Спор о том, следует ли расширять число плательщиков налога (НДС), продолжается в социальных сетях до сих пор. Однако стороны – министерство экономики, независимые эксперты и бизнес – пока не могут прийти к согласию. Так как у них разные интересы. Попробуем разобрать позицию министра национальной экономики Куандыка Бишимбаева.
Легкие деньги
В структуре доходов, за которые отвечает комитет госдоходов, все налоги по НДС стабильно занимают второе-третье место по размеру платежей – 20–25 процентов. Больше дают только группа подоходного налога, в том числе КПН, и доходы от добычи и продажи нефти. Но последние сначала идут в Национальный фонд, а уже оттуда в бюджет. Поэтому формально НДС – вторая крупнейшая статья доходов бюджета.
В 2014 году НДС принес в бюджет 1,2 триллиона, в 2015-м – 944 миллиарда тенге. По итогам 9 месяцев 2016 года – уже 1,1 триллиона. Можно ожидать, что к концу года мытари соберут около 1,5 триллиона тенге.
С точки зрения администрирования это один из наиболее удобных видов налогов – косвенные платежи всегда лучше собираются, чем прямые. От них трудно уйти. Для их контроля налоговики достаточно хорошо потрудились в последнее время. Тем более эта работа очень тесно связана с сокращением теневого рынка. Вспомним хотя бы истерию вокруг кассовых аппаратов в 2014 году. Нагнетая обстановку, комитет государственных доходов минфина (КГД) заодно поставил под контроль и конечных плательщиков НДС. Наши с вами кошельки.
– В последние годы комитет госдоходов значительно улучшил свою работу. Это видно даже по количеству различных обнальных контор. Многие из них работали напрямую с сотрудниками налоговых органов. В последнее время их стало много меньше. Уже это говорит о росте качества работы комитета госдоходов, – рассказал в интервью “КАРАВАНУ” экономист Петр СВОИК.
В то же время, подчеркнул он, НДС – самый сложный налог для плательщика и фискалов. Если правильно собирать. У него непростая формула для расчета. Поэтому есть возможность для подтасовок.
Иначе говоря, Куандык Бишимбаев пошел самым простым, с точки зрения чиновника, путем – увеличил налоговую базу там, где ситуация более-менее стабильная. Тем более условия для этого уже подготовлены.
В эту же струю попало увеличение акцизов на табак и алкоголь. Акциз – такой же косвенный налог, только индивидуальный. И его рост подан как забота о здоровье населения. Такая забота только за январь – сентябрь дала 120 миллиардов тенге. Сейчас это солидные 2,6 процента от доходов бюджета. Эти деньги также неплохо собираются. Значит, можно собрать и 200 миллиардов? Поэтому увеличение акциза вполне логичный ход. А главное – самый легкий. Для чиновника.
Все как в анекдоте: чтобы корова меньше ела и давала больше молока, ее надо меньше кормить и чаще доить.
У меня есть предложение в тренде: давайте все-таки сочиним акциз на сахар! Сладкое убивает! В благополучной Финляндии этот налог дает 80 миллионов евро в год. Неплохо для пятимиллионной страны.
Где деньги, Зин?
Сколько денег скрывается от уплаты НДС? Если из ВВП страны (это 41 триллион тенге) вычленить социалку, медицину, образование, село и всю бюджетную систему (они не платят НДС), то выходит примерно 28–30 триллионов.
По итогам 9 месяцев 2016 года собрано 1,1 триллиона. К концу эта сумма составит примерно 1,5 триллиона тенге. Ставка в РК составляет 12 процентов. Значит, под НДС попадает 12,5 триллиона тенге национального продукта.
Выходит, больше половины национального продукта НДС не платит. Это и есть те самые малые и средние предприятия, которые работают по патенту и упрощенной схеме бухучета, с которых тоже хотелось бы брать дань. С этой позиции действия министерства экономики также абсолютно понятны.
Как сравнить несравнимое
– Учитывая, что у нас одна из самых низких ставок НДС – 12 процентов – и один из самых высоких в мире регистрационных порогов, снижение минимального порогового значения для постановки на регистрационный учет по НДС соответствует вызовам современных налоговых тенденций, – сказал Куандык Бишимбаев на конференции “Актуальные вопросы налогообложения” в сентябре.
Почему министр напрямую сравнивает экономику Казахстана и экономики развитых стран? У нас же все разное! Уровень развития, доходы, структура экономики, финансовые показатели.
Самая близкая по численности населения страна Европы – Нидерланды. Но как можно сравнить эту страну и Казахстан? Ее валовой национальный продукт в 2015 году, по данным МВФ, составил 738 миллиардов долларов. Казахстана – 173 миллиарда. Разница в четыре раза. Но Голландия – это индустриальная страна с интенсивным земледелием. По размеру экономики страна стабильно входит в двадцатку крупнейших экономик мира. Естественно, что и ставка НДС в Нидерландах будет выше – 21 процент. Поэтому напрямую нельзя копировать опыт уже развитых стран. Мы находимся на разных стадиях развития.
По своей природе НДС больше регулирующий налог. Понижая его или опуская, государство подает сигналы экономике, куда ей развиваться. В условиях нашей страны этот налог вдруг стал одним из основных для наполнения бюджета.
Поэтому для всех нас даже очень неплохо, что большая часть предприятий не платит НДС. Как всякий налог, он отнимает у предприятий самую важную часть его капитала – оборотные средства. А вот с этим большие проблемы.
Нашей экономике хронически не хватает ресурсов для развития капитала, оборотных средств, затрат на научные разработки. Это особенно хорошо видно по такому показателю, как монетизация экономики (отношение денежной массы М2 к ВВП), – 27 процентов. Фактически это финансовый голод. На фоне неразвитости финансовой системы Казахстана. Все развитые страны лишены этой болезни. У них этот показатель редко ниже 100 процентов.
Монетизация экономики – это количество денег в ней, которыми население и предприятия рассчитываются друг с другом. Предприятия выдают зарплату, работники ее тратят в магазинах, одни предприятия рассчитываются с другими за товары и услуги, в конце отчетного периода платятся налоги и так далее. Все операции внутри экономики осуществляются с использованием денег. Монетизация – это наполнение экономики деньгами. Если в экономике слишком мало денег – что будет происходить? Она станет замедляться, сокращаться и деградировать. Альтерната деньгам в экономике – бартерные схемы и выпуск собственных денег (чеки, талоны). Но это уже деградация.
А денег в стране не хватает, потому что Национальный банк борется с инфляцией. Для этого он использует только монетарные методы. Других рычагов у него нет.
На этом фоне министерство экономики начинает опускать порог для плательщиков НДС – в итоге непременно будет денежный голод. Для нас с вами это выльется в нежелание банков через год-два выдавать кредиты: обычным гражданам (например, на покупку дома) и предприятиям (на модернизацию производства).
Версия заговора
Есть еще одна версия, почему вдруг возникла тема НДС. Возможно, министра экономики попросту подставили. Какая его основная задача в правительстве? Определять стратегическое направление развития экономики страны, контролировать работу экономического блока и, если нужно, корректировать эту работу. То есть его цель – увеличивать производство, помогать нам с вами создавать новые производства и через это увеличивать налоговую базу. А тут на тебе – заявление о том, как наполнять бюджет. Это задача другого министерства. Финансов! Но Бахыт СУЛТАНОВ, министр финансов, молчит. Видимо, потому, что как политик он более опытный. И знает, когда следует говорить, а когда надо уйти за спину других.
Если это так, то все это напоминает историю другого молодого министра – Серика “Патамушта” Абденова. Министра труда и социальной защиты населения до июня 2013 года. Во время представления нового Кодекса о труде его закидали яйцами, а затем объявили не справившимся с обязанностями. Тогда ему было 36 лет. Министру экономики Куандыку Бишимбаеву тоже 36 лет.
И его тоже бросили под танки.