Владимир Лисицын появился в “Кайрате” в 1960 году, когда команда из Алма-Аты дебютировала в высшей лиге чемпионата СССР. Хотя в трудовой книжке голкипера значились такие клубы, как московские ЦДСА (ныне ЦСКА), “Динамо”, “Локомотив”, опыта к своему 21 году он не имел. Но в “Кайрате” он сразу занял “пост номер один” и целых четыре сезона не имел конкурентов. Партнеры Лисицына по той команде отмечали его великолепные физические данные. Он был высокого роста, с длинными руками, быстрым, прыгучим, решительным. Смело шел в ноги нападающему, чтобы спасти ворота.
Двухлетняя командировка в московский “Спартак” успехом не увенчалась, и Лисицын вернулся в Алма-Ату, где блистал еще один год. К сожалению, начиная с чемпионата-1967, голкипер был уже не тем, какого все знали. Он вернулся в Москву, помыкался в дубле “Спартака” и в 1970 году закончил играть. А 8 августа 1971 года пришло известие о его смерти.
– Владимир Лисицын, пусть судьба свела нас вместе только на один сезон, 1966 года, был для меня примером, – вспоминал в беседе с “КАРАВАНОМ” Виктор Шведков. – Это был очень талантливый и при этом невероятно трудоспособный футболист. Играл в воротах ярко, красиво. Считаю Лисицына сильнейшим вратарем в истории “Кайрата”, а может, и всего советского футбола. Думаю, что в мастерстве он не уступал даже Льву Яшину. К сожалению, его судьба сложилась трагически. Летом 1964 года его сделали “козлом отпущения” за поражение от сборной ГДР (1:4) в дополнительном матче, из-за которого наша сборная не поехала на Олимпиаду в Токио. Затем у него был неудачный сезон в московском “Спартаке”. Лисицын закончил с футболом, а с реалиями послеспортивной жизни смириться не сумел.
Именно Виктор Шведков, по сути, сменил Владимира Лисицына в алма-атинском клубе:
– В воротах “Кайрата” я дебютировал 7 апреля 1967 года в домашнем матче против московского ЦСКА, заменив получившего травму Владимира Косенкова. Ту игру помню очень хорошо, как и гол Владимира Дударенко, из-за которого мы проиграли, – 0:1. Я прекрасно понимал, что та игра – только аванс, по уровню мастерства до основного состава недотягивал. Для профессионального роста нужно было работать в три раза больше. И я засучив рукава стал пахать на тренировках, чтобы в следующем году сыграть в высшей лиге уже девять матчей.
Лучшим в карьере Шведков считал матч в Киеве против местного “Динамо” в 1968 году:
– В тот вечер все сложилось в мою пользу: и вдохновение, и доверие тренеров и ребят, и плоды труда на тренировках, и, что немаловажно для вратаря, везение. Играли в дождь, и порой казалось, что я просто не встаю с земли. Не покидало ощущение, что киевляне придумали какой-то намагниченный мяч: его выбиваешь от ворот, а он снова рядом. Но я поймал кураж. Была уверенность в своих силах. Вообще, считаю, что для футболиста огромное значение имеет его психологическое состояние. Когда игрок раскрепощен, у него многое получается. А ту игру мы свели вничью – 1:1.
Сыграл Виктор Шведков и в историческом матче 1971 года против румынского “Рапида”, после которого “Кайрат” завоевал Кубок Международного спортивного союза железнодорожников:
– Мы стали первой советской командой, выигравшей международный турнир, пусть и второстепенный. Кубок железнодорожников, который разыгрывался среди клубов, прикрепленных к железнодорожным ведомствам своих стран, был довольно сильным по составу. К примеру, за бухарестский “Рапид”, с которым мы встретились в финале, играли сразу шесть футболистов сборной Румынии. Так что победа в турнире не стала для нас легкой прогулкой. Финал состоял из двух матчей. В Румынии мы сыграли вничью – 1:1, а на своем поле победили – 1:0. На Центральном стадионе болельщики плакали от счастья, а мы были горды тем, что играем за “Кайрат”. За победу в Кубке мы получили звания мастеров спорта СССР. Тогда их давали еще за место в шестерке по итогам чемпионата или за выход в полуфинал Кубка СССР.
В начале 1970-х в “Кайрате” появился молодой и талантливый Куралбек Ордабаев. Это означало смену поколений в команде на вратарской позиции.
– У меня еще и не сложились отношения со старшим тренером Артемом Фальяном, – отмечал Виктор Шведков. – На игру второго тура с московским “Торпедо” вышел не совсем здоровым, сыграл неудачно и попал в глубокий запас. Провел полгода в карагандинском “Шахтере”, но Ордабаеву требовался опытный дублер, и меня вернули в “Кайрат”. Заканчивать не хотел, чувствовал в себе силы играть, но по неписаным правилам в 30 лет футболист автоматически становится ветераном.
Куралбек Ордабаев сделал себе имя в 1973 году. Тогда в чемпионате СССР проводился эксперимент: после матчей, завершившихся вничью, назначалась серия пенальти.
– Сборы “Кайрат”, как и большинство команд, проводил в Леселидзе, – рассказывал “КАРАВАНУ” Шведков. – Ребятам пришла в голову идея: наблюдать и записывать, как футболисты других команд бьют на тренировках пенальти. Ведь редко кто меняет свои привычки. Таким образом, собрали приличное досье, которое очень пригодилось по ходу сезона. При этом не хочу умалять заслуг нашего вратаря Куралбека Ордабаева, он в деле отражения пенальти был лучшим в стране. Ведь одно дело знать, куда будет нанесен удар, и другое – суметь на него среагировать.
Ордабаев отдал “Кайрату” 12 лет своей карьеры. При этом с 1973 по 1979 год он был в команде бесспорным первым номером. Но шли годы, и уже Ордабаев стал ветераном. В конце концов место в воротах занял Александр Убыкин, пришедшей из ростовского СКА.
– Вопреки расхожему среди болельщиков мнению я не из России, – рассказывал “КАРАВАНУ” Убыкин. – Вырос я на Первой Алма-Ате, футболом занимался на стадионе “Локомотив”.
До того как попасть в “Кайрат”, Убыкин поиграл за псковские “Электрон” и “Машиностроитель”, а также за ростовский СКА. Был в его карьере и очень непродолжительный “красно-белый” период.
– С московским “Спартаком” провел пару тренировок. Туда как раз молодого Рината Дасаева из Астрахани привезли. Он стал дублером Александра Прохорова, и когда тот получил травму, надолго занял место в воротах “Спартака”. После возвращения в Ростов решил со своим одноклубником Виктором Чуркиным в “Пахтакор” отправиться. Единственное условие поставили – жить на одной лестничной площадке. Пока ждали ответа, из Алма-Аты Леонид Остроушко приехал. Чуркин – чимкентский, ему до дома рукой подать. Вот он и остался в Ташкенте, а я перешел в “Кайрат”. Сначала играл за дубль, затем постепенно стали подпускать к основному составу. Потом “Кайрат” возглавил Игорь Волчок. Он провел тщательнейший отбор молодых футболистов по всему Казахстану. Каждую неделю на просмотр приезжали по 10–12 человек. Так в “Кайрате” появились Антон Шох, Вахид Масудов, Евстафий Пехлеваниди, Александр Куклев, Сергей Волгин, Геннадий Штромбергер, Сергей Ледовских, Фанас Салимов и многие другие. В 1980-м Игорь Семенович освободил из команды почти всех “стариков” за исключением меня, Юсупа Шадиева и Сеильды Байшакова. Мне доверили место в воротах, капитанскую повязку, и 13 лет я отыграл в “Кайрате”, – вспоминает Александр.
За это время в карьере Убыкина были как удачные, так и провальные матчи:
– Больше других запомнилась игра в Лужниках в мае 1985 года, когда сыграли вничью – 1:1 – со “Спартаком”. В том матче нас прилично “поддушивал” судья Иван Тимошенко, с которым мы еще в СКА вместе играли. В том же сезоне хорошей во всех отношениях была домашняя игра со “Спартаком” – 4:4. Вообще, было очень много интересных поединков – и в Днепропетровске, и в Ташкенте, и в Харькове, и в Вильнюсе. Не хочется же вспоминать игру с “Нефтчи” в Баку в 1987 году. Проиграли тогда по всем статьям – 0:6. После шестого гола сбросил в сердцах перчатки: “Все, не могу больше!”.
Александр Убыкин не скрывает, что вратарь – это особая часть команды.
– Вратарское амплуа подразумевает прежде всего ответственность. Голкипер не имеет права на ошибку, так как исправить его оплошность некому. Помню, еще в Пскове из-за моей нелепой ошибки мы сыграли вничью, лишились части премиальных. За ужином ребята популярно объяснили, что из-за меня их семьи остались без денег. В тот момент я осознал, насколько вратарь ответственен за результат всей команды.