Плечо Обамы
Напомним: наша землячка после окончания мединститута в Москве вышла замуж за гражданина Чехии и уехала на его родину, где сделала крутую политическую карьеру, став в чешском парламенте министром по правам женщин и национальных меньшинств.
– Я стала политиком благодаря маленькой дочери, – говорит Джамиля (на фото). – Она подрастала, но условия в городке Хомутов, где мы жили, для детей были не очень хорошие. Мне не нравилось, что нет игровых площадок, не посажены деревья, нет аптеки около дома. А самое главное – Дом детства, где можно было получить помощь педиатра, находился в центре, и нам, живущим в микрорайоне, нужно было целый час трястись в троллейбусе, чтобы попасть туда. “Почему бы не сделать так, чтобы доктор раз в неделю приезжал к детям сам?” – с такой петицией я обратилась в мэрию. Удивительно, но ко мне присоединилось много людей.
Всегда, когда заходил разговор о том, кто же пойдет разговаривать с городским головой, все смотрели на меня: иди ты. Мой ломаный чешский язык никого не смущал.
После нежной “вельветовой” революции 1991 года в Чехии появилось много новшеств. Например, супермаркеты. Всё бы ничего, но однажды ночью его владельцы срубили все деревья вокруг. Что особенно возмутило жителей Хомутова – под топор пошла и столетняя липа, пережившая Гитлера. Мы возмутились и созвали демонстрацию. Меня в числе других горожан делегировали в мэрию и городской совет. Но там, посоветовав не поднимать шума и дав понять, что мы никто (так и говорили: “Кто вы такие?”), нас не пустили дальше порога, позвали даже полицию. А ведь мы не были какими-нибудь самозванцами, под нашей петицией в городской совет стояли подписи сотен людей.
С варварством надо заканчивать, решила я после того случая, буду баллотироваться в члены городского совета. Отсутствие гражданства (его я могла получить только лет через восемь) не остановило. Я обратилась с письмом к президенту Чехии Вацлаву Гавелу. “Я очень хочу изменить условия жизни в городке сейчас, а не тогда, когда мой ребенок уже вырастет”. И он меня услышал. Президент написал в ответ, что в стране жизнь стала бы гораздо лучше, если бы было побольше таких людей, которые вместо того, чтобы пассивно критиковать власти на кухне, активно интересуются общественной жизнью. Я получила гражданство, но попасть в городской совет было нереально – на 1 место претендовали 15 человек. Но тут моя персона привлекла внимание “зеленых” – единственной в Европе партии, защищающей права национальных меньшинств. Они отдали свои голоса за меня, и вскоре я тоже стала одной из “зеленых”. С того дня и началась моя политическая карьера.
Став членом какой-то партии, нужно выбрать тему, близкую людям, а потом начинать встречаться с ними.
Казахские политики еще не очень умеют это делать. Хотя алматинское Кок-Жайляу – это классика того, с чего начинается приход в политику и известность. То есть политика – это митинги, митинги, митинги…
Одной из моих тем были выступления против открытой добычи некачественного угля. Он портил экологию, люди болели, а дети рождались недоношенными. Чтобы сказать об этом, мне пришлось посетить все 30 деревень, которые находятся вокруг карьеров, и я 30 вечеров ходила по деревенским клубам и кабакам. Кого-то просила там сыграть на гитаре, общалась с уважаемыми среди сельчан местными старейшинами. Отвечала на их вопросы и до полуночи пила с ними пиво. Слушала жалобы человека, который вложил все свои сбережения в строительство дома, а продать его не может…
Это огромная работа – не только говорить, но и убеждать тысячи людей. Вот-вот вроде бы наладился контакт, но потом кто-то вдруг спрашивает: “Это, кажется, вы хотите женить гомосексуалов в церкви?”. И снова пробегает холодок отчуждения.
А я задаю встречный вопрос: “Сколько у вас детей?”.
– Трое сыновей.
– А вдруг один из них тоже окажется геем?
– Что вы! – пугаются люди.
– А вы все-таки представьте, что от вашего ребенка отвернулся весь мир только потому, что он не такой, как все, и он на грани самоубийства. Вы хотите этого?
– Нет, – отвечает мать. – Я хочу, чтобы он жил в обществе, где к нему будут нормально относиться.
– Но от этого – быть не таким, как большинство, – никто не застрахован. Поэтому вам, как матери, нужно поощрять мою инициативу – дать возможность таким людям вступить со временем в брак и даже усыновить ребенка.
Я хочу сказать, что, если кандидат будет разговаривать с людьми даже на очень непопулярные темы, они будут ему благодарны.
Ведь та женщина, которая задавала мне вопрос о геях, говорила, что она руки не подаст представителям нашей партии, потом выложила фото с нами в “Фейсбуке” с припиской, что Джамиля ее убеждала, но не убедила полностью относиться к геям, как к обычным людям. Люди хотят общаться с политиками, и чем большему количеству людей ты лично пожмешь руку, тем успешнее исход избирательной кампании.
Этот простой жест собирает миллионы. Когда Барак Обама прибыл с официальным визитом в Чехию, он вышел на пражскую площадь. На крышах в целях безопасности американского президента посадили снайперов, но люди их не видели. Обама полчаса подавал руку простым пражанам. Они фотографировались с ним, сажали детей ему на плечи. С его женой, обаятельнейшей Мишель Обамой, у нас была совместная программа. Мы повезли ее в музей, потом – в синагогу. Вежливо всё посмотрев и выслушав, она стала сворачивать программу. “Куда вы спешите? – спросила я ее. “Но меня ждут люди, мне надо с ними поговорить”.
И снова пришлось сажать снайперов на крыши домов, потому что эта красивая яркая женщина ходила пешком по Праге. Рядом с ней были 2 телохранителя, но это не мешало людям подходить к ней. Даже те, кто не любил Обаму, были очарованы супругой президента.
“А еще шляпу напялила”
– Мишель Обама – одна из самых стильных женщин мира. А как вообще должны одеваться политики? Просто, чтобы было удобно, или тоже ярко?
– Если вы придете к людям с политической идеей и на одежде не будет пятен, а на ногах будет добротная дорогая обувь, то всех это привлечет. То есть одеваться надо хорошо и к месту. Мужчинам легче. У них костюм на все случаи жизни. Вацлав Гавел, если ехал в село, надевал вместо рубашки и пиджака свитер. Женщинам труднее выглядеть всегда элегантными. Сколько раз бывало так, что я приехала из деревни, и – сразу во дворец. Спрашиваю, а где можно переодеться? А мне отвечают: в туалете.
Приходилось переодеваться там, потому что я не могла выйти к избирателям в зал, где лежат ковры и висят средневековые картины, в брюках и пыльной обуви без каблуков.
Если ехала в горы или деревню, где часть пути надо пройти пешком, всегда надевала шляпу и прикалывала брошь, но обувалась в ботинки без каблуков – каблучки застревают между камнями булыжных мостовых на улицах чешских городов. Но шляпка должна быть всегда, это символ элегантной дамы. Из-за нее Милош Земан (президент Чехии) однажды прошелся по мне. Когда я пишу о своих политических оппонентах, делаю это очень остро. Тогда я написала, что наш президент – изменник родины и алкоголик. И это правда: Земан хорошо прикладывается к рюмке, а Китай и Россия – его лучшие друзья. Для Чехии мои высказывания прозвучали нормально.
В Казахстане, где более традиционная культура и где культивируется уважение к старшим, это был бы шок. Сказали бы, что я должна с сочувствием относиться к старому больному человеку.
Так вот, когда я поругалась с Земаном, он написал в мой адрес: “А еще шляпу напялила”. Не в бровь, а в глаз – коротко и ясно. Я ответила: “Господин президент, один ноль в вашу пользу”. Другие, имея в виду, что я перегнула палку, сказали бы, наверное, что врач (я заканчивала Первый Московский мединститут имени Сеченова), а ругается почти как сапожник.
Об одежде. Чехову, например, не нравилось, что женщины очень часто меняют взгляды и прически. Перефразируя классика, сказала бы, что у женщин должны быть не только прическа и шляпки, у нее должны быть политические взгляды. К сожалению, у нашей кандидатки Еспаевой нет взглядов. Заявлять, что она пошла кандидатом в президенты только потому, что женщинам не верят, что они могут стать лидерами, а потом сказать, что мужчина в любом случае лучше женщины, – это глупость.
С кем живете-можете
– А семья ваша? Вы сумели ее сохранить, уйдя в политику?
– Она распалась. Мой развод с мужем разобрали на первых страницах желтой прессы по косточкам. Я заседала в Праге на выборах президента, когда к нему в городок Хомутов приехали журналисты. Он пожаловался репортеру, что его жена мало того, что всё время в разъездах, так еще и сидит до утра в барах с чужими мужиками. Это правда: все политики собираются вечерами в питейных заведениях, чтобы провести переговоры.
Увидев в газете фото моего мужа, грустно опирающегося на низенький заборчик у дома, люди стали жалеть его и ругать меня.
Непоеный, некормленый, одинокий. Уход за детьми для мужа никогда не был в тягость, но репортеры представили всё так, будто я бросила их на него, а он, бедный, не справляется с ними.
Развод с мужем отчасти повлиял на мою карьеру. Он говорил в суде, что я мало уделяю время ему и детям. На самом деле он немного ревновал меня к политике. Он ведь тоже участвовал в выборах от другой партии (мою считал никчемной). Но когда у него не получилось, его мужское достоинство было уязвлено. Поэтому я и говорю, что политика, возможно, и разбила наш брак. А то, что наш развод стал публичным, так это заслуга наших медиа. С этого момента я старалась не афишировать свою личную жизнь, но все-таки вездесущие журналисты узнали, что у меня есть сейчас молодой бойфренд. Что касается детей, они уже самостоятельные. Дочь – художник, она живет в Венеции. Сын тоже взрослый.
– Что вообще отделяет нормального человека от политика?
– Почти ничего, только очень тонкое стекло телевизионного экрана. Но это плохо. Они не должны быть людьми с телеэкрана или плаката, они должны быть людьми из плоти и крови. Аграрий, например, должен корову, да что там – кобылу подоить. То же самое и Тугел. Первый круг – пришел в ночной клуб агитировать за кумыс и шубат, вызвал смех, а второй круг – пусть идет и подоит кобылу. Или же сядет на лошадь и покажет, что он умеет. Вот как делал свою кампанию мой хороший друг, нынешний министр иностранных дел Чехии Карел Шварценберг, когда он шел в президенты? Мы ходили по народным кабакам. Карел пересаживался от одного столика к другому и запросто говорил с людьми о простых вещах. Он это умеет, хотя и носит титул князя и является потомком королей.
Зеленский сделал то же самое. Он выиграл выборы в Украине, потому что вылез из телевизора и пошел к людям.
…Политика – это такая же профессия, как и любая другая. Даже более сложная, поскольку в других профессиях ошибки исправимы. А вот когда политик разочарует избирателя, у него уже нет обратного пути. Если обо мне: прошло уже много лет, а я всё еще держусь в политике. Я горжусь этим.
АЛМАТЫ