Господи… Мерзкая - и уже такая мелкая - боль покидает голову, трансформируется в тяжелый холодный ком и прочно ложится на сердце. Пива уже не хочется.
Два обыкновенных слова, легко обозначившие бы любую другую дату, эти - стали черными для человечества. И время не лечит - каждый год то же самое ощущение - горя и бессилия. И сейчас перед глазами - кадры хроники 2001 года.
С тех пор мир видел много страшных событий, но это - по неожиданности удара и цинизму замысла - превзошло все остальное. И едва не повторилось совсем недавно, в Англии.
Терроризм вновь напомнил о себе - и даже, наверное, не достигнув задуманного результата, руководители мини-апокалипсиса наслаждались паникой, охватившей Европу.
- После одиннадцатого сентября мир стал очень мрачным местом, - сказал режиссер Оливер Стоун, премьера фильма которого "Башни-близнецы" уже прошла в Венеции.
Я не знаю, увидим ли мы этот фильм, освистанный, впрочем, киношными критиками. Скорее всего, увидим - после сегодняшней премьеры в Москве DVD с записью можно будет купить даже на самой захолустной алматинской улице.
И можно будет представить себе состояние героя Николаса Кейджа, оказавшегося под обломками в кромешной тьме. Но для этого не обязательно смотреть фильм. Просто вообразите - ведь каждый из нас наделен воображением - что летите в самолете с бомбой. Или оказались там, во всемирном торговом центре именно в тот роковой час.
Мой сынок, смотревший на днях какой-то из "Терминаторов", кажется, второй, где есть кадры, показывающие гибельную волну ядерного взрыва: дома и деревья летят как былинки, люди превращаются в пепел, спросил: "Это что, одиннадцатое сентября?". Два слова - простое число - стали нарицательными, обозначающими смерть, ужас, обесценивание жизни.
Как же дальше жить? Что нам всем и каждому в отдельности необходимо сделать, чтобы исчезла даже потенциальная возможность повторения этого страшного дня? Я не знаю.
Только очень не хочется, чтобы однажды утром на похмельный - и потому вполне логичный - вопрос о том, какое же, черт побери, сегодня число, ответить было уже некому…