Наших казахских шаманов можно своеобразно классифицировать. Это баксы – врачеватели, использующие в своей практике камлание, заговоры, магические ритуалы. Жаргыш баксы – шаманы-разрушители, изгоняющие злых духов. Тусши – прорицатели, часто получающие предсказания в сновидениях или в состояниях транса.
А мироздание по-шамански – это целых три мира. Верхний, духи-обитатели которого благоприятствуют человеку. Нижний мир, враждебный людям. И непосредственно человеческий – средний мир. Баксы – не кто иные, как проводники между аруахами – духами предков, помогающих нам, и нами. А также душами умерших злых людей, людей, насильственно погибших, неродившихся, “скинутых” младенцев и средним миром. Шаманы, по старинным поверьям, умеют договориться с такими душами, если те беспокоят людей, уговорить их не вмешиваться в дела земные, угодить им.
А музыкальные инструменты шаманам нужны для ритуалов. В основном ими использовались и используются ударные. В былые времена, например, простой смертный не смел взять в руки кепшик, дангыру или дабыл. Это бубны, и применялись они только в мистических целях.
Баксы использовали дангыру для изгнания злых духов, а кепшик и дабыл – чтобы рассказать о счастливых событиях духам добрым. Бубны обтянуты кожей лишь с одной стороны, но дангыра имеет еще и металлические подвески, чтобы звук, отпугивающий духов, был резче.
А название “дабыл”, кстати, получилось от казахского “дабылдау” – оповещать, сигнализировать. С помощью дангыры созывали раньше людей в селеньях на сход. Языческие обычаи в южных землях перенял ислам. Ударами в дабыл какое-то время с минаретов извещали правоверных о начале религиозных праздников.
Степных шаманов приглашали воины в походы музыкальными звуками, и в путь вместе с баксы и сказителями-жырау, сопровождавшими войска, отправлялись дангыра и кобыз. Во времена междоусобиц ими на полях сражений созывали духов предков на помощь героям. Шаманы также могли, медитируя под звуки кобыза, предсказать исход сражения в самом его начале.
Интересен с мистической точки зрения асатаяк. И его первым начали применять шаманы. Само название означает “посох”, “трость”, а на посохе том – семь колокольчиков, прикасаются к ним палочкой, когда извлекают мелодию. А когда ворожат на асатаяке – просто дают его человеку в руку, и по тому, как задрожат колокольчики, “что они скажут”, можно угадать, добродетельна ли девушка, действительно ли является вором подозреваемый в этом человек.
А есть еще токылдак – колотушки. На первый взгляд, обычные деревянные брусочки. Играть на них, ударяя двумя брусками друг о друга, может даже ребенок, а путь свой они ведут тоже из Великой степи. Наши прапрабабки отпугивали токылдаками злых духов от рожениц, и музыкальный инструмент этот – женский. Он до сих пор используется в народных ансамблях.
Создателем кобыза считается Коркыт, живший в X веке. По преданиям, свой кобыз, а это был первый кобыз в истории человечества, ставший впоследствии важнейшим атрибутом шаманов, он обтянул кожей любимой верблюдицы Желмая, и она продолжила свою жизнь в инструменте.
Часть мелодий, созданных Коркытом, благодаря народному творчеству дожила до наших дней. А современные этнографы и фольклористы записали их с подачи Нышана-кобызши. Жил он в Кызылорде, еще лет пятьдесят назад был местной достопримечательностью, люди его любили…Земля обетованная: что передали Небеса казахстанцам
– Когда я была подростком, со сверстниками ходила посмотреть на этого удивительного музыканта, – рассказала мне как-то коллега Пайзуллахон АЮПКЫЗЫ. – Он садился у арыка неподалеку от Зеленого базара и играл на кобызе. Если не считать слепоты, это был такой же дедушка, как все. Визуально. Но его музыка была как бы разговорной речью. Сам Нышан впадал в легкий транс при исполнении, а к кобызу относился, как к живому существу.
Известно, что в двухлетнем возрасте он полностью ослеп, а в семилетнем – остался сиротой. Во сне к нему стали являться духи, по воле которых он однажды заиграл на кобызе. Он, действительно, разговаривал с кобызом, и в процессе импровизации сознанию слепца открывались тайны, которые сделали Нышана прорицателем. Врачевателем кобызист не был. Но это он донес до нашего поколения кюи, авторство которых приписывают Коркыту.
Интересно, что слово “шақырым”, которое давно уже используется в понятии “верста”, слепой использовал в первоначальном значении. Обозначал им удаленность, которую достигает человеческий окрик.
Современные шаманы считают Коркыта своим покровителем, единым предком и праотцом тюркской музыки. А кобыз – самым священным инструментом.
Кстати, те, кто считает, что музыкальные инструменты не используют сейчас по назначению, определенному им шаманами, ошибаются. Баксы есть в каждом регионе, и люди знают их наперечет. Но однажды в журналистской практике мне довелось видеть, как бубен используют в лечении вполне легально в медучреждении.
Было это лет десять назад. От случайных посетителей редакции городской газеты, где я работала, узнала, что в одной из городских поликлиник Кызылорды принимает народный целитель Галымжан ПЕИСОВ, и лечит он в том числе “бубнотерапией”.
Поехала посмотреть на это. Процесс лечения бубном оказался простым: больным местом человек прислоняется к одной стороне инструмента, с другой же целитель бьет по нему, создавая звуковую волну. По словам целителя, молодого и интересного, кстати, мужчины, называется процедура не “бубнотерапия” (так ее величает народ), а “волнотерапия”, и ею можно пользоваться дополнительно к общей терапии в борьбе, например, с почечными заболеваниями. Но лекарь должен хорошенько изучить и уметь воспроизводить нужную волну на инструменте.
– Особенно полезен мой метод гипертоникам или тем, у кого забиты сосуды, – рассказывал тогда Галымжан Пеисов. – Если удается настроить организм человека на определенную волну, за 3–4 сеанса барабан выводит мусор из сосудов. Об этом методе я узнал, изучая труды Авиценны. Но есть в истории человечества легенды о шаманах, которые боем барабана настраивали на определенную волну целые отряды воинов. Лишали их, скажем, страха, вводили в транс.
Кызылорда