из 17 случаев детского суицида в этом году не привел к возбуждению уголовного дела. Как и ни один из 32 случаев прошлого года. Состава преступления правоохранительные органы не нашли. В добровольном выборе ребенка в пользу смерти винить вроде некого.
На весах жизни и смерти
Не так давно класс, где учится моя дочь, устроил бойкот одному из учеников – щуплому ребенку, которого воспитывает одна бабушка. Двенадцатилетний пацан по-детски смалодушничал, струсил, и класс не простил ему этого. Если бы не ответственность нашей учительницы еще старой советской закалки, если бы не ее дотошный звонок с вопросом, почему мальчик не в школе, кто знает, чем могла закончиться для ранимого, не слишком счастливого ребенка жестокость сверстников. Школьный психолог разводила эту ситуацию уже постфактум, когда класс успел ощутить вкус коллективной травли.
По данным Института Гэллапа, суицид уносит больше детских жизней, чем войны или катастрофы. По официальной статистике, в России ежегодно сводят счеты с собственной жизнью около 8 тысяч подростков, в Украине примерно 4 тысячи, в нашей республике около тысячи. Есть и неофициальная статистика. По ней реальное число случаев суицида выше вчетверо, а попыток – в 10 раз! И в этом страшном списке эксперты ЮНИСЕФ ставят Казахстан на второе место сразу после России.
Почему выбирают смерть те, кто еще толком не видел жизни?!
– В каждом человеке заложены два сильных инстинкта, – говорит усть-каменогорский психолог Мария Козловская. – К жизни и к смерти. Они постоянно – как на весах. В зависимости от того, какой инстинкт получает больше подпитки, та чаша и перевешивает. Чаша смерти перетягивает, если потерян смысл жизни. А о смысле жизни ребенок начинает задумываться именно в подростковом периоде. Главные вопросы 14–16-летних – кто я, зачем живу?
Детская психика очень ранима. За этой банальной фразой кроются тысячи трагедий. В справке отдела по делам несовершеннолетних ДВД Восточного Казахстана приведены факты группового суицида в Чекомане, пригородном поселке Семея. Год назад там повесились двое братьев 16 и 14 лет. Мальчики оставили предсмертную записку, где написали о невыносимой жизни в семье. Примерно тогда же прокуратура расследовала попытку свести счеты с жизнью воспитанников семейского детдома – оказалось, их наказывали, оставляя на вахте раздетыми. В Усть-Каменогорске из окна своей квартиры выбросилась одиннадцатиклассница – учеба для нее превратилась в сплошной скандал дома и в школе. Вслед за дочкой из того же окна выбросилась мама – без ребенка ее жизнь потеряла смысл.
– Дети очень плохо контролируют эмоции, – комментирует Мария Козловская. – В состоянии аффекта у подростка происходит сужение сознания. Если в нормальной ситуации он способен увидеть несколько вариантов решения проблемы, то при эмоциональном взрыве – а они в этом возрасте происходят довольно часто – обстоятельства кажутся неразрешимыми, единственный выход – сделать что-то кардинальное, убить себя, как-то уничтожить травмирующую ситуацию. Самое страшное, что существует еще и мода на суицид! Если кто-то из молодежных идолов говорит, что суицид – это круто, то обязательно найдутся те, кто захочет стать “крутым”. А о том, что такая “крутость” бессмысленна, потому что его самого не будет, тинейджеры не задумываются. Им кажется, что жизнь – это черновик, который можно переписать. И смерть – вовсе не конечная остановка.
У семи нянек
Формально в Казахстане проблемами детей занимается целая армия чиновников. Департаменты, управления, отделы, подотделы, службы, комитеты. Несколько месяцев назад в Астане презентовали еще одну республиканскую структуру по защите прав детей. В столице отныне заседают заведующие защитой детства, а в областных центрах – замзавов. Мне довелось заглянуть в такой “детский” отдел. Все столы и шкафы забиты папками, отчетами, справками, циркулярами. Столько бумаг надо отписать – детским защитникам вздохнуть некогда, не то что с настоящими, живыми детишками поговорить.
Непосредственно напрямую с подростками по-прежнему имеют дело только учителя, инспектора ИДН и в последние годы еще школьные психологи. И то во время, остающееся от написания груды отчетов для департаментов, управлений, комитетов, отделов, подотделов.
Ставка психолога дается школе с контингентом не меньше 825 учеников. Маленьким школам – полставки. Психолог обязан провести диагностические срезы во всех классах, мониторинг внутривозрастных отношений, определить психологический климат, выделить группу риска, вести с ней постоянные коррекционные тренинги… Сами специалисты признают, что выполнить весь объем требований невозможно! Нет помещений, не хватает сил, времени, а иногда и квалификации. На весь Усть-Каменогорск с его 325 тысячами населения приходится 10–12 квалифицированных психологов! И практически все они либо основали собственную частную практику, либо ушли в крупные фирмы. В школах, как правило, работают начинающие специалисты.
На селе о психологах вообще мало кто слышал. В лучшем случае эту обязанность добровольно-принудительно возлагают на завуча местной школы. Хотя большинство суицидальных фактов среди детей по статистике в Восточно-Казахстанской области приходится как раз на сельскую местность: 27 из 32 в прошлом году и 10 из 17 – в этом!
В справке отдела по делам несовершеннолетних ДВД среди способов профилактики детского суицида указана “своевременная психологическая помощь”. Дети должны назубок знать телефон, по которому нужно звонить, когда сердце разрывается от боли, обиды, горя. Но вы хоть раз видели плакат, сообщение – любую информацию с телефоном детского кризисного центра?! Тем более в сельской местности…
Розово-черные, мажорки и рэйверы
Недавно моя дочь с торжественным видом объявила:
– Ма, я теперь ska!
– ???
– Ну, это такие романтики, всегда грустные, одеваются в черно-белое...
Эту исчерпывающую информацию дочка почерпнула от одной из своих бесчисленных знакомых по Интернету. К концу дня от увлечения skа не осталось и следа, но я все-таки решила поинтересоваться, что это за фишка. Всемирная паутина сразу предложила с десяток сайтов, посвященных молодежным субкультурам. Эмо, рэперы, готы, мажоры и мажорки, скинхеды, альтеры, рэйверы… У каждого свои заморочки, каждый провозглашает себя не таким, как другие, но все дружно спекулируют на старой как мир идее разочарованности в жизни. Одной субкультуре предписано носить розово-черное, второй – бело-черное, третьей – фиолетово-черное… И растолковывается: черное – цвет смерти, те, кто в наших рядах, жизнью не дорожат. Здесь же ссылка на 800 (!) причин, чтобы расстаться с жизнью. Интересно, а школьный психолог в курсе этих новинок?
Как следует из справки департамента внутренних дел области, в 15 из 17 случаев детского суицида покончить с собой решили вполне благополучные дети. Многие из них вечера проводили в Интернете. Возможно, родители даже радовались, что дети не в уличных компаниях, не шумят, не лезут с разговорами, сидят себе тихонько перед мониторами…
Необъявленная война
Можно ли предотвратить трагедию? Остановить ребенка на самом краешке пропасти между жизнью и смертью? Специалисты предлагают массу рецептов, главные из которых – любовь, доброта, тепло. Совсем было бы неплохо, чтобы коронная фраза американцев: “Вы хотите об этом поговорить?” стала бы и нашей нормой. Когда подростка готовы выслушать, он не одинок!
И еще. По статистике случаев детского суицида практически не бывает летом – дети заняты на даче, в лагерях, в поездках, на спортплощадках. Так может, деньги, которые сейчас государство тратит на армию “детских” чиновников, вложить в спорткомплексы, дома творчества, студии, клубы, загородные лагеря?! Занятым, увлеченным подросткам вряд ли придет в голову мысль о петле или бритве.
А пока новости из регионов Казахстана больше напоминают сводки с фронта. Только с начала года больше десяти несовершеннолетних покончили с собой в Актюбинской области, Восточно-Казахстанской, Павлодарской, Северо-Казахстанской…
Кто остановит эту необъявленную войну?
Галина ВОЛОГОДСКАЯ, Виктор ВОЛОГОДСКИЙ (фото), Усть-Каменогорск