Интерес к этому краю подогрели байки рыбаков о неком поселке, в котором якобы работают подпольные казино, бордели, и все это в каких-то 400–500 километрах от южной столицы!
А еще через несколько лет в районе появится тигр… Что же, поводов отправиться в медвежий угол Алматинской области у “КАРАВАНА” было более чем достаточно!
...Солнце медленно разливалось над горизонтом. Однообразные пустынные пейзажи цвета верблюжьей шерсти изредка оживляли одинокие деревья, ветряки, солнечная электростанция да строящийся газопровод. А вот тут сделаем остановку и фото. Газ на селе – все еще роскошь. К централизованному газоснабжению запланировано подключить 5 поселков Балхашского района! Документация по его райцентру проходит экспертизу. Местные власти обещают, что в следующем году и здесь загорится долгожданный голубой огонек.
С каждым километром мы приближаемся к Баканасу. На степных просторах пасется скот. Попадаются ранчо, тюнингованные солнечными батареями, тарелками спутниковой связи. Во дворах стоят не грустные ослики, а серьезные джипы. Чабаны так хорошо живут? Мелкая рыбешка – большие проблемы: что творится в самом депрессивном поселке Казахстана
– Все чаще владельцы животноводческих ферм уезжают подальше от города, сами контролируют всю работу, – скажут потом в местном акимате.
Край всегда славился своими пастбищами. А еще с конца 70-х годов здесь выращивают рис на площади почти 9 тысяч гектаров.
Некогда девственную природу круглый год бороздят внедорожники охотников, рыбаков. Они съезжаются сюда со всей страны, бывают гости из стран ближнего и дальнего зарубежья.
Тигров привезут, когда будет кормовая база
Наш путь лежит в село Карой. Услышали от знакомых, что здесь конфликтуют его жители и районные власти. Поговаривают, что местный народ очень горячий, чуть что – якобы за ружья хватаются, а поселок негласно прозвали “черным”, то есть браконьерским.
От Баканаса до Акколя – 55 километров. Проезжаем быстро.
Зато асфальт дальше полон сюрпризов в виде ям и волн. Подбрасывает так, что хочется пройти пешком все 100 с хвостиком километров.
Живности тут много, с голоду точно не пропадешь: придорожные заросли камышей, саксаула кишат фазанами. Эх, сейчас бы супчика, да с потрошками! Зайцы, корсаки, тушканчики выбегают на свет фар.
Территория вокруг Кароя вошла в созданный в 2018 году Иле-Балхашский резерват. Его площадь – 38 тысяч гектаров. Резерват оградили. От села до ближайшего импровизированного забора – несколько километров. Через 4–5 лет сюда с Дальнего Востока доставят тигров.
“КАРАВАН” уже рассказывал, что Всемирный фонд дикой природы (WWF) определил в Центральной Азии два региона, пригодных для восстановления популяции: в одном из заповедников Таджикистана и Южном Прибалхашье, в дельте реки Или. Последнее место стало основой программы “Реинтродукция тигра в Казахстане”. Два года назад наша страна и Всемирный фонд дикой природы подписали меморандум о ее реализации (см. “КАРАВАН” от 15 апреля 2019 года, материал “Почему казахстанцам тигр выгоднее волка – эксперт”).
Пока для хищников готовится кормовая база. В резерват завезли бухарских оленей. Копытные и кабаны – любимое лакомство полосатого хищника, который в этих местах обитал всегда.
Последний туранский тигр был убит в конце 30-х годов прошлого столетия. Изображение зверя много лет украшает герб Балхашского района (он образован в 1928 году) и сейчас его можно увидеть на въездной указательной группе, что на трассе Капшагай – Баканас.
Создана целая служба, которая охраняет животных от двуногих хищников. В ее распоряжении – дроны для облета территории (аппарат поднимается на высоту до 100 метров и видит до 15 километров), снегоходы, уазики. Начинания – хорошие, да только жители Кароя недовольны. Говорят, теперь у них появились проблемы.
“Чувствуем себя, будто в “запретной зоне” Сирии или Афганистана”
Въезжаем в поселок. Широкие улицы – не чета городским. Пробки на дорогах создают отары овец, коз да шатающиеся коровы. Скромные сельские дома. Такие же машины. Во дворах – скирды сена, в некоторых стоят тракторы. Что-то подсказывает мне, что в таком селе вряд ли играют в покер, рулетку на деньги.
Возле местной школы построены три новеньких одноэтажных домика. Предназначены они для учителей, которых здесь катастрофически не хватает. Балхашский район ищет 25 педагогов – математиков, химиков, биологов, физиков, учителей английского языка.
Честно говоря, меня смутили эти строения, в которых человек будет жить, словно в шоу “За стеклом”: забор из сетки, во дворе – ни деревца, ни кустика, сплошной песок. Жители говорят, что проектом не предусмотрены во дворе хозпостройки и туалет. А как тогда?
Народ в Карое не особо разговорчивый. Люди раздраженно говорят, что борются за выживание, боятся, как бы не стало еще хуже. Мы попросили их изложить свою точку зрения.
– Мы были против тигра, знали, что населению придется туго. Потом согласились. Думали так: земли хватит, пусть привезут, доллары посыплются на нас с небес, – рассказывает житель Кароя, представившийся “агашкой”. – Когда прокладывали границу резервата, ни с кем не советовались. Если в степи его сотрудники встречают машину местных жителей, останавливают, проверяют. Даже женские сумки открывают. Чувствуем себя, будто в “запретной зоне” Сирии или Афганистана. Они выходят, забирают телефон, чтобы человек никому не звонил. На собрании мы сказали: э, у вас есть права? Вы на своей территории можете проверить, а это – не ваша личная территория, как вы смеете?
– Получается, машины проверяют и за территорией резервата?
– Да. В любом месте, здесь, в Карое. По берегу Балхаша ни один кордон не оставили. Я сказал – ставьте туда, и пусть там инспектора с лошадьми охраняют. Если поймаете кого, пожалуйста, штрафуйте.
– Говорят, месяц назад у вас дело до драки дошло, полиция приезжала…
– Инспектора тормознули местных жителей. Возможно, драка была, не знаю. На собрании потом все жители высказались. Мы говорили – проверяйте, но делайте это по-человечески, этика же должна быть. Раньше люди занимались рыболовством. Сдавали рыбу, взамен деньги получали. Сейчас на озеро не пускают. Ловят ее единицы, у кого есть лицензия. И то, их участки находятся в конце Балхаша, а возле поселка они не могут рыбачить.
– То есть люди вообще не могут рыбу ловить?
– Никак. Это продолжается год примерно. С запретом на охоту все правильно. Зачем с рыбой так? Это же не осетр.
– А крестьянские хозяйства в поселке есть?
– Я взял землю в аренду у государства на 49 лет. И добавочно от лесхоза – 500–600 гектаров на пастбища. Когда создали резерват, все лесхозовские земли забрали. А те, что в аренде, ограничили. Я скотину в поселок перевел. Там места не хватает. У нескольких знакомых такие проблемы. Некоторые сидели на лесхозовских землях, их уже выгоняют с мест. Коровам негде пастись.
У представителей резервата и администрации района сельчане потребовали дать им возможность законно рыбачить и кормить свои семьи. С работой, по их словам, здесь туго, да и расстояния между поселками, до райцентра приличные – не наездишься. За три дня, что мы колесили по местным дорогам, ни разу не встретили рейсовый автобус. Люди добираются на попутках и с таксистами – в каждом населенном пункте есть желающие подработать даже ночью.
Гранты, кредиты… Знают ли о них?
Интересуюсь у жителей: где есть работа? В ответ те пожимают плечами. Смотрим официальные данные. Уровень безработицы в Балхашском районе составляет 5,4 процента от общей численности населения (32 тысячи человек). С начала года в центре занятости зарегистрировались 1 106 человек, из них трудоустроено 77,4 процента.
По I направлению “Программы развития продуктивной занятости и массового предпринимательства на 2017–2021 годы” на краткосрочное профессиональное обучение отправлено 150 сельских жителей, из них обучение завершили и получили работу – 77.
По II направлению в рамках госпрограммы по развитию массового предпринимательства для открытия собственного дела микрокредит в размере 104,6 миллиона тенге получили 32 сельчанина. На реализацию новых бизнес-идей 15 выдали гранты в 100 МРП и 20 обратившимся – в размере 200 МРП. Создано 20 социальных рабочих мест, 35 человек направлены на молодежную практику, 210 – на организацию общественных работ.
Эту статистику я специально привожу для населения района, которое читает нашу газету. Возможно, информация о микрокредитах, грантах и прочих благах просто не доходит до глубинки! Или вакантных мест не хватает для всех желающих?
“Просто эти люди не хотят работать”
У районных властей – свой взгляд на ситуацию вокруг Кароя.
– Местных жителей инспектора поймали за незаконную охоту, – прокомментировал конфликт заместитель акима Балхашского района Жанат ЖУНУСБЕКОВ. – Тогда подтянулись еще 15–20 браконьеров, начали силу показывать инспекторам, мол, вы все закрыли, не даете нам охотиться, рыбачить, сворачивайтесь и уходите.
– Пострадавшие были?
– Нет, драки не было, только словесная перепалка. Мы беседу с ними провели, на этом успокоились.
– Как людям выживать, если они не смогут рыбу ловить?
– В Каройском сельском округе места для скотоводства очень благоприятные – вода, трава есть. Если человек не ленится, содержит скот, работа всегда найдется. Просто эти люди не хотят работать. Население здесь в основном занималось браконьерством. Ловили ондатру, рыбу, охотились на джейранов. Когда сформировался резерват, им кислород перекрыли. Они вынуждены искать работу на фазендах, из-за этого все недовольство. Мы же видим, браконьеры, которые ловят рыбу, в неделю 600–700 тысяч тенге зарабатывают.
Прямо на берегу сдают улов в рыбпункты по 200–300 тенге за килограмм. Перекупщики везут рыбу в Алматы, где килограмм сазана уже стоит 800, амура – 1 200 тенге.
Я с одним рыбаком разговаривал, он тоже жаловался – вот, нас зажимают. Я ему говорю – давай по-честному: ты – вольный человек, привык каждый день находиться на природе, в кабинете не усидишь. Сейчас тебе дай работу районного акима и зарплату два миллиона тенге ежемесячно…
– У акима такая зарплата?!
– Нет, я для примера сказал. Мол, ты же через два дня сбежишь. Он смеется – да, я не могу ходить в костюме, сидеть на одном месте. А так земли достаточно, чтобы разводить скот, содержать. В районе есть откормочные комплексы на 3 000, 5 000 голов. Почему Атырауские браконьеры не боятся огромных штрафов за рыбу
– В Каройском сельском округе живет более 2 000 человек. И что, все браконьеры?
– Каждый рыбачит, немного охотится, но нельзя сказать, что в промышленном масштабе. В основном браконьеры приезжают из Алматы, Талдыкоргана. Если возле заправки в Баканасе дежурить, можно посчитать – с четверга в эти края примерно около 800 машин заезжает, все охотники. У них такие машины, снаряжение! В воскресенье столько же обратно выезжает. Раньше посты были, сейчас их нет.
– Почему?
– Свою территорию резерват сам охраняет. Там, где есть звери, кормовая база, доступа почти нет. Любая машина отслеживается. Если охотника просто с расчехленным ружьем поймают, это расценивается как покушение на браконьерство. Ружье изымается, накладывается штраф.
Вспомнила, как три года назад с фотокором и областной природоохранной прокуратурой, егерями выезжали в район Каншенгела по трассе на столицу. Наш рейд состоялся сразу после нападения на инспекторов в Жамбылской области. Напомню, наркодилеры обстреляли картечью служебную машину, ранили инспектора по охране животного мира, когда тот вместе с коллегой преследовал их в степи (см. материал “КАРАВАН” открыл сезон охоты на браконьеров” от 20 марта 2016 года). Незаконной охотой, вырубкой саксаула тогда промышляли многие местные жители.
В степь за дичью приезжали перекупщики. Тушу кабана покупали за 25 тысяч, фазана – 1 500 тенге.
После поставляли в город, среди клиентов – любители деликатесов, рестораны. До сих пор эта практика существует и в Балхашском районе: браконьеры вырывают в песках глубокие ямы, прячут туда добычу. Приезжают за ней на легковых машинах, чтобы не привлекать к себе внимание.
Хочешь рыбачить – участвуй в конкурсе
Браконьерство стало настоящим бедствием для озера Балхаш, считает бывший сотрудник рыбинспекции, рыбак с огромным стажем, директор базы отдыха ТОО “Майтан” Виктор ЧУЛКОВ. С ним мы встретились в другом поселке Прибалхашья – Караозек. Как мы туда добирались и что там увидели, об этом еще расскажу.
– Озеро – не резиновое, рыба с неба не падает, но люди этого не понимают, – говорит Виктор Борисович. – У меня с 2003 года один невод. Знакомые имели 11 неводов. Больше десяти лет они без меры ловили рыбу, превратили свои участки в пустыню. В результате у них осталось всего три рабочих невода. Остальные рыбаки по берегу ходят безработные. Видите, три лодки изъяты. Неделю назад с природоохранной полицией был рейд, задержали браконьеров. В каждой лодке один мотор стоит 10 тысяч долларов. Браконьеры – люди не бедные. Это их хлеб.
Разговор с Чулковым затянулся надолго. Он рассказал, что с 2000-х годов промысловые участки на Балхаше распределяются на конкурсной основе – их около 70. В 2006 году распределили на 10 лет. В 2016-м тем, кто выполняет договорные обязательства, продлили аренду еще на 10 лет:
– У меня три рыбопромысловых участка с общей длиной 200 километров по Или и Балхашу до конца Алматинской области. Здесь еще несколько природопользователей. Нам выделяются квоты на промысловый и любительский вылов. В его рамках мы обязаны привлекать население, предоставлять работу, платить зарплату. Вся рыба идет в магазины. У меня в Куйгане есть цех по ее переработке.
– Сколько рыбаки в среднем зарабатывают – я о тех, кто официально ловит?
– В среднем 120 тысяч тенге. Все средства производства – мои. Мы делаем пенсионные отчисления, помогаем своим сотрудникам, по-человечески – то крышу перекрыть, то еще чем-то.
“До сих пор рыбу бьют током, убивая все вокруг”
– А что происходит в Карое? Я услышала разные версии…
– Там тоже распределены участки, выделены квоты. Местные жители так же могут устроиться на работу и ловить рыбу законным образом. Но они не хотят этого делать, потому что браконьер ничего не платит. Левая сторона дельты Или более законопослушная, порядок здесь. На правой есть такие поселки, куда рыбинспектора боятся заезжать. Они раз заехали, так у них оружие забрали. Местное население – женщины, дети, все выходят. В том числе и в Карое. Он считается “черным поселком”. Туда тоже боятся ехать.
Когда появился резерват, их стали чуть-чуть прижимать, а там уже собираются митинги. Им это не нравится. Но если этого не сделать, через несколько лет ловить будет нечего! Всем!
– На Балхаше есть рыболовные базы. Мы гидов ищем, не можем найти, – продолжает мой собеседник. – Из поселка Аралтобе многих сотрудников к себе на работу взяли. Женщины на кухне работают, мужчины – егерями, гидами. А браконьера не затянешь гидом работать. Они собираются бригадами, по 20–30 человек, агрессивные.
До сих пор в Карое бьют током рыбу. Ставят чабанку, электростанцию на лодку. Один провод к лодке, другой на весло. И пошел кипятить рыбу. Погибают растения, ихтиофауна меняется.
В прошлом году обнаружили такую лодку. Браконьеры от нас убегали, отстреливались. Мы их полтора часа гоняли по воде. Они утопили станцию, рыбу и сдались. С 18 ноября прошлого года уголовное дело до суда никак не дойдет. Статья тяжелая – покушение на убийство. А как-то браконьер в егеря нож метнул. Он пролетел мимо его горла, я поймал нож. Обороняясь этим оружием, мы сели в машину и уехали. Их было 25 человек, нас трое. Мы сняли видео, в YouTube выложили – полтора миллиона просмотров.
Читайте в следующем номере
О том, как Прибалхашье стало пристанищем для дезертиров, о знаменитом советском фильме “Камышовый рай”, в основу которого легли истории жизни местных уголовников, о самом крутом поселке побережья с вертолетными площадками и домами по полмиллиона долларов, развлечениях богатых – читайте в следующем номере “КАРАВАНА”.
АЛМАТИНСКАЯ ОБЛАСТЬ