Летом 2022 года премьер-министр Алихан Смаилов признался: в нашей стране нет собственной методологии определения среднего класса, поэтому Астана использует методику Организации экономического сотрудничества и развития. ОЭСР относит к среднему классу домохозяйства с доходом от 75% от медианного национального дохода.
Медианная заработная плата – это номинальный оклад казахстанца, находящегося посередине ряда наемных работников, выстроенных по размеру зарплаты. Поэтому она отличается от средней зарплаты. В 1 квартале 2023 года она составила 225,7 тысяч тенге. Просто средняя зарплата в стране составляет 340 тысяч тенге.
Но Бюро нацстатистики вносит свою поправку: она считает порог бедности не 75%, а 60% от медианы. Тогда порог получается не 170 тысяч, а 135 тысяч тенге в месяц.
На самом деле эта хитрость не сильно «меняет» число бедных.
Это показатель месячного дохода казахстанцев. Дециль – означает, что всех нас разбили на 10 равных групп по 10% в каждой.
Самая бедная группа казахстанцев получает меньше 36,4 тысячи тенге. Самая богатая группа – 131 тысячи тенге и больше. Формально 218 тысяч тенге.
Обратите внимание, сколько групп получают меньше 135 тысяч. Девять. Иначе говоря, 90% населения в стране официально бедные. 18 млн человек в Казахстане бедные из 20 млн населения!
Бюро национальной статистики использует несколько индикаторов уровня жизни населения. Но в широкий доступ попадает всего пара-тройка: средний уровень зарплаты, безработица, может быть уровень бедности в тенге. Но даже эти показатели говорят, что успехи Казахстана в борьбе с бедностью среди собственных граждан оставляют желать лучшего.
Это при том, что Казахстан страна богатая. И каждый год бюджет страны становится больше. В 2023 году он составил фантастические 21 трлн тенге.
«Когда в Поднебесной много запретов, народ беднеет»
18 млн человек не могут не влиять на страну. Как это происходит?
Влияние бедных на страну очень большое. И оно пронизывает прежде всего экономику Казахстана.
Обратите внимание, на риторику чиновников: они всегда говорят о социальной справедливости и социальной помощи. Только ради этого запускаются такие проекты как «Социальный кошелек», региональные СПК тратят миллиарды для закупа в закрома овощей, мяса и масла, фонд медицинской помощи, пенсионная система, защита банкротов, ужесточение требований по выдаче кредитов, даже запреты на работу букмекеров.
Больше половины своего бюджета Казахстан тратит на социалку, это надо сокращать – Всемирный банк
Конечно, эти миллиарды не могут не привлечь мошенников. В том числе сидящих в высоких креслах. Поэтому надо тратить еще миллиарды, чтобы создать систему защиты этих денег. Например, с 1 сентября в Казахстане запущен пилот проекта "Цифровая карта семьи".
«Информационная система предусматривает оказание помощи гражданам в проактивном формате, то есть без ожидания заявления от получателя. Это позволит повысить оперативность и улучшить качество государственных услуг, снижая коррупционные риски», - сообщает министерство труда и социальной защиты.
С другой стороны, масса бедных людей очень гибка и отзывчива на мелкие подарки. Например, на рост минимальной заработной платы или пособия. Но эта же масса очень подвижна, поэтому она быстро привыкает к улучшению и требует новых подарков.
А так как бедных в стране много, то власть вынуждена ориентировать свою политику именно на них, постоянно увеличивая расходы на социальную помощь.
Сейчас мы так проедаем половину бюджета страны и есть риск, что эта доля будет расти. Даже несмотря на рост дефицита бюджета, который тоже подстегивает инфляцию. Это одна из причин, почему правительство очень ожесточенно пытается нарастить бюджет. Таким образом Минфин желает как бы «обогнать» рост соцзатрат, чтобы поднять расходы на развитие: здравоохранение, образование, инвестиции в промышленность и науку. Правда, пока это не очень получается, но попытку можно засчитать.
«Самый тягостный вид бедности — нужда среди богатства» – Сенека
Но ведь расходы на содержание малоимущих несет не только бюджет, но и вся экономика, прежде всего торговля. Простой пример: правительство ввело такое понятие – СЗТП, социально значимые продовольственных товаров. Это список из 19 товаров, которые составляют основную массу продовольственной корзины. Это мука, хлеб, макароны, крупы, молоко, сахар, масло подсолнечное, мясо, яйцо, соль, творог, картофель и борщевой набор – морковь, лук, капуста.
В стране могут произойти катастрофа и апокалипсис, но цены на эти 19 товаров никто не имеет права поднимать. Ни магазины у дома, ни супермаркеты, ни продавцы на рынках. Теоретически, конечно.
Но если посмотреть на состав товаров, это, по сути, основной продуктовый набор для большинства из нас. Можно отказаться от хлеба и сахара, но нельзя отказаться от растительного масла, муки, молочки, мяса и овощей. Поэтому с производством этой группы товаров сейчас происходит примерно тоже самое, что происходило с электростанциями в прошлом году: правительство жестко ограничило рост тарифов, владельцы ТЭЦ и ГРЭС ограничили инвестиции в обновление, начались аварии. Только после этого Астана была вынуждена хоть как-то поднять тарифы. Казахстанцы могут еще больше обеднеть до конца года? Что происходит
Такое насильное сдерживание цены может быть, но недолго. Год, два, три. Обычно после этого у производителей, которые не окупают свое производство, начинаются проблемы, владелец думает, как бы выйти из малоперспективного бизнеса. Либо предприятие переходит на недорогое, а значит некачественное сырье. Или уходит на другие рынки.
Точно так думают и крестьяне: если нельзя поднимать цены на говядину, давайте разводить овец и лошадей. Поэтому стадо КРС и птицы в Казахстане почти не растет, зато отары и табуны уверенно прибавляют в числе.
«Бедность — корень беспорядков в стране» – Мо-Цзы
Или происходит наш «казахстанский» сценарий: правительство, говорящее что его беспокоит социальная стабильность, максимально сдерживает рост цен, но экономика не может развиваться в жестких рамках. Поэтому время от времени происходит встряска: цены резко подскакивают, правительство делает вид, что борется с ценами, но это как бороться с ветряными мельницам. Поэтому снова договариваются на этом берегу: цены не поднимаем. Все кивают, и в экономике тишь да гладь до очередного взрыва.
Такие встряски происходили в 1999 году, затем в 2007-м, в 2015 и 2022 годах.
Конечно, скажут те, кто помнит современную историю, у всех всплесков были внешние причины. В 1998 году был кризис в России. Еще один в 2007-2008 годах. Инфляция 2015 года результат девальвации тенге 2014 года. Ну а в 2022 году началась война России и Украины. Правильно. Это еще раз подтверждает, что экономика Казахстана несамостоятельна из-за своей неразвитости.
Бедность дает о себе знать и в такой сфере, как промышленная безопасность. Человек, получающий меньшую зарплату и свою жизнь ценит гораздо меньше. Поэтому он легче согласиться на неквалифицированный или более опасный труд, легче пойдет работать в шахту или цех, где давно не было ремонта и оборудование устарело.
Поэтому неудивительно, что гибель шахтеров в Карагандинской области терпели так долго. А если бы владелец шахты решил, что ее легче закрыть, чем модернизировать, то первыми, кто выступил бы против этого, стали бы сами бы шахтеры, потому что они теряют работу. Так было во всех странах, где отказывались от такого метода добычи угля: в Британии, в Польше, в Китае, Малайзии. Так-то обвинять в гибели казахстанцев надо скорее не импортного инвестора, а отечественных чиновников, ответственных и за промышленную безопасность, и за общее экономическое развитие страны.
Рис. 4. Численность пострадавших при несчастных случаях, связанных с трудовой деятельностью, в том числе со смертельным исходом, по данным Бюро национальной статистики.
Наша проблема в том, что чиновники рассматривают народ Казахстана как группу людей, которая нуждается в постоянной заботе и присмотре. Хотя вроде бы сами вышли из этого же народа. Такое патерналистское отношение зашоривает глаза министров, и они уже не видят, что происходит по сторонам.
«Бедность — это состояние ума»
Патернализм консервативен. Элита всегда стремиться сохранить за собой более высокие доходы, а значит и положение. В случае Казахстана наоборот: сначала положение, потом доходы. Значит объекту заботы – народу - всегда будет отводиться пассивная роль: его будут одарять работой, крышей над головой, доходами, отдыхом. Старое римское правило: хлеба и зрелищ.
Отсюда выходит, что чиновник думает о том, как дать человеку работу, а не доход. Приставить его к делу, но не позволить ему создавать это дело самостоятельно.
Опыт Казахстана говорит, что невозможно сократить бедность, просто раздавая людям деньги. Бедных в Казахстане слишком много. Они одномоментно приносят на рынок эти деньги, поднимая цены на недорогие продукты. Замкнутый круг.
На сокращение бедности играют развитие предпринимательства, образования, здравоохранения. Поэтому даже в условиях кризиса, если вы хотя бы не мешаете экономическому развитию, то значит вы боретесь против бедности.