"Американское общество должно быть уверено, - говорила на конференции "Новая американская стратегия безопасности и мира" сенатор Хилари Клинтон, - что правительство ничего от него не скрывает, а ведь именно такое ощущение преобладает в отношении мотивации необходимости войны в Ираке".
Если такое мнение существует в самом американском обществе, что говорить о европейцах и других частях мира?
Все прекрасно понимают, что широко разрекламированная версия Вашингтона об оружии массового поражения в Ираке, химическом оружии, и вообще все подозрения по поводу Саддама Хусейна есть ничто иное, как басня. В данной связи можно лишь порадоваться за американских политтехнологов, сумевших на волне этой неубедительной риторики выстроить целую концепцию про опасность иракского лидера.
Он был опасен исключительно для США, ибо стал тормозом для продвижения американских ценностей на Ближнем Востоке. Ирак был опасен еще и потому, что обладал запасами нефти достаточными, чтобы диктовать свои условия на мировых биржах.
Некоторые могут сказать, если речь зашла о нефти, не означает ли, что вопрос никогда не стоял в плоскости международной безопасности. Да, он стоял в плоскости экономической, а потом уже в любой другой.
И этого не могли не понимать в американской администрации. На проблему можно взглянуть и с другого ракурса. Насколько верен посыл, что Ирак "был опасен".
Нет никакого сомнения в том, что иракский фактор риска остался лишь притушенным, но отнюдь не решенным. "Следует провести полномасштабный аудит деятельности американских организаций и компаний, работающих в Ираке, для того, чтобы налогоплательщики знали, куда тратятся миллиарды долларов, и чтобы не было никаких подозрений, что кто-то наживается на войне, - продолжает Хилари Клинтон, и подчеркивает, "что в Ираке идет настоящая партизанская война, а администрация Буша никак не хочет идти на открытый диалог с оппозицией и обществом. В конце концов, конгресс не просто организация, где, не глядя, визируют все политические решения исполнительной власти".
С регулярностью швейцарских часов Буш обращается к конгрессменам, которые с неменьшим оптимизмом выделяют миллиарды долларов на продолжение американского вмешательства в районе Персидского залива. Это может означать одно: американское общественное мнение считает эту войну легитимной, а расходы на нее рациональными. Сколько это может продолжаться, сегодня не знает никто. Но геополитические аппетиты официального Вашингтона растут. Следующим объектом вожделения является Иран, чей лидер Махмуд Ахмадинежад никак не хочет идти на сотрудничество по своей ядерной программе.
Этот вопрос требует более глубокого анализа, ибо может предопределить будущее мироустройство. Он покажет, сможет ли Джордж Буш-младший добиться окончательной гегемонии в одном из трех мировых центров энергоносителей.
Он покажет, смогут ли Россия и Китай хоть как-то нейтрализовать американскую угрозу и выстроить альтернативную структуру мировой безопасности. В разрезе двух этих вариантов и разворачивается борьба на глобальном уровне.
Неудача России в деле нейтрализации последствий иранской ядерной программы посредством строительства у себя завода по выработке обогащенного урана нельзя воспринимать как окончательную и бесповоротную победу американцев.
Скорее, данное фиаско подвигло российских стратегов сменить темп вхождения Ирана в мировое правовое поле. Решить проблему кавалерийским наскоком а ля Буденный не получилось. Но остался не менее эффективный механизм легитимизации иранского режима через Шанхайскую Организацию Сотрудничества, полноправным членом которой Иран вполне может стать.
С точки зрения американской геополитики подобная перспектива лежит в несколько иной плоскости. США не хотели, чтобы завод по переработке обогащенного урана возник в России, они также не хотят, чтобы Иран стал членом ШОС по одной простой причине: сегодня позиции этой арабской страны более уязвимы, чем позиции, когда она станет членом регионального объединения.
Членство в ШОС предполагает не только экономическую интеграцию, но и несет в себе элементы обязательств в военно-технической сфере. Проще говоря, Иран может получить военный зонтик оси Москва-Пекин.
Две последние столицы прекрасно осознают, что американский приоритет в Персидском заливе может сломать то хрупкое равновесие, которое еще сохраняется в мире. Рычаг эффективного давления на мировые энергетические рынки американцы обязательно используют для того, чтобы:
- за счет резкого увеличения квот добычи сбить цены на нефть и тем самым поставить Россию в хроническую зависимость от конъюнктуры цен на мировых рынках нефти;
- за счет жесткого контроля над вывозом нефти в Китай постараться оказать если не прямое, то косвенное давление на темпы экономического бума в Поднебесной.
Сегодняшний 6-процентный рост российской экономики, разумеется, не стал фактором, который может сменить вектор мировой геополитики, или разрушить американскую гегемонию. Однако на берегах Потомака понимают, что высокие цены на энергоносители и все увеличивающиеся финансовые потоки в российскую экономику, в конечном счете, могут привести к желанию Москвы играть на мировой арене большую роль, нежели сегодня. Но если бы дело было только за Россией… Вкупе с Китаем и ШОС угроза американским интересам становится неумолимой. Судьба американской военной базы в Кыргызстане висит на волоске, это понимают все. У китайцев достаточно ресурсов, чтобы предложить Курманбеку Бакиеву альтернативу американской лояльности.
Пекину необходимо решить одну ключевую задачу: четко определиться с официальной Москвой по поводу границ влияния обеих стран в регионе Центральной и Южной Азии. Как только такая договоренность будет достигнута, ШОС может стать реальной альтернативой и НАТО, и США, и всем без исключения западным ценностям.
Однако во всей этой геополитической игре у американцев остался джокер в рукаве. Военная интервенция в Иран. Судя по последним заявлениям американских должностных лиц, операция, по всей видимости, уже давно разработана и достаточно президенту дать сигнал, чтобы ее запустить.
В данной связи достаточно прислушаться к тому, о чем говорят в администрации Буша. Когда со стороны США гремели громы и молнии в адрес Ирана, бояться было нечего. По сути, это риторика и игра американских политтехнологов, замешанная на больших деньгах и с заранее обговоренными целями политического пиара. Сегодня, когда официальные лица американской администрации все больше говорят о политических формах урегулирования иранской ядерной программы, понимаешь, что США готовы, по всей видимости, на 100 процентов провести "Бурю в пустыне-2" для Ирана.
Смею предположить лишь одну более-менее возможную версию дальнейших событий. Американское военное вмешательство в Иране будет начато в тот момент, когда Буш почувствует, что Тегеран может стать членом ШОС.
На июньском саммите в Шанхае это невозможно. Но следите за тем, как будут действовать русские, китайцы и американцы. Сегодня это самый занимательный боевик, по сравнению с которым любой "Терминатор" лишь бледное подобие…
Продолжение следует