Об этом “КАРАВАНУ” рассказала директор по связям с общественностью и госорганами саморегулируемой организации (СРО) букмекеров Гульмира БЕРГЕНОВА.
– В последнее время многие критикуют министерство культуры и спорта за создание Центра учета ставок (ЦУС). Только ленивый не ругал это новообразование. Но если критикуешь – предлагай свое. У вас есть что сказать? Как можно с пользой для страны развивать вашу отрасль?
– Государство в лице министерства культуры и спорта (МКС) на самом деле не справляется с регулированием игорного бизнеса. Рынок уходит в “тень” из-за бесконечных репрессий. Неправильных и неэффективных. Чиновники вводят множество запретов, потому что так им легче показать свою работу. Им проще запретить, чем отрегулировать. Государство как видит занозу, так сразу и руку рубит. Но так скоро ни рук, ни ног не останется. Сидит колобок, глазками хлопает. Сейчас еще глаза выколют – и всё на этом. Отрасль окончательно уйдет в подполье. Мы не хотим этого. Мы хотим работать легально.
В 2015 году вышел Закон “О саморегулировании”. Сразу после этого была создана СРО букмекеров. Закон дал возможность бизнесу самому регулировать большинство проблем. Мы просили правительство – позвольте нам самоорганизоваться, хотим честно платить налоги. Но нам не дали.
– Что такое саморегулируемая организация?
– Помните, лет 10 назад Первый Президент Казахстана начал пропагандировать выход государства из экономики. Тогда же началось сокращение лицензируемых видов деятельности. Если государство уходит из рынка, его регулированием должны заняться профессиональные объединения. В Средние века в Европе работали гильдии ремесленников – цеха. Гильдия регулировала цену на товар и его качество. Она же следила, как выполняются нормы. С другой стороны, цеха защищали права своих членов. Современные СРО выполняют те же самые функции, но на другом правовом уровне.
Саморегулирование могло установить более строгие, но при этом эффективные правила бизнеса, наказание за их нарушение, и, главное – механизмы разрешения конфликтов между сторонами. Прежде всего, это медиация.
– Гульмира, в Законе “О саморегулировании” сказано, что требования для членов СРО должны быть жестче норм закона. У вас есть для этого специалисты, которые могут проводить такую политику, ресурсы?
– У нас есть. У министерства культуры таких возможностей нет.
– Почему?
– Наши госорганы не знают, чем отличается азартная игра от пари. Вы посмотрите Закон “Об игорном бизнесе”. Вы видите там продукт, который могут предложить букмекерские конторы? Чем он отличается от услуг казино или тотализаторов? Специалисты же отличия видят и могут этот момент контролировать.
– Я не вижу. Объясните.
– В Законе “Об игорном бизнесе” благодаря МКС появилась норма о запрете на неспортивные события. Откуда она взялась? Да потому, что у букмекеров появились беттинговые игры. Это культурное название азартных игр под видом пари. Ими могут быть и ставки на покер, и на рулетку.
А как с этим бороться? Единственный и самый легкий способ – запретить всё то, что не спорт. Потому что для более грамотного регулирования нужны знания и определенная квалификация.
– Например?
– Как понять, есть ли в продукте элемент азартной игры? Ключевой фактор – наличие генератора случайных чисел. Либо участие в событии одной из сторон пари. Если эти 2 фактора присутствуют – это азартная игра.
Например, вы поставили на исход матча “Барселоны” и “Реала”. Мы принимаем участие в событии? Не принимаем! А вот когда мы с вами играем в покер, то уже принимаем в этом участие. Первое – это пари, продукт букмекерских контор. Второе – чистый азарт, на этом зарабатывают казино.
– Почему МКС не может само заниматься тем, чем планирует заниматься СРО?
– В управлении игорного бизнеса и лотерейной деятельности МКС работают 1 начальник и 2 старших специалиста. Люди, которые в принципе не понимают сути деятельности БК. Они ни разу не были даже в БК и казино. И понятия не имеют, как работает этот сектор экономики. Ну и как они могут регулировать какие-то стороны деятельности БК? Как они могут это сделать, если терминологией не владеют и в специфике не разбираются? Даже закон прописать не могут.
Вторая функция, которую мы предлагаем возложить на СРО, – мониторинг рынка и выявление нелегальных букмекерских контор, которые не получили лицензии и работают втемную. МКС этим не занимается. Но желает стричь купоны. Под этим соусом и появился Центр учета ставок. Если у нас будет СРО с обязательным членством, появляется заинтересованность зачистить рынок.
– СРО может и цербером служить?
– Конечно. Возможности для мониторинга рынка у нас есть.
Третий пункт, которым могло бы заниматься СРО, – объединение своих усилий по профилактике лудомании. Заставить всех членов организации принять политику профилактики. Заставить всех разместить у себя на сайте информацию по определению признаков лудомании. Вот на пачках сигарет поставили же предупреждение, что курение опасно. Мы можем пойти дальше. У нас есть возможность использовать программы-алармы, по которым наш клиент может установить для себя рамки. Например, человек может потратить на ставки не более 15 тысяч тенге в месяц. Или ограничить время пребывания на сайте – 20 минут в сутки. Как только пользователь подходит к пределу, программа его предупреждает: “Уважаемый Серик, вы исчерпали свой лимит, пожалуйста, покиньте сайт”.
СРО могла бы создать фонд для лечения и реабилитации людей, патологически зависимых от игр. Можно заключить договор с хорошим реабилитационным центром, и того, кто обратится, нормально диагностировать. Второе – дружно перекрыть его аккаунты. И третье – оплатить частично лечение. Это же ответственность бизнеса. Тем более что люди с болезненной зависимостью нам как клиенты не нужны. Наш клиент – человек увлеченный, болеющий спортом, много читающий и способный анализировать и думать. Чем дальше в лес: сколько дров наломали разработчики закона об игорной деятельности
– В случае конфликта интересов СРО может выступать на стороне государства как легальный бизнес?
– В Законе “О саморегулировании” прописан процесс медиации. То есть СРО могла бы взять на себя функции досудебного разбирательства, освобождая тем самым суд от этих разборок. Тем самым экономя и деньги налогоплательщиков.
– И много таких конфликтов?
– Они возникают регулярно. В основном вследствие невыплат призовых денег. Часто спорные моменты возникают, когда букмекер подозревает, что матч договорной. Тогда он блокирует ставки и возвращает их болельщику без выигрыша.
Зачастую в такой ситуации люди подают в суд. Он очень долго разбирается, делает запросы в спортивные ассоциации, те сообщают, что ведут свое расследование. Потом запрашивает позицию букмекеров. То есть дело идет очень долго и нудно. Если бы медиацию делали СРО, разбирательство шло бы быстрее. Мы же с этими спортивными ассоциациями общаемся. Если суд будет тянуться месяцами, то СРО сможет разрешить конфликт за дни и недели.
Да и сами подумайте – это же не уголовное преступление. А отраслевой конфликт, который должен решаться в рамках медиации.
– В международной практике участие предприятия в СРО показывает, что компания достаточно квалифицированна и может исполнить заказ в срок…
– Это как принадлежность к кругу профессионалов. Знак качества. Если он обманет тебя, им будет заниматься сама гильдия. Это репутационный вопрос.
Но нам на все наши предложения привести рынок в порядок в МКС говорили: “Страна обойдется без ваших налогов, от вас только зло”.
В итоге вместо нормальных эффективных норм страна в очередной раз получила беззубый закон, единственная цель которого – очевидно, удовлетворение чьих-то коммерческих интересов под маской того же ЦУС.
АЛМАТЫ