Мы родились почти в один день, с разницей в 43 года. Он умер за полгода до моего рождения. Трудно говорить и писать о человеке, которого никогда не видел лично. Никогда с ним не разговаривал. Никогда не жал ему руку. Только – слышал.
Слух – главное в знакомстве всех нас с Высоцким.
Высоцкий – это хриплый голос из огромных черных колонок “Электроники”. Это переписанные у кого-то бобины, крутящиеся на магнитофоне “Илеть”. Регулярные рейды по магазинам в поисках собрания из 16 пластинок с зернистыми фотографиями на обложке. Растасканные на цитаты песни. Коварный гвинеец Сэм Брук и цензор главврач Маргулис. Цветы нейтральной полосы и дворец, где играют свирели. Прорыв штрафных батальонов и Як-истребитель в пике.
Немногочисленные, но любимые фильмы. Удивительно сыгранные роли. Альпинист Володя, поручик Брусенцов, фон Корен, капитан Жеглов, Дон Гуан… Рассказы о блестящих ролях в Театре на Таганке и, как печать в мозгу, “Гул затих, я вышел на подмостки…” И олимпийская Москва 1980-го, и снова 25-е, только июль, – июль, в котором “стpашно молчит, pастеpявшись, толпа у Таганки”, принеся море “цветов, бесполезных цветов в бесполезных руках”…
70... Сменилась страна, но осталась привычка правительственных наград и почетных званий, приемов у президентов и референтов с адресами, праздничных банкетов и юбилейных ретроспектив… Как хорошо, что он до этого не дожил. Как страшно, что он до этого не дожил, – человек без единого прижизненного звания и с вечной народной любовью.
С днем рождения, Владимир Семенович!
Дмитрий МОСТОВОЙ