Латифундисты занимались производством в основном трудозатратных культур – табака, риса, индиго, хлопка. Более выгодная пшеница лучше росла на северных территориях. Многие плантаторы даже задумывались о продаже своих земель европейским переселенцам. Тем более правительство Штатов подталкивало крупных землевладельцев избавляться от их тяжелого бремени.
Не помогало даже рабство. Все понимали, что принудительный ручной труд не производителен. Содержать рабов было невыгодно. Поэтому их было немного – из 4 миллионов жителей 790 тысяч были рабами. Среди белых господ начались разговоры о тяжелой доле черного населения, свободе, социальной справедливости и ответственности.
В это время английская экономика быстро развивалась, мануфактуры закупали любой хлопок, какой могли найти, так как индийского и египетского волокна не хватало. Все жадно мечтали об английском золоте, но предложить ничего не могли – хлопок-сырец нельзя продавать просто так. Он должен пройти первичную переработку: надо отделить волокно от коробочки, листьев и семян. Все это делали вручную, что было чрезвычайно трудоемко. Производительность была крайне низкая – один рабочий мог очистить 3–4 килограмма волокна в день. Это делало производство хлопка в США в промышленных масштабах экономически нецелесообразным.
Юг спас молодой инженер из Коннектикута – изобретатель Илай Уитни. Он работал поверенным на одной из плантаций. Обескураженный примитивностью производства, он взялся решить проблему. Днями наблюдал за движениями рук чистильщиков, как ведет себя коробочка хлопка, его семена. Летом 1874 года он придумал простую машину, которую назвали коттон-джин.
Это деревянный ящик, в котором вращаются два вала. На переднем насажены круглые пилы, на заднем – щетки. Над валами находится ящик, дно которого состоит из колосниковой решетки, в отверстиях которой и вращаются пилы при работе джина. Хлопок-сырец подается в ящик, пилы захватывают его снизу своими зубьями, проталкивают сквозь решетку и при вращении передают его сзади их находящимся щеткам, которые вращаются в 3–4 раза быстрее и образуют такую сильную тягу, что волокна хлопка отлетают от них. Конденсеры собирают все эти хлопья вместе и выпускают их в виде бесконечного полотна. Семена хлопка попадают в переднюю часть ящика.
Коттон-джин ускорил и удешевил очистку. Рабочий теперь получал до тонны сырца в день. Хлопковый бизнес вдруг стал выгодным. В отрасль потекли деньги, производство начало стремительно расти, плантаторы активно закупали рабов.
К 1860 году из 12-миллионного населения Штатов, где все еще сохранялось рабство, 4 миллиона были рабами. Юг окончательно стал рабовладельческим. Его экономическая база стала настолько сильной, что затем это привело к Гражданской войне в США.
Изобретателю, кстати, его машина особых благ не принесла. Уитни и его партнер Финеас Миллер не успевали удовлетворить спрос. Но принцип работы механизма был слишком прост, его копировали все кому не лень.
Партнеры пытались собирать с плантаторов часть обработанного волокна за использование изобретения. Производство хлопка увеличилось в сотни раз, но большинство производителей игнорировало патент. Многочисленные судебные дела не увенчались успехом. И в 1801 году Уитни и Миллер решили договориться с хлопковыми штатами об уплате единовременной суммы. Но только два штата согласились на такую форму оплаты. А собранные деньги ушли на покрытие судебных издержек и долгов. Уитни решил оставить хлопковое дело и вернулся домой. Здесь он изобрел фрезерный станок и принцип взаимозаменяемости деталей в промышленных изделиях.
В итоге коттон-джин стал последним изобретением, разработанным в южных штатах, и исключительно для нужд плантаторов. Все остальные разработки велись на Севере, где интеллектуальное право было в большем почете. Что и определило победителя в их Гражданской войне.
Тенденции развития мировой экономики показывают, что основные ресурсы в экономике – это знания и высококлассные специалисты. Доля знаний и затраты на НИОКР (научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки) будут расти в издержках новой продукции. Сейчас они равны 75 процентам. И чем богаче страна, тем большую часть своего ВВП она будет тратить на науку.
По уровню наукоемкости США сегодня находятся на шестом месте в мире. 2,6 процента национального продукта страна тратит на исследования. Лидер по развитию науки – Израиль – тратит 4,9 процента от ВВП. Другие страны-лидеры – это Финляндия, Южная Корея, Япония, Швейцария.
Казахстан, к сожалению, по этому показателю находится в конце седьмого десятка. В самый лучший 2005 год мы потратили на науку 0,28 процента от ВВП. А затем начали экономить. Сегодня наши небогатые соседи – Узбекистан и Киргизия – тратят на ученых денег больше, чем мы. Не говоря уже о России и Белоруссии. Завтра наша “экономия” может определить наше место в экономике региона и Таможенного союза.
Боюсь, это место будет не самым “умным”.
Алматы