Плакать было нельзя
Галина Павловна НЕМАЛЬЦЕВА родилась в селе Сабурово Глазуновского района Орловской области. В Казахстан попала в 50-е годы по распределению после окончания сельхозтехникума.
До сих пор эта 82-летняя женщина вздрагивает, когда вспоминает о войне.
– В 42-м году пришли немцы. Мы жили километрах в семи от железной дороги. Отца забрали на фронт, остались я, мама и сестренка. Мне было лет пять, сестренке три. Немцы выстроили нас в углу за печкой. С этого времени мы жили на правах рабов.
Женщин заставляли работать, а нас, если мы плакали, брали за ноги, подбрасывали и кидали на чердак.
Особенно доставалось моей младшей сестренке, она еще не понимала, часто плакала. Ее постоянно забрасывали на чердак, убирали лестницу, и там она лежала одна, – вспоминает актюбинка.
Еще женщине в память врезался случай, когда несколько семей закрылись в соседском погребе, а отступающие фашисты проехали сверху на танке, рассчитывая раздавить людей. Но сельчане чудом остались живы.
– Когда немцы отступали, нас угнали в Белоруссию, в населенный пункт Барановичи, и поселили в перевалочном лагере. Выдавали в день по две-три таблетки. И мы ходили и сосали их. Что это были за таблетки, никто не знает. Естественно, голодали.
Чтобы как-то прокормиться, бегали в белорусские деревни. Немцы туда отпускали, а когда бежали обратно, то стреляли по детям и взрослым. Так они развлекались.
А те, кому удавалось добежать, приносили небогатые трофеи. Обычно свеклу и еще какие-нибудь овощи: больше ничего в поселках не было, – вспоминает Галина Немальцева.
В лагере свирепствовала малярия. В качестве профилактики давали хину, а голову посыпали дустом. Трупы выносили каждый день.
– Немцы забирали нашу кровь. Не знаю, что там можно было накачать, потому что мы от голода были прозрачные как скелеты. Взрослых заставляли выкапывать ямы, затем ставили по краю и расстреливали. Евреев и цыган убивали сразу. Женщин насиловали, поэтому девочек, кому было 15–17 лет, специально мазали сажей, чтобы они казались страшненькими, – рассказывает женщина.
Детям в лагере было запрещено плакать. Тех, кто нарушал запрет, убивали.
– В этом лагере мы пробыли полгода. Потом пришли наши. Узников отправляли домой. Но дома все было разрушено. Спасло то, что власти дали корову и овец. Выдали бревна, и женщины сами, как могли строили дома, – говорит бывшая узница лагеря.
Сейчас Галина Павловна любит смотреть новости, интересуется событиями в Украине. Узник концлагеря: жизнь после смерти
– Я не могу понять, как люди, выросшие в Советском Союзе, которые знают все ужасы войны, могли так изменить свои взгляды. Молодые не знают, что такое фашизм, их зомбируют. Но как старшее поколение может поддерживать неофашизм, я не понимаю, – недоумевает она.
Человеческая зола зеленого цвета
Об этой супружеской паре несколько лет назад писали все актюбинские СМИ. Много лет Сагизбай-ага и бабушка Мария жили в поселке Курайли. Он казах, она белоруска.
Познакомились в лагере для пленных в Германии. Участь обоих была предрешена: их должны были сжечь в крематории, а пеплом из останков удобрить капусту.
Людей здесь загоняли в бараки, и они потихоньку умирали от голода и болезней. Единственной едой было варево из червивой капусты, но потом не стало и ее. Не было спасения от крыс, которые обгрызали умирающим лица и руки. Совсем немощных увозили и сжигали.
– При нас из машины высыпали зеленую человеческую золу, которой удобряли капусту, – рассказывала о пережитом Мария Николаевна.
Но самые страшные вещи творили наемники из Украины, которые ехали в “неметчину” на заработки. Полицаи устраивали массовые оргии, насилуя женщин и девушек. Подвергали сексуальным издевательствам даже лежачих больных.
Чтобы не стать очередной жертвой, Мария сошлась с пленным из Казахстана Сагизбаем, который оберегал ее от озверевших нелюдей и добывал еду.
Вот так в лагере смертников поженились Мария и Сагизбай. У них не было торжественной регистрации и свадебных подарков, но они твердо для себя решили, что станут мужем и женой на всю жизнь. Спаслись во время эвакуации лагеря, когда американские войска бомбили всё вокруг.
Сагизбай вывел свою жену из обстрела, и семейная пара спаслась. После победы он приехал в Брест и отыскал поселок, где жила Мария.
Год супруги жили в Белоруссии, а позже переехали в Казахстан. К сожалению, ветеранов сейчас уже нет в живых.
В Актобе сегодня остались в живых лишь три бывших узника концлагерей.
АКТОБЕ