Хоть и был это мой первый опыт “дед-морозения”, все тогда прошло гладко. И вот что в глаза бросилось: народу было много – несколько сотен человек, а ощущения скученности нет. На один зал – три широченных, распахнутых “на всякий случай” выхода. И это при том, что гореть там особо вроде как и нечему было.
– Хотел было стены-потолки ветками еловыми и ватой украсить, – недовольно объяснял мне бывший “наш”, отвечавший за новогоднюю вечеринку, – но страховой агент заартачился. Сказал, что резко повышаются риски, а значит – размер страхового взноса...
Экономический стимул – сильнее проверок
Тогда-то я впервые и обратил внимание: проверяющих из противопожарных служб в различных заведениях тут практически не бывает – экономический стимул работает гораздо действенней.
У немцев с их среднестатистической ежегодной “нормой” в 500–520 “пожарных жертв” самыми трагичными происшествиями уходящего года стали: февральский пожар в Людвигсхафене, когда в жилом четырехэтажном доме задохнулись в дыму десять человек, половина из которых – дети; гибель в огне четверых “обдахлозеров”, то бишь бродяг, в ночлежке под Штуттгартом (конец сентября).
Попала в немецкую статистику и совсем недавняя кончина трех охотников, сгоревших в... Алтайском крае. Туда бюргеры прилетели с лицензиями на отстрел дичи в урочище Чарышского района. И не учли повышенную огнеопасность примитивного отопления в предоставленной им хижине.
Для “дойче орднунга” в пределах всего немецкоязычного пространства ЕС подобные “подставы” – редкость исключительная. Жесточайшие нормы, а также страховщики, отвечающие собственным кошельком за включенные в контракты объекты, приучают всех соблюдать меры безопасности.
На днях, к примеру, власти Австрии запретили продавать и применять так называемые китайские небесные фонарики – этакие парящие в высоте мини-шары, подогреваемые крошечными горелками.
Это после того как одна такая игрушка случайно перелетела на германскую территорию, приземлилась на крышу дома – тот загорелся, в огне погиб ребенок.
Пиротехника – дело профессионалов!
Главный берлинский пожарный Альбрехт Бремме только приветствует подобного рода “репрессии”. Он давно уже приводит в пример Гонконг, где в населенных пунктах с преобладанием камышовых, соломенных и других легковозгораемых крыш любые фейерверки запрещены вообще.
На своей же подведомственной территории все массовые гулянья, например, у Бранденбургских ворот, подчиненные герра Бремме держат под строжайшим контролем. Даже на Новый год не пропускают публику с собственной пиротехникой.
– Там, где празднует много людей, не важно, в помещении или на площади, иллюминацией должны заниматься исключительно профессионалы! – настаивает Альбрехт Бремме.
Франц Эбенгарт, шеф одной из фирм, занимающихся обеспечением и монтажом тревожной сигнализации, тоже не понимает, почему в пермском ночном клубе “сработало непонятно что, запущенное непонятно кем”. И самое главное, отчего бездействовала сигнализация:
– Мы вот только за несколько последних недель сдали такие объекты, как центр по уходу за престарелыми, гостиница для людей с ограниченными возможностями, детская больница...
В каждом из этих помещений запасных пожарных выходов – свыше десяти. Датчиков – от 190 до 340 точек. Кроме того, рядом с каждой кроватью – комбинированная панель. Сигнал поступает в электронный банк данных и дублируется на бумаге с помощью принтера. Одновременно с этим подается тревожная информация на пейджеры сотрудников, и начинает работать световая и звуковая сигнализация.
Я в пожарные пошел…
Только штатных сотрудников Немецкого союза пожарной команды (DFV) насчитывается миллион триста тысяч. Почти столько же хорошо обученных волонтеров из сельских коммун и членов Молодежного противопожарного союза.
Собкору “Каравана” разрешили недавно осмотреть типовую пожарную часть неподалеку от германской столицы. Здесь дюжина спецмашин, включая лестницу на колесах, способную снимать людей даже с самых высотных зданий района. Мобильный штаб-фургон, напичканный всевозможными средствами связи. В ангаре – куча всевозможных приспособлений для борьбы с любым видом возгорания.
Но главное – это условия, в которых работают представители одной из самых высокооплачиваемых (свыше пяти тысяч евро в месяц) и престижных профессий Западной Европы: оборудованные компьютерами офисы, спальни для дежурной ночной смены, кухня, столовая, биллиардная, кегельбан, душевая, финская баня...
– Я соболезную по поводу трагического происшествия на дискотеке на Урале, – тяжело вздохнул хауптбрандмайстер Вильке. Он уже 17 лет руководит командой из 157 профессионалов высочайшего класса и не может понять, как можно было только в одном относительно небольшом городе за несколько минут потерять столько людей, сколько на внушительном участке герра Вильке не набралось за четверть века?!
– Причина кошмара не в одной только Перми – правовой нигилизм на постсоветской территории, – подытоживает очень авторитетная у немцев газета Sueddeutsche Zeitung. – Если судить по числу инструкций, эти края должны быть самыми безопасными на планете. Потому что там расписано буквально все.
Только вот переизбыток бюрократии, помноженный на коррупцию, генерирует множество взаимоисключащих распоряжений и очень часто – просто невыполнимых требований. Поэтому никто их там и не выполняет...